без шапок.
– Добрый день, вы, должно быть, Аскольд Игоревич? – уверенным тоном спросил мужчина, когда я вышел из машины.
– Верно. А вы?..
– Тимофей Андреевич Хлопин, исполняющий обязанности директора швейной фабрикой «Никонка».
– Если все будет хорошо, от приставки «и.о.» скоро избавитесь, – улыбнулся я.
Мужчина удивленно замолчал и благодарно кивнул.
Я же с интересом исследовал территорию, увиденное меня порадовало: длинный швейный цех соединялся с двумя пристройками – складами, неподалеку от них располагались боксы для служебного транспорта. Все в отличном состоянии, за объектом Никонские явно следили. А внутри административного корпуса, в который мы вошли, и вовсе недавно был сделан ремонт.
Втроем мы расположились в кабинете директора. Хлопин сначала любезно предложил мне занять место во главе «хозяйского» стола, но я уселся за стол для переговоров. Помедлив, «временный» директор сел напротив меня.
– Ну, как у вас дела? – непринужденно спросил я, когда помощница Хлопина убежала готовить кофе.
– Мм… Что конкретно вас интересует, Аскольд Игоревич?
– Проблемы? Пожелания? Предложения?
– Ну, честно скажу, есть кое-что… – неуверенно начал он.
– Не бойтесь, выкладывайте.
– Что ж, некоторые сотрудники покинули фабрику, так как являлись Слугами рода. Собственно, это бывший директор, два его заместителя и главный бухгалтер. Также фабрика лишилась охраны, которую предоставляло охранное агентство Слуг Никонских.
– Какие были предприняты действия, чтобы решить проблему?
– Мы открыли вакансии. Но поставили низкую заработную плату, так как ставить более высокую без согласования с владельцем не имеем права, – собравшись с мыслями, неторопливо ответил он.
– Сегодня согласуем, – кивнул я. – Что же касается охраны, у нас есть люди для этого. Вадим Юрьевич, – кивнул я на Наставника, – уже составил графики.
– Благодарю, Аскольд Игоревич.
Дверь отворилась, и зашла помощница с подносом. Она поставила на стол три чашки с кофе, а также вазочку с конфетами и печеньем. Я первым потянулся к своей кружке.
Растворимый. Не самый лучший.
– После поражения в войне финансирование фабрики уменьшилось, – уклончиво проговорил Тимофей, а затем добавил: – Я на свои деньги покупаю и кофе, и чай. Что-то приносят девочки…
– Похвально, – искренне проговорил я. – А финансирование мы вернем, не переживайте.
И снова я замолчал, делая вид, что наслаждаюсь кофе.
– Аскольд Игоревич, могу я задать вопрос?
– Конечно, для этого я сюда и приехал.
– Насчет работников… Будут ли какие-то перестановки?
– Говорите прямо, Тимофей Андреевич. – Я поднял на него тяжелый взгляд.
– Хорошо. Вы… собираетесь кого-то увольнять? – выдавил он.
– Нет.
Мужчина облегченно выдохнул. Хоть я ему с порога и сказал, что его может ждать повышение, он явно переживал за персонал. Похвально. Примерно таким я и представлял себе ветерана фабрики, проработавшего на ней практически двадцать лет.
– Спасибо, – кивнул Хлопин.
– Я не собираюсь ломать то, что работает, – легко произнес я. – Но кое-какие изменения все же будут. Например, я хочу, чтобы вы начали разработку этих моделей, а позже запустили их в производство.
Я глянул на Вадима, и тот пододвинул Хлопину синюю папку. Мужчина с любопытством достал листы формата А4 и принялся изучать эскизы. С каждой секундой его глаза становились все круглее и круглее.
– Аскольд Игоревич! – выпалил он спустя тридцать шесть секунд. – Это… Прошу прощения, но это вряд ли будут покупать.
– Со временем и с должным продвижением – будут, – спокойно ответил я.
– Но… это же неприлично!
– Вам не нравится? – От моей улыбки Хлопин осекся и вновь покосился на эскизы.
Вадим наблюдал за происходящим, закатив глаза. И его реакция относилась ко мне, а не к Хлопину, ведь Наставник вполне разделял мнение Тимофея.
И все же по глазам обоих я понимал, что мужики были бы не прочь посмотреть на молоденьких девушек в топиках и коротеньких шортиках.
Еще в первый месяц пребывания в это мире я понял, что взгляды на одежду тут весьма консервативные.
– Плюсы этого товара помимо очевидных в том, что покупательницы смогут спасаться от жары. Я проверял законы, Тимофей Андреевич. Ничто не запрещает девушкам носить летом такую одежду. Просто у нас в стране так не принято. Но подумайте вот о чем: первооткрыватели, если выживают, получают нетронутые земли. А мы выживем. Будьте уверены. А еще… – я заговорщически улыбнулся, – цена конечного продукта будет ненамного меньше, чем цена, например, на брюки. Но ткани мы потратим вдвое, а то и втрое меньше. Смекаете?
– Мм… и все же это очень революционно, – неуверенно проговорил мужчина.
– Привыкайте, если хотите работать на меня, – улыбнулся я. – И да, новые модели одежды – дело будущего. Сейчас у нас есть к фабрике просьба пошить форму для сотрудниц другого нашего… заведения.
– Да, конечно, – подобрался Хлопин, отложив эскизы. – Что именно вас интересует?
– Вадим Юрьевич? – Я вопросительно посмотрел на Наставника, и тот пододвинул Хлопину еще одну папку.
Ярко-красного цвета.
Хлопин с опаской заглянул внутрь, достал эскизы и…
– О боги… Аскольд Игоревич… – пробормотал он.
– Красиво, не правда ли? – как ни в чем не бывало улыбнулся я в ответ.
Вадим же не удержался от горького вздоха.
«При всем уважении к вам, господин, и к гениальности нашего ученого вы двое – извращенцы», – в свое время выдал он, когда мы с Архуном занимались этими эскизами.
Финальный этап всеимперского турнира отличался от двух предыдущих не только размахом, но и мерами предосторожности. Когда я зашел в отведенную мне раздевалку, там меня уже ждал седовласый мужчина в черном классическом костюме.
Поклонившись, он представился с совершенно невозмутимым выражением лица:
– Аскольд Игоревич, меня зовут Тихон, я помогу вам подготовиться к поединку.
Если бы организаторы турнира и Алиса с Софьей не предупредили, что в раздевалке я буду не один – точно бы удивился.
– Благодарю, Тихон, но я справлюсь сам.
– Как вам будет угодно, – ответил старик и…
Разумеется, никуда не ушел.
Мне предстояло облачиться в традиционный для финального этапа наряд: белую рубаху, по вороту которой шла красная тесьма с белыми рунами, кушак такой же расцветки, как и тесьма на вороте, широкие штаны и сапоги из мягкой кожи. Даже носки и трусы предоставляли организаторы, правда, эти элементы одежды не были стилизованы под старину.
Мерки с участников сняли заранее, еще в их школах, так что весь наряд сидел как влитой и не сковывал движения.
Старик Тихон бесстрастно смотрел, как я переодеваюсь. Ну а вдруг запихну какой-нибудь артефакт под одежду? Хотя в отсутствие артефактов конечно же все равно нельзя быть уверенным на сто процентов. А досконально проверять каждого участника, перед каждым его боем заглядывая в его самые сокровенные места, – значит бросить тень на честь аристократа. Большинство участников именно аристократы, и никто не имеет права безосновательно устраивать им подобные проверки.
Хотя, конечно, «официальная» роль таких надсмотрщиков – это помощь в переодевании. Часть аристократов без слуг не в состоянии и нижнее белье сменить.
– Парадное боевое
