есть статуи Дикого Охотника.
«Кого, кого?», — засмеялась Эльзар.
— Каменные статуи котов, — нахмурился Зук.
«А, вот оно что. Ясно. Как примитивно, Боже мой. Ладно, простите. А что там насчёт туманного острова?».
— Остров как остров, только всё в тумане, — у Зука уже не было желания продолжать эту тему, видя, что Эльзар лишь насмехается над ним.
Он лишь на мгновение вспомнил о своих снах, о своих ощущениях в том странном месте.
«Постой, Зук. Погоди, я вовсе не хотела насмехаться над вами», — в голосе Эльзар слышалась искренность.
«Этот туманный остров, давно он снится тебе?».
— С самого детства, — ответил он.
«Бедный, бедный, Зук. И всё это время ты пытался найти его? Всё ещё пытаешься найти?».
Зуку показалось, что он услышал грусть в словах Эльзар.
— План такой, да.
«А когда найдёшь его, что дальше?».
— Понятия не имею, вначале нужно его найти. Если он вообще существует.
«Если он вообще существует», — теперь с отчётливой грустью произнесла Эльзар.
«Ты явно знаешь нечто большее. Расскажи нам», — произнесла Анима, понимая, что эта муравьиная матка является чем-то иным, не тем, чем они с Зуком предполагали изначально.
«Продолжайте свой путь и узнаете всё сами. Мне нечего больше об этом сказать».
— Ты просто не хочешь сказать! Но ты что-то знаешь! — воскликнул Зук.
«Да, не хочу».
— Но почему? Ты так легко делилась информацией, а теперь вдруг закрылась. Почему? Что такого в этом туманном острове, чёрт возьми?
«Вы нравитесь мне, Зук и Анима. Поэтому и не хочу вам ничего говорить. В конце концов, у вас должна оставаться надежда. В конце концов, вы должны двигаться дальше. Несмотря ни на что. Разве твоё сердце остановится, откажется от намеченного пути, Зук, если я расскажу или не расскажу тебе это?».
Зук промолчал.
«Вот и следуй ему, Зук. Следуй своему сердцу. Слушай только его, и никого больше».
«Как мне вырваться из этого тела, Эльзар? Как… обрести себя… вновь?», — отчаянно произнесла Анима, больше не видя смысла скрывать от Зука реальное положение вещей.
«Тело — временный сосуд. Разве это имеет какое-либо значение?».
«Да!», — воскликнула Анима. «Для меня, имеет! Скажи мне! Скажи!», — воскликнула она.
«Значит тебе ещё многому предстоит научиться на своём пути, Анима. Вам обоим. Это всё, что я могу сказать», — голос Эльзар был мягок, но непреклонен.
В затхлом, сыром воздухе пещеры повисла долгая пауза.
«Ах, Зук, ну хватит. Ну сколько можно?», — шелестел голос Эльзар. — «Я не пытаюсь завладеть твоим больным рассудком. И он не так уж и болен, как тебе кажется. Ну, скажи же ему, Анима».
«Впрочем, тебе он теперь вряд ли поверит. Ха-ха-ха. Какая интересная ситуация получилась у вас. Ха-ха-ха. Простите, нет правда, не смогла удержаться, ха-ха. Мои бедные, недоверчивые котики, как же вам теперь доверять друг другу?».
— А что насчёт тебя самой? Почему я должен доверять тебе? — Зук смотрел на огромные жвала муравьиной матки.
«Потому что ты всё ещё жив, например?».
Этот довод был убедителен, Зук не мог этого отрицать. И всё же должна же была быть причина, по которой это существо было так любезно с ним, так легко делилось информацией.
«Что ж, вам пора, Зук и Анима», — произнесла Эльзар, с печалью в голосе. — «Всё, что нужно было… было сказано».
Насекомые, за спиной Зука, зашевелились.
«Я проведу вас к реке, которая выведет вас отсюда. Это единственный выход».
Одно из насекомых закружило вокруг него.
«Идём же. Чего стоишь?».
Насекомое засеменило вперёд и чуть замешкав, Зук всё же последовал за ним, на мгновение оглянувшись в сторону матки.
Они петляли по подземным лабиринтам, пока Зук не услышал наконец шум воды. Насекомое вывело их к подземной реке, тёмные воды которой бурлили от сильного течения и переливались сияющими, зеленоватыми прожилками непонятного происхождения.
«Вот мы и пришли, Зук и Анима, это ваш выход отсюда. Обратной дороги не будет, но, полагаю вам к такому уже не привыкать».
Зук осторожно приблизился к воде и принюхался. От неё исходил странный запах, странный для подземной реки. Он осторожно попробовал её на вкус.
«Да, так и есть», — подумал он.
Вода была солоноватой на вкус. Это было очень странно.
— И всё же, Эльзар, почему ты помогаешь мне?
«Потому что мне так захотелось. Разве нужны ещё причины?».
Зук пожал плечами. Течение и правда должно было вывести его наружу. По крайней мере такой шанс был. В конечном итоге, разве у него были другие варианты в данный момент?
«Это точно, Зук. Других вариантов нет».
Зук подставил свою лапу под напор бурлящей воды, наблюдая, как светящиеся нити огибают её.
«Эй, Зук», — вдруг произнесла Эльзар. — «Я вижу, ты всё ещё не веришь, что Анима — действительно настоящая».
«Тогда… посмотри сам».
Зук успел лишь недоумённо приподнять бровь, когда в буквальном смысле провалился сам в себя. Было такое ощущение, будто изображение перед его глазами стремительно отдаляется. Он будто падал в яму, наблюдая за удаляющимся небосводом.
Зук мгновенно почувствовал это. Почувствовал чужеродную сущность. Он чувствовал её удивление, её испуг. Она сжалась и попыталась отдалиться в самые тёмные уголки, но это были его владения, и он прекрасно знал, куда смотреть. Он знал, кто это. Теперь он видел её. Теперь и она увидела его и закрылась в непробиваемый кокон, оккупировав частичку его внутренних земель, и затаившись. Но он и так увидел достаточно. Достаточно, чтобы наконец поверить в слова Эльзар.
— Благодарю тебя, Эльзар, — выдавил Зук, возвратившись во внешний мир.
«Не принимай всё так близко к сердцу, Зук. У неё ведь и правда не было другого выхода», — ответила Эльзар.
— Тогда… прощай, Эльзар. Кто бы ты не была, спасибо за помощь.
«Прощайте, Зук и Анима», — насекомое, будто на прощание, пошевелило усиками.
Зук с разбегу плюхнулся в бурлящий поток, вновь уносящий его в неизвестность. Он долго нёс его сквозь узкие пещеры, пока их своды не снизились настолько, что ему пришлось полностью погрузиться под воду. И в тот самый момент, когда воздух в лёгких был уже на исходе, его ослепила вспышка света, внезапно озарившего всё вокруг. Озарившего пустоту вокруг него. Впрочем, в этот раз это была не совсем пустота. Где-то вверху, над своей головой, он увидел колышущуюся, зеркальную поверхность и устремился навстречу долгожданному вдоху.
Х
Воздух ворвался в его лёгкие, одновременно принося и наслаждение, и боль. Откашливая остатки солёной воды, сквозь затуманенные глаза, он пытался разглядеть окружающий мир. Новый мир, в котором он оказался.
Зук едва мог понять, задыхается он от недостатка кислорода, от ужаса, или от
