силен. Вокруг баков толпилось несколько десятков людей разных возрастов, которые грели руки о чадящее пламя и о чем-то оживленно беседовали. По периметру площади расположились несколько явно скучающих нарядов полиции, прохаживающихся по символу революции Гидности, лениво помахивая дубинками.
– Ааа…эти?– кивнул Тарас в сторону площади.– Это недовольные…Не знаю, чьи они уж, зеленые, белые, красные или розовые…Но появились вчера, объявили бессрочный пикет. При попытке разгона подняли шум, как цыгане на рынке, требуют, как всегда, повышения пенсий, прожиточного минимума, да понижения цен. Профессиональные майданщики, одним словом. Да…еще карантин, введенный Президентом называют нарушение конституционных прав и свобод граждан. Будто не о них болезненных заботятся. Мы решили их пока не трогать. Пусть играются. Тем более проблем пока от них никаких нет. Ни шумят, ни буянят, сидят себе у костров, да лозунги орут. А взгляд, как у гашенных… Пустой и бессмысленный,– беспечно рассказал советник, а вот меня фраза, брошенная вскользь про цыган, меня насторожила. И не только меня! Я поймал на себе вопросительный взгляд Агриппы, но показал ей одними глазами, что пока надо промолчать. В нашей стране, где все продается и покупается, даже ближайший подручный Президента не внушал мне доверия.
– Далеко еще?– свернула тему супруга, оглядываясь по сторонам. Она была в Киеве всего лишь раз, да и точно так же, как и сейчас, проездом. Для нее даже такая автомобильная экскурсия была интересной.
– Квартал,– показал, рукой, куда нам сворачивать Тарас,– устали?– участливо поинтересовался он, мазнув по Свете изучающим взглядом. Потом поймал мой угрожающий и быстро отвернулся.
– Есть немного!– подтвердила супруга.
– Тогда почти приехали…
Институт вирусологии украинской академии наук находился почти в центре столицы. За высоким каменным забором спрятались от посторонних глаз несколько научных корпусов и лабораторий. Серые неприметные однотипные пятиэтажные коробки были расположены правильным четырехугольником, внутри которого был разбит небольшой парк с уютными скамеечками и даже крохотным прудиком, поросшим со всех сторон камышом, из недр которого то и дело, рассекая глиссерами воду выплывали стайки маленьких уточек.
Наша машина повернула по неширокой асфальтированной дорожке к одному из зданий с витражными стеклянными дверями, сохранившимися здесь еще с советских времен. На лестнице нас встречал старичок в белом медицинском халате и плотной марлевой маске, натянутой почти на самые глаза. Седые кустистые брови неопрятно топорщились из-под нее, придавая ученому полусумасшедший вид.
– Иннокентий Наумыч!– радостно поприветствовал старика Тарас, едва выйдя из автомобиля. Широко распахнул свои объятия, чтобы обнять вирусолога, но тот ловко отстранился, вильнув в сторону. Тут же в его руках появился баллончик с чем-то ядовитым и остро пахнущим спиртом. Одним ловким движением он окропил нас им, распылив вокруг тугую струю антисептика.
Вдохнув резкий запах, советник Президента замер на полпути, закашлялся, укоризненно качая головой.
– Иннокентий Наумыч! Что же вы так с гостями-то? Я же говорил уже, что мы в администрации регулярно проходим данную процедуру…А вы с порога мне в лицо баллончиком, словно маньяку какому!
– Был бы я верующий, то непременно сказал бы, что Береженого Бог бережет, но так как я все же ученый, то сообщаю вам, Тарас Григорьевич, что лишняя дезинфекция еще никому не навредила…– прохрипел вирусолог из-под маски.
– Зато теперь объясним его странный вид,– шепнула Агриппа Яне на ушко,– так за целый день набрызгаешься, что спьяну маму родную, как зовут не вспомнишь!– Красовская в ответ неприлично хихикнула. Ученый муж , даром, что староват, мгновенно расслышал смех, нахмурился и только сейчас обратил на нас внимание.
– А это еще что такое?– кивнул он в мою сторону, обращаясь к Тарасу.
– Не что, а кто, Наумыч!– поправил его советник.– Это наши гости из Харькова. По поручению Президента занимаются расследованием появления вируса.
– Не похожи они на вирусологов, молоды еще…– с сомнением осмотрел нас ученый.
– Они и не вирусологи, скорее наоборот…– отмахнулся от расспросов назойливого старика Тарас.– По распоряжению Владимир Александровича нам приказано оказать полное содействие.
– Мы хотели бы побольше узнать о вирусе, о мышинном гриппе, что он из себя представляет, как распространяется и переносится…Безусловно, такое авторитетное мнение, как ваше, станет одним из ключевых в нашем расследование. Вы, Иннокентий Наумыч, светило вирусологии, кому как не вам дать ответ о происхождении этой гадости.
Вирусолог заметно ободрился, не рассмотрев в нас конкурентов, претендующих на государственное финансирование. Расправил плечи, пригладил брови, опустив наконец-то свой пузырек со спиртом.
– Вижу, вижу…Конторой попахивает. Помню мне в семьдесят втором…
– Наумыч, у нас очень мало времени,– прервал его воспоминания Тарас,– сам знаешь, что ситуация почти критическая, от слова почти, не мог бы ты нам провести кратенько экскурсию в свои пенаты, с краткими пояснениями?
– Все вы вечно куда-то спешите,– заворчал старичок, поворачиваясь ко входу в центр,– все бежите, глаза выпучив, не хватает в вас нынешних основательности, солидности, терпения, чтобы по-настоящему заниматься наукой…Вот помню в девяносто седьмом…
– Наумыч!– взвыл почти что раненным зверем Тарас.
– Хорошо!Хорошо! Только гостям необходимо будет переодеться, чтобы посетить блоки и пройти дезинфекцию!
– Ты же нас уже обрызгал?– возмутился советник Президента, но, поймав на себе разом ставший строгим и серьезным взгляд вирусолога осекся, и замолчал.
– Как к вам хоть обращаться?– посмотрел старичок на меня из-под маски.
– Никак!– прервал его Тарас.– Просто люди, просто специалисты в своей области.
Глава центра пожал плечами и зашагал ко входу. Недлинной вереницей мы последовали за ним. Впереди Тарас, за ним заинтересованный Света, потом Янка со своим айфоном, следом я, а нашу процессию замыкала недовольная и скептически настроенная Агриппина.
– Здесь съемка запрещена!– строго предупредил Красовскую вирусолог у самого входа. Журналистка поморщилась, зло фыркнула, но телефон все же убрала.
Нас завели внутрь. На вахте толпились трое военных в таких же марлевых масках, как и старичок. У каждого из них на поясе висело по боевому пистолету в кобуре и по резиновой дубинке. Едва мы приблизились к невидимой никому черте, за которую переступать были и не должны, как дорогу нам перегородил самый, видимо, самый старший из них.
– Режимный объект!– сообщил он нам, скрестив мускулистые руки на груди.– Вход только по пропускам.
Тарас мгновенно засуетился, зашарил в полной черной кожаной папке с документами, и через пару секунд вытащил бумагу с гербовой печатью. Что было на ней написано, рассмотреть мне не удалось. Но неприветливое выражение лица охранника мгновенно сменилось после прочтения данной бумаги на вежливо-предупредительное, он отдал короткое воинское приветствие советнику и отступил в сторону:
– Добро пожаловать в центр вирусологии и бактериологии!– проговорил он, делая успокаивающий жест своим напарникам, мол, ничего страшного, документы в порядке,
