большую часть из этого времени стаскивали к кассе мешочки с золотыми. И вот я наконец-то освободился.
Девушки ждали меня в фойе на диване за столиком. Их уже окружили мужчины со всех сторон, улыбаясь и предлагая свою помощь в чём угодно. Стояли они со всех сторон, кроме той, куда смотрели девушки, а смотрели они на кассу, в которую я зашёл, полностью игнорируя нарисовавшихся в мгновение ока слюнявых парней.
Когда я подошёл к своей невесте увешенный кошельками с золотом, на меня с таким пренебрежением посмотрели все эти несостоявшиеся ухажёры, что мне очень захотелось стукнуть каждого из них по лицу. Желательно больно, но я сдержался. Нет смысла тратить на них время.
— Я готов идём?
— А ничего что у тебя кошельки висят на поясе? Не проще их в сумку сложить? — поинтересовалась Кира.
— Проще, конечно, но тогда я смогу взять под руку только тебя, а Эми держаться будет не за кого. Некрасиво получится, — в ответ Кира только улыбнулась, поднялась с дивана и взяла меня под руку с одной стороны, а Эмилия с другой. Так мы и ушли, оставив за спиной кучу застывших с открытыми ртами молодых аристократов.
Карета подвезла нас ко входу на рынок.
— Вы здесь подождёте или со мной прогуляетесь? — поинтересовался я у девушек.
— В карете мы ещё насидимся, да, Кира? — обратилась к подруге Эми.
— Верно. Пойдем, прогуляемся.
Я вышел и помог выбраться девушкам. Взял их под руки и под удивлённые взгляды толпы дошёл до продавца сыра. Тот, как увидел дочь владельца города, так и застыл, боясь даже дышать. Я выложил девятьсот пятьдесят золотых в мешочках и спросил:
— Могу я получить свой сыр?
— Ты купил сыр за тысячу золотых⁈ — удивилась Эмилия.
— Ну, да, а что здесь удивительного? — поинтересовался я.
— Это же очень дорого.
— Для вас, леди Кираона, я м-м-могу сделать с-с-скидку. Пи-пи-пятьсот золотых.
— Странно вы как-то на людей воздействуете. — обратился я к девушкам, а затем к торговцу:
— Эй, любезный — я пощёлкал перед лицом торговца пальцами, чтобы он обратил на меня внимание, и он наконец-то перевёл взгляд на меня, после чего я произнес:
— Не нужно никаких скидок, Я знаю, что это сыр дорогой и, если ты его продашь за пятьсот золотых, то останешься в большом убытке. Поэтому забирай тысячу пятьдесят, как и договаривались, отдавай мне мой сыр с тканью и отрежь пару кусочков. Хочу, чтобы девушки попробовали. И прекращай уже пялиться на мою невесту.
Последняя фраза привела торговца в чувства, и он тут же засуетился со словами:
— Да-да, конечно. Вот ваш сыр, ткань вы тоже оплатили.
Торговец бережно достал из-под прилавка сыр аккуратно развернул его и попытался отрезать, но его рука с ножом тряслась так, что он даже не мог поднести его к головке с сыром.
— Мы так до вечера с тобой провозимся, — сказал ему я, пододвинул к себе сыр, отрезал небольшой кусочек, наколол его на нож и подал Кире. Но подал я ей не нож, а сыр, и она, не беря нож в руки, сняла с него сыр зубами и стала есть. То же самое я проделал и с Эмилией. Но когда я обернулся, то понял, что стою в полнейшей тишине. Мне даже показалось, что я слышу, как жук ползёт по земле. Все замерли в полном оцепенении, и только сейчас до меня дошло, что я чуть ли не с рук покормил чёрный бриллиант АОрии и её подругу. И что самое интересное они охотно ели с моих рук. Поэтому, чтобы хоть как-то пояснить народу происходящее я завернул сыр в тряпку и обратился к Кире так, как и положено обращаться жениху к невесте:
— Пойдём, милая, нам пора, — после этих слов обе девушки взяли меня под руки, а сзади кто-то, что-то уронил и в звенящей тишине по округе разнёсся звук бьющейся посуды. Почему-то мне кажется, что этой фразой я ничего не исправил. Да, в принципе, похрен.
И тут Кира остановилась, развернулась и громко сообщила:
— Сегодня в полдень мы сделаем объявление на площади, поэтому приходите, — затем она снова взяла меня под руку, и мы направились к карете.
Когда мы тронулись, Кира обратилась ко мне:
— Прости, что не предупредила. Ты не против, если мы объявим о нашей помолвке сегодня в полдень?
— Нет, конечно, всё нормально.
— У меня к тебе ещё будет просьба. Только, пожалуйста, не обижайся. Я ни в коем не в случае не хочу тебя обидеть и тем более унизить, это простая формальность, — смутилась Кира.
— Мне даже любопытно стало, — ответил я.
— Для того чтобы получать приглашения на определённые мероприятия, необходимо, чтобы тебе присвоили хотя бы титульное дворянство. И если ты не против то Эмилия попросит своего отца, чтобы тебя им одарили за определённые заслуги. Правда, придётся выполнить несколько довольно опасных заданий. Но после их выполнения, тебе присвоят титул баронета. У маркиза Леора Волье есть возможность это сделать. Что скажешь?
— Скажу хорошо, что ты предупредила о том, что не хочешь меня унизить, поскольку это предложение действительно очень унизительное, — ответил я, глубоко вдохнул и медленно выдохнул успокаиваясь.
— Нет, меня это не устраивает, — успокоившись, ответил я.
— Есть ещё два варианта. Можно попросить моего отца, он глава безопасности аории, или можно обратиться к его величеству. Он благоволит ветеранам. Но последний вариант будет немного неправильным. Да титул ты получишь, но без заслуг в глазах местной аристократии, а это будет восприниматься ими ещё хуже, — Кира состроила извиняющееся выражение лица.
— Нет, эти два варианта меня тоже не устраивают.
— Понятно. Прости, я не хотела тебя обидеть. Значит, будем выкручиваться так.
— Ты не поняла. Я не отказываюсь от дворянства. Я просто не хочу его получать ни одним из перечисленных тобой способов. Я сам его получу. Дайте мне немного времени.
— Сам⁈ — в голос повторили за мной обе девушки и с удивлением уставились на меня.
— А что, я выгляжу настолько безнадёжным, что складывается впечатление, будто я не в состоянии получить дворянство самостоятельно?
— Не в этом дело. Насколько я успела изучить вас, ветеранов, вам мягко говоря, всё равно на все эти условности. Вы не делите людей на аристократов и простолюдинов. Для
