Голос Азмира сначала показался тягучим и густым, потом Лотар понял свою ошибку и вернул восприятию нормальную скорость. Слова пустынника прозвучали более понятно:
– Ну вот, теперь вы не сможете не согласиться с моими требованиями.
– Какими требованиями, предатель? – сквозь зубы процедил Рубос. – Ты еще хочешь что-то требовать?..
Азмир обратной стороной копья ударил Рубоса в бок – не ранил, но удар был сильным.
– Теперь и требовать, толстяк.
– Я толстяк? – взъярился Рубос. – Ах ты, мартышка песчаная, да я тебя…
– Тихо, – попросил его Лотар, а потом обратился к Азмиру: – Чего ты хочешь?
Бывший разбойник, а ныне предатель широко усмехнулся:
– Приятно слышать разумные речи. Я еще не знаю, чего я хочу. Но я это сейчас выясню. Видишь ли, Устранитель Зла, возможно, за тебя я могу получить больше, чем получу от тебя. Понимаешь, о чем я?
– Падаль, – спокойно произнес Ди. – Я могу предсказать, что ждет тебя. Если ты не будешь разумным и не освободишь нас…
Теперь Азмир ударил обратной стороной копья фоя:
– Молчи, фойский ублюдок! Иначе я тебя прикончу на месте, без всяких раздумий. Я еще не забыл, как ваша армия прошла по нашей местности, когда вы перли на Запад.
Потом он вспомнил, что владеет ситуацией, и попробовал успокоиться. Даже, как показалось Лотару, снова пытался улыбнуться. Но его губы тряслись, он боялся и не верил, что сможет удерживать ситуацию слишком долго, и хотел завершить дело как можно быстрее. А может, даже для него предательство не было легким делом.
– Все очень просто. – Пустынник обошел кучу малу, в которую превратились все его пленники, включая виану, и произнес: – Если кто-то шевельнется, ударю копьем по-настоящему. Итак, – он повернулся к Сроф, которая затихла, вглядываясь в то, что происходило у людей, победивших ее, – птица, я хочу богатства и славы земных царей за твое освобождение. Можешь ли ты или твой господин, о силе и могуществе которого я немало наслышан, дать мне это?
Сроф что-то зашипела. Всю ее речь Лотар не понял, но почему-то в ней появились вполне разумные интонации. Однако пустынник разобрал в ее речи больше, вот только его мысли Желтоголовый понять не успел, потому что они возникали на очень странном языке.
– Сроф согласилась, – прошептал Сухмет. – И гарантирует выполнение обещания своим словом…
– Я уже понял ее речь и без твоего перевода! – ликующе отозвался Азмир.
И хотя его перевод предназначался не Азмиру, а Рубосу и Ди, насмешка задела всех. «Действительно, – решил Лотар, – плохо получается».
– Какой же ты все-таки гаденыш… – начал было Рубос. Он освободил левую руку и вздумал заставить пустынника подойти поближе, чтобы схватить его за глотку.
«План неплох, – подумал Лотар, прочитав его в сознании мирамца, – вот только руку он освободил поздновато».
– Можешь ругаться сколько угодно, – ответил Азмир, он чувствовал себя триумфатором, и даже то, что кто-то ругался, только подчеркивало убедительность его победы. – Вы проиграли, лотарцы…
– Как ты нас назвал? – переспросил Ди.
– Вы из Лотарии, значит – лотарцы.
– Мы из разных мест, – начал было Сухмет. Он готов был пустить в ход свою силу, но для этого пустынник должен был подойти так близко, чтобы Сухмет мог коснуться его своим посохом. И тогда бы он стал всего лишь управляемым роботом. Он не только освободил бы их, но даже сиганул в костер, потому что не смог бы сопротивляться магическим приказам.
– Это не важно. – Пустынник словно чувствовал опасность и не подходил к связке своих пленников. – Я ухожу за своим богатством и своими деньгами.
Он подошел к Сроф, несколькими осторожными движениями рассек сеть, птица выползла, прихрамывая, волоча по земле раненые крылья. Она подошла к кольцу, взяла его в клюв…
– Смотри, мой господин, – горячо зашептал Сухмет. – Смотри внимательно, это и есть экстренный ход в замок врага.
Лотар кивнул:
– Я уже понял.
– Идиотизм, – возмутился Рубос. – Выходит, мы все это время сидели на том, что искали, а могли бы… Нет, Сухмет, теперь и не заикайся, что ты маг. Любому деревенскому взломщику открыть такой тайничок – раз плюнуть. А ты…
Если бы он мог, он бы махнул рукой. Но не все было так просто. Кольцо открывало дверь на том языке, на котором Сроф договорилась с Азмиром и которого ни Сухмет, ни Ди не знали. Как это могло получиться – Лотар не знал, но теперь оставалось только смириться.
Зато теперь Лотар отчетливо понял, почему маги учат такую прорву языков. Но вот даже Сухмет, каким бы великим знатоком он ни был, дал слабину. Более того, он даже не почувствовал магический фон, и всего лишь потому, что не знал языка, на котором наложено заклинание на кольцо. А значит, даже великий восточник послужил доказательством простой истины – совершенство не по силам смертному человеку.
После весьма непростой магической формулы кольцо вдруг стало ручкой двери, Сроф дернула ее на себя, дверь поднялась вверх – и перед Азмиром и лотарцами, как их всех скопом назвал пустынник, открылся длинный, жутковатый коридор.
– Подпространственные штучки? – спросил Сухмета Рубос.
– Чуть дальше, – ответил восточник, – не у самой двери.
Азмир на прощание оглянулся, ничего не увидел в темноте и шагнул вперед. Прошло несколько мгновений, его шаги в коридоре затихли. Потом дверь с каменным скрежетом и скрипом стала опускаться, но вдруг замерла, не дойдя до порога футов десять. Чтобы ее теперь закрыть, следовало приложить усилие. Но заниматься этим было некому. Потому что птица Сроф медленно повернулась к своим пленникам. И Лотар по блеску ее глаз вдруг понял, что она очень рассержена.
Лотар уже в который раз попробовал разорвать сеть, но она оказалась очень прочной. «Наверное, Сухмет укрепил ее какими-нибудь заклинаниями», – подумал Желтоголовый. Взгляд искоса, который бросил в его сторону восточник, подтвердил его подозрения.
Но хуже всего было то, что яд, пропитавший сеть, уже проел кожу и начал попадать в кровь. Тяжелее всего, конечно, приходилось виане, потому что общая масса ее тела была так мала, что она могла умереть от самой незначительной доли отравы. Ей и в самом деле осталось не так уж долго жить. Перья на шее и грудке взъерошились, глаза заволокла матовая пленочка, клюв она не закрывала, и Лотар без труда слышал, каким трудным стало ее дыхание.
– Надо что-то делать, и срочно, – пророкотал Рубос, словно подслушав мысли Лотара.
Желтоголовый поднял голову. Сроф обошла своих пленников, злобно вперившись взглядом в каждого. Неожиданно она бросилась в атаку.
Это была птичья атака – с когтями вперед, затем последовал прицельный удар. Первым делом Сроф напала на Рубоса. Мирамец попытался провернуться на месте, чтобы ослабить динамику прямых ударов, но, опутанный сетью, да еще с замедленной от наступающего отравления реакцией, он лишь дернулся, и по всей пещере разнесся треск ломаемых костей.
