– Думаю, сегодня-завтра, всё разрешится, – сказал Джон Эллен, когда они сидели в беседке после обеда.
– И кто же преступник?
– Я пока затрудняюсь. Мне нужно навести кое-какие справки. Придётся съездить в город.
– И чем вам там могут помочь?
– Просто нужно переговорить, – легко улыбнулся Миллстоун, – а там будет видно. Вы любите шампанское, или предпочитаете что-то ещё?
– О, вы решили меня сегодня куда-то пригласить?
– Скорее, что-то устроить.
– Ну, тогда я не против шампанского. Но мне кажется, вы как будто сами не торопитесь решать это дело.
– Частично. Доктор Кейн, видимо, уже сказал вам своё верное предположение.
– Да, – честно ответила Эллен.
– Но, признаться, нарочно не затягиваю это дело. Дело в том, что доверие ко мне не настолько велико, как раньше, и малейшие вопросы, возникшие к моему отчёту, могут вылиться в серьёзные последствия. Представьте, если руководство пришлёт после меня кого-то ещё, и он действительно что-то найдёт.
– Чем же вы так впали в немилость?
– Особые полномочия позволяют определённые вольности. И слишком увлёкшись, я не обеспечил доказательств правильности своих действий. Нужно было срочно догнать и обезвредить опасного преступника, и в другой момент я действительно вызвал бы особую группу, но там такой возможности не было. Велика была вероятность его упустить.
– Сложная у вас служба, – с пониманием ответила Эллен.
– Временами. Просто, дело попалось сложное. Столько всего. Признаться, я даже здесь от него не отхожу, наверное, поэтому не могу так сходу разобраться в том, что тут происходит.
– Отойдёте. Шампанское поможет. И, раз вы сейчас уезжаете, то я, пожалуй, пойду, навещу одного пациента, пока не начался тихий час.
– Хорошо. Я буду к вечеру.
– Я буду ждать, – ласково улыбнувшись, сказала она.
Эллен вышла и направилась в сторону одного из корпусов. Миллстоун смотрел ей вслед и закурил ещё одну сигарету.
– Шампанское поможет, – сказал он самому себе, – шампанское поможет.
Спайер тихо выскользнул за ворота, и, резко ускорившись, поднял пыльное облако и скрылся в направлении ближайшего населённого пункта. Он вернулся уже после ужина и в приподнятом настроении. На этот раз Спайер осторожно проскользил прямиком к врачебному корпусу и остановился в стороне. Эллен в компании Саймона сидела на скамейке неподалёку.
– Не боитесь, что поцарапают? – спросил бородач.
– Нет. Я уже убедился, что у вас здесь всё относительно мирно.
– Ужинали?
– Да. Пришлось задержаться, поэтому перехватил прямо там.
– У вас хорошее настроение, – сказала Эллен, – видимо, удалось что-то узнать.
– Нет, к сожалению, нет, – сказал Джон, усаживаясь на лавку рядом с ней, – но, признаться, на мой запрос ответили с пониманием, и мягче, чем я ожидал. Видимо, страсти улеглись.
– А о чём вы запросили? – как бы невзначай поинтересовался Саймон.
– Я пока не могу сказать, а то ещё сочтёте, что я кому-то не верю. К тому же ещё не факт, что руководство согласится.
– Значит, вы подозреваете кого-то из нас, – с некоторым негодованием заметил бородач.
Джон вытянул губами сигарету из пачки и поджёг её.
– Поймите меня правильно. Это закрытая территория. Я проверил периметр, и здесь нет тайных ходов. Да, можно перелезть через ворота или стену в любом другом месте, но я не сказал бы, что это так просто сделать. Думаю, посторонний вряд ли бы остался незамеченным. Поэтому, как бы мне ни хотелось верить вам и остальным, мы с вами вынуждены признать, что тот, кто всё это совершил, находился здесь в тот момент, и находится сейчас.
Саймон внимательно выслушал, а потом с пониманием покивал головой.
– Если вы ничего не совершали, то вам нечего бояться, – добавил Джон, – бояться должен тот, кто причастен.
– Да уж, – сказал доктор, вставая, – скоро и я поверю, что здесь происходит что-то недоброе.
Он не дождался ответа и ушёл. Миллстоун и не планировал ничего ему отвечать. Не хватало того, чтобы местный контингент начал воспринимать его своим добрым другом. Хоть он и не подозревал конкретно Саймона, но лишний раз разговаривать не стоило и с ним.
– Где скроемся? – спросила Эллен.
– Или у тебя или у меня. Где хочешь?
– Лучше у меня, – улыбнулась она, – я пойду, а ты приходи.
– Хорошо, – кивнул Джон.
В её интонациях чувствовалась небольшая грусть, как будто бы она задумалась над тем, что скоро он раскроет это дело и покинет Пастерхоф, и они, возможно, больше никогда не увидятся. Хотя, Джон уже много раз ловил себя на склонности переоценивать отношение женщин к себе. Всё было гораздо проще – для неё он всего лишь хорошее развлечение, которых здесь немного, а может быть, и нет вообще. Значит, нужно было и ему ко всему этому относиться как к развлечению. С этими мыслями он закурил ещё одну сигарету и постарался расслабиться.
Саймон огорчился, а значит, клюнул на его удочку. Разумеется, запрос начальства был всего лишь блефом. Джон ездил в город, чтобы купить шампанского, на поиски которого потребовалось время, а ещё снотворное для Эллен. Но сначала он всё же немного скрасит её будни, не серые, но белые и безликие, как обстановка здешних палат. С этой целью он раздобыл цветов – развлечение нужно хоть как-то качественно обставить. Ещё не мешает подумать, как выманить злоумышленника, заставить его действовать и попасться. Основной план у Джона уже был готов, оставалось продумать детали. В частности, так как он не мог знать конкретного человека, нужно было ещё постараться сделать так, чтобы его наживка дошла до адресата.
Он открыл заднюю дверь Спайера и прихватил оттуда два закрытых бумажных пакета. С невозмутимым видом он закрыл машину и пошёл к себе – кому какая разница, что там принёс этот зазнавшийся полицейский? Нарочно чеканя размеренные шаги, Джон прошёл в свою комнату. Он проверил шампанское и цветы – всё должно выглядеть отлично. Потом он умылся, причесался, и самое главное – проверил снотворное в своём внутреннем кармане. В том, что ему хватит ловкости его применить, он не сомневался. Скоро должны были начаться сумерки, и время в запасе оставалось. Жаль было использовать девушку в качестве алиби, но другого выхода у него не было. Вообще, если с Ричардсом действительно всё так мрачно, как пророчат Хепперы, то он даже не станет проверять, но перестраховаться было нужно. Для самого Миллстоуна это было бы, конечно же, недостаточным, но он и не мог расследовать дело касательно себя. В худшем случае это будут делать другие, в лучшем – всё пройдёт тихо, гладко и по плану.
Эллен очень обрадовалась цветам, как будто здесь это было большой редкостью. Она достала из шкафа слегка запылённую стеклянную вазу, ополоснула её под краном и наполнила водой. Джон тем временем постарался как можно тише открыть шампанское. Когда он повернулся к Эллен, она, уже как будто предвидя его просьбу, протягивала ему два бокала.
