крови. Все, времени на сборы больше нет! Валим из этого дурдома!
– Валим отсюда! – я схватил мохнатого за шкирку, оторвал от земли, рванул по улице.
А он легче, чем кажется. Или я стал сильнее? Шерстяная морда даже в таком положении умудряется что-то хватать из раскуроченных прилавков и совать в свой мешок. Это как так? Я на бегу покосился на мохнатого мародера. Левитация что ли? Хомяк просто тянет ручонки и нужный предмет вылетает к нему из груды хлама. Обалдеть можно. Так, стоп! Дальше путь заказан. Теперь я вижу, во что уперлась толпа народа. Хотя, какая там толпа. Все, нет толпы. Одни трупы вокруг. Выход из города перекрыт знакомыми мне по черным врата блондинами. Сомкнувшись плотными шеренгами, фанатики поют заунывные мотивы, слаженно выводят замысловатые пассы руками. Пугающее представление сопровождается потоком дождя вперемешку с грязными, сыплющимися из воздуха перьями. Всех, кто оказывается неподалеку, взрывает облаком кровищи и перьев. Возглавляет концерт какой-то напомаженный гвардеец Улк-Атан. Смазливый тип в блистательных одежках раздаёт команды, высылает в город патрули. Группами по двое-трое, блондины отправляются на поиски. Интересно, кого они ищут?
– Вытаскивай нас, ну! – хомяк мечется вперед—назад. – Делай что-нибудь, делай!
– И что я должен делать?
– Стену взрывай, – фыркнули за моей спиной.
Я, как ужаленный, крутанулся на месте. Брюнетка и Фонарик. Выглядят запыхавшимися, но целыми. Языки синхронно выгнулись в сторону лопоухой. Так, вы двое назад за спину, а ты с тесаком и ты, серый, оставайтесь на своих местах. Следите за этой парочкой.
– Я вам сказал не попадаться мне на глаза!
– Да? И что, бросишь её тут? – грудастая мымра шантажирует меня всхлипывающим вурком.
На лице лопоухой играет самодовольная ухмылка. Хомяк, что слушает разговор, резко встал на сторону брюнетки, заголосил:
– Взрывай давай!!
Гребаный мир! Что-то меня это всё начинает раздражать! Понабралось командиров, понимаешь ли. И прогнать не получится. Местные тропы я не знаю, маршрутизатором как-то не успел разжиться. Ещё и Фонарик, непутевая. Не бросать же её, в самом деле? Я повернулся в сторону высоченной стены. Холодный поток заструился по моему лицу. Кольца гудят, набирают обороты. За спиной отчетливо слышен стройный гомон блондинов, чувствую, как дрожит земля от многочисленных лап марионеток.
– ВЗРЫВАЙ! – слитный хор голосов заставил меня дернуться от неожиданности.
ДА—ДАХ!
Стену разметало в щепки. Впереди туман. Настолько плотный, что хоть глаз выколи. Три руки одновременно вцепились в мои языки.
– Не понял, какого хе…
– Иди давай! – стройный хор голосов раздался из-за спины.
– Куда? Там туман. Не видно ни черта!
– ИДИ!!
Гребаный мир…!
– И куда мы идем?
– Прямо, – очередной и уже, наверное, третий по счету подобный ответ слитного хора голосов.
Видимо, я единственный, кто не понимает происходящего. Вот так плутать в тумане, где дальше вытянутой руки ни черта не видно – странное дело. Не менее странное, чем придерживаться одному хомяку известного маршрута.
– Левее бери! – командирский визг раздался из-за моей спины.
По моим прикидкам мы идем уже несколько часов. Троица за спиной молчит, лишь прижалась теснее и не выпускает языки из рук. Постоянные дерганья за конечности раздражают. Я вообще начинаю ощущать себя ведомым на галеры рабом. Единственное, что радует – город сумасшедших остался позади. Не начнись этот бардак, ещё не известно остался бы я в живых. Вот уже, в самом деле, земли отчаяния. Я тут всего ничего, а трижды чуть с жизнью не расстался.
– Левее бери, говорю! – очередной визг за спиной.
Да понял я, понял. И откуда такая нервозность? Может, из-за странного шелеста вокруг нас и выныривающих из тумана призрачных лиц? Бледные, с закрытыми глазами, они то и дело плывут на тебя, а коснувшись, исчезают. Что это? Призраки? Духи? Черви просто не успевают выползать из своих нор, не успевают показать строчку текста. Мне стоило больших усилий, чтобы не завизжать как девчонка, когда подобное случилось в первый раз.
– Чьи это лица? – может кто-то из моих спутников знает ответ.
В очередной раз тишина. Ну, почти. Хомяк невнятно бормочет за моей спиной. Брюнетка то и дело одергивает вурка, что норовит свернуть куда-то в сторону. Девчушке мерещатся какие-то фигуры. Фонарик уже трижды заявляла, что её зовут в туман. По-моему она бредит. Схожее мнение и у грудастой козы, что лишь фыркает на подобные заявления и раз за разом одергивает девушку.
– Вас как зовут? – может, удастся настроить диалог, узнать имена.
– Для тебя не имеет значения, – отбрила меня лопоухая.
– Хомяк, а тебя? – может хоть этот… эта ответит?
Спрашивать имя у «меня зовут» я вообще не собираюсь. Гиблое дело.
– Левее бери!! – очередной визг мне вместо ответа и больно дернутый язык.
К слову, бабенка, стоило нам покинуть городок, взяла курс на хамство и оскорбления. Зря я им помогал все-таки. Или не зря? Я поступил по совести и теперь пожинаю плоды. В принципе, лопоухую можно сбросить в туман для острастки, побудет один на один с этими призрачными лицами, подумает о своем поведении. Но Фонарик точно расстроится. Как бы истерики не случилось.
Всё время нашего пути перед глазами маячит мясницкий тесак. Я выгнул конечность дугой, удерживая оружие за рукояткой. Просто потому что захотел. Лезвие красиво полыхает красным, успокаивает. Иду и периодически поглядываю на него, размышляю. Если оружие главного гопника у меня и подвеска его тоже у меня, то получается что? Теперь я – главный гопник. Ладно, не смешно. Бестелесные лица продолжают появляться из тумана, наплывают, растворяются белой дымкой. Каждый раз, когда подобное происходит, я ощущаю едва различимый, сладкий аромат. Мой сломанный пятиугольник начинает гудеть, языки облизываются.
– Почти пришли, – комментирует лопоухая.
– Куда?
– В Кельтун'Хель, город – рубеж.
Рубеж? Рубеж чего, интересно.
– Левее бери, калека! – пушистая морда охамела настолько, что просто слов нет.
Только Фонарик все бормочет о том, что её зовут в туман. Ну, хотя бы не обзывается на меня и не дергает за язык. Я, кстати, остро ощущаю своими неестественными конечностями прикосновения этой троицы. Чувствую когтистую лапу хомяка, мертвую хватку брюнетки. Не удивлюсь, если она специально так давит. И только ладошка вурка легонько сжимает один из моих… своеобразных хвостов.
– Как придем – сразу в центр. На внешнем кольце не задерживаемся, быстро проходим, – отчеканила грудастая.
Почему не задерживаемся и быстро проходим объяснений, разумеется, не последовало.
– Долго ещё идти? – я оглянулся на лопоухую, встретился взглядом.
Она мне что, в затылок постоянно смотрит? Теперь понятно, почему я себя так не комфортно чувствую.
– Пришли уже, – тихо проговорил хомяк, отпустил одну из моих мясных
