— За веру в тайное искусство! — воскликнул шутливым тоном Архаурус, поднимая свой кубок в сторону Крисписа. — Воистину, среди нас появился ясновидящий, да к тому же хорошо воспитанный!
В то время, когда другие хихикали, Криспис серьезно сказал:
— Да, господа, при помощи этого амулета, принадлежащего некогда магам далекого Иранистану, Криспису ведомо все. Он видит тебя, первый королевский советник, сидящего верхом на великолепной лошади. Это кофийский конь, а на тебе сверкают кофийские доспехи. Но что это… Почему с кинжала советника стекает кровь?
Архаурус залился краской, как недавно Хаштрис. Только кончики его пальцев, стискивающие кубок, побелели. Все перевели взгляд на небольшой стилет для разрезания мяса, лежащий на тарелке советника. Его лезвие было чистое.
— Ты планируешь поездку в Коф, господин Архаурус? — поинтересовался Акраллидус.
— Нет же!
— О! — таинственный маг снова привлек к себе внимание. — Может, Криспис плохо видит… Однако рядом с тобой на королевском коне едет старый, очень старый человек. Весь высохший как пыль. Худой. С дрожащими руками. Лысину окружает бахрома выцветших волос. У него не хватает нескольких нижних передних зубов. На его груди блестит медальон. Ах… прости, благородный господин! Криспис не заметил тебя, сидящего возле королевы в тени ее ослепительной красоты! Криспис поздравляет тебя. Ты отлично справляешься с тяжким бременем прожитых лет и весом этого медальона баронов из Корвеки.
После слов кудесника со всех сторон послышались возбужденные голоса:
— На что он намекает? Это про тебя, господин Сергианус?
— Из Корвеки?
— Неужели он имеет ввиду молодого Сергиануса?
— Говори дальше, Криспис. Что еще ты видишь?
— Ах! Теперь Криспис знает, кому принадлежит кровь на кинжале советника. Это кровь юной девушки, ставшей в твоих руках, господин Архаурус, безвольным инструментом… Внимание! Ее имя… ах! Росела!
Аркхаурус подскочил на своем месте, как ошпаренный. В зале повисла мертвая тишина.
— Скажи, господин барон Себанинус из Кофа, почему ты зовешь себя «Сергианусом» и прикидываешься молодым? — задал вопрос Криспис. — Прямо сейчас, когда я коснусь амулета и прикрою глаза, все присутствующие увидят, какой ты в действительности!
Бледный, как смерть, Сергианус сидел, не шевелясь. Он напряженно вглядывался в лица окружающих, обращенные на него.
Королева поднялась.
— Что все это значит?
Она обращалась к Криспису, но Сергианус, уверенный, что его настоящий облик стал видим для всех, совершил роковую ошибку. Ему показалось, что вопрос направлен к нему.
— Это значит, что Криспис должно быть… шпион! — вскричал разоблаченный поклонник и сорвался из-за стола.
Он быстро выхватил меч из прорези в длинной тунике и угрожающе двинулся на черную фигуру мага.
— Я заберу у тебя амулет, пес!
В этот момент открылась дверь, ведущая на кухню.
— Нет, Себанинус из Кофа, — сказал Шубал, возникший на пороге. — Ты получишь только то, что заслуживают кофийцы, затевающие заговор против Хаурана!
Архаурус не растерялся. Он мгновенно схватил кинжал, повернулся и всадил острие в бедро Шубалу.
— Не вмешивайся, шемит! — злобно прошипел советник.
Воин громко застонал. Лезвие застряло в напряженной мышце, и когда Архаурус силился выдернуть его, Шубал приставил свой меч к затылку предателя.
— Брось кинжал, изменник! — огрызнулся раненый шемит. — Пусть остается там, где есть. А другим я советую сохранять спокойствие, иначе этот мерзавец останется без головы!
Все в зале словно окаменели. Первым замер Сергианус, завидев вторжение Шубала. Теперь он вновь обратился к Криспису, который разрезал просторное одеяние, утаенным под ним острым кинжалом. Наконец, черные одежды спали. Маскарад закончился. Могучий юноша в кольчуге явил себя обществу.
— Это … это тот варвар!
— Конан!
— Ты!
— Хаштрис! — крикнула королева. — В чем дело? Эй, где же стража?!
Конан отпрыгнул назад и закрыл двери. В проушинах заскрежетал тяжелый засов. Почти сразу с другой стороны надавило плечами множество людей. Но железный засов оказался прочным, да и двери ни за что не хотели уступать грубой силе. Первоначально эта палата была задумана, как укрытие, и могла служить им на случай осады.
— Ха! — усмехнулся Конан. — Получи, барон из Корвеки, хороший подарок от коня!
Сергианус молча бросился на киммерийца. Варвар проворно отскочил в сторону, достал меч и ударил. Барон сумел уклониться и собирался ответить, но тут «борода» Крисписа, брошенная меткой рукой, залепила его лицо.
Пока Сергианус возился с массой конского волоса, Конан бросил свое тело вправо. Лезвие его рассекло воздух над головой, теряющей сознание, женщины. Клинок попал точно туда, куда, собственно, и метил юноша. А именно в горло Архауруса.
— Это тебе за Роселу, ублюдок! Какое счастье, что Шубал не лишил меня этого удовольствия!
Жена советника упала на колени. Сергианус, наконец, освободился от фальшивой бороды и, замахнувшись, нанес сильнейший удар. Меч Конана с лязгом блокировал клинок кофийца. Оба противника пошатнулись. Припав на одно колено, киммериец левой рукой воткнул кинжал в живот барона.
Все, затаив дыхание, наблюдали за ходом поединка. Сергианус продолжал стоять на ногах, сотрясаясь всем телом.
— Он умер!! — тишину разорвал пронзительный вопль жены Архауруса. — Иштар, нет! О, мой любимый! Это не должно было случиться! Я ведь умоляла тебя не связываться с этим обманщиком из Корвеки! О, Иштар! Почему я не призналась обо всем королеве, когда заговор только назревал? Теперь мой муж погиб! — женщина с рыданиями трясла окровавленный труп, словно не веря, что ее муж ушел навсегда.
Сергианус все не падал, трясясь, как лист на ледяном ветру, и Конан решил, что пора заканчивать. Киммериец выдернул кинжал, но перед этим безжалостно перевернул лезвие в ране. Туника кофийца окрасилась в пурпурный цвет.
— Нет … достаточно, — рявкнул Шубал и выпустил меч из руки.
Со стоном, он вытянул кинжал из своей ноги и со всей силы метнул его в Сергиануса. Из раны на бедре тут же хлынула кровь. Опершись спиной о дверь кладовки, шемит начал медленно оседать.
Скользкий стилет попал в висок барону, однако не лезвием, а рукоятью. Звук удара был глухим и тут же раздался крик королевы. Йаламис поспешно протискивалась между столом и стеной. По залу пробежал шепот крайнего изумления. Сергианус рухнул на пол и... изменился.
Плачущая королева добралась до тела жениха, но увидела не Сергиануса, а очень старого незнакомого человека. Именно его облик подробно описал «Криспис». Не имело значения кто, Конан или Шубал, его убил. Себанинус был мертв и после смерти принял свой истинный вид. Глаза, затянутые старческими бельмами, слепо глядели на обманутую королеву.
