Пятно наплывало, пока не остановилось на самой границе тьмы. Здесь оно неожиданно обрело объем, и Халима сообразила, что перед ней не дверь… Но кто? Или что?! В страхе она отступила на шаг, подойдя вплотную к стене огня и творя защитные заклинания.
— Здесь твои причитания — пустой звук…
Голос, произнесший эти слова, оказался невероятно низким.
— Кто ты? — с трудом спросила она, и собственный голос показался ей похожим на комариный писк.
— Зови меня Тенью,— ответило пятно.— Для начала этого достаточно.
За те несколько мгновений, что понадобились им, чтобы обменяться этими простыми фразами, Халима немного пришла в себя и с облегчением поняла, что уже не так боится Тени. Тень… Интересно чья? Тень Тьмы?
— Чья ты Тень? — спросила она.— Только если можно, говори другим голосом — у меня голова раскалывается от него.
— Любишь докапываться до сути? — вопросом на вопрос ответила Тень, но на этот раз колдунье показалось, что рядом с ней прогрохотала каменная лавина.— Что ж, отвечу тебе. Я Тень Темного Властелина, только вряд ли это тебе что-то скажет.
— Я слышала о нем,— бездумно ответила Халима и тут же прикусила язык, слишком поздно вспомнив старое правило: никогда не стоит говорить всего, что знаешь. Излишняя осведомленность вызывает подозрения. Так оно и получилось. Тень загрохотала с новой силой.
— От кого?!
Вопрос прозвучал скорее как приказ, и колдунья вовремя поняла, что не должна упоминать о книге, украденной у Севера, если не желает причинить ему больших неприятностей. Чутье подсказало ей, что Вожак не понаслышке знает о Темном Властелине, но вряд ли относится к числу его друзей.
— Еще девочкой я слышала о нем от старухи ведуньи, которая учила меня искусству. Имя показалось мне настолько странным,— продолжала она врать, чувствуя, что от того, поверят ли ей, зависит ее жизнь, а может, и нечто большее,— что я запомнила его.
— Где она? — пророкотала Тень.
— Умерла года три назад,— ответила Халима и ощутила, как могильный холод ледяными тисками впился в ее голову.
Однако своим непостижимым чутьем она предугадала, что так произойдет, и ее тренированный ум тут же избавился от всех чувств и мыслей, оставив лишь любопытство и память о старой гирканке. Она едва успела сделать это, и в следующий миг ее мысли застыли, как вода стынет на морозе, превращаясь в прозрачный лед. Еще через мгновение она почувствовала, что снова свободна.
— Ты или в самом деле говоришь правду, или искуснее, чем я полагал,— пророкотала Тень уже более спокойно,— хотя… Что-то подсказывает мне, что ты лжешь… Хорошо,— решилась наконец Тень,— я не стану вытягивать из тебя правду, хотя люди, которые лгут о своем прошлом, способны обмануть и в будущем. Но пока ты нужна мне живой.
— Я нужна тебе? — прошептала колдунья в изумлении.— Для чего?
— Об этом позже. Пока же прими мое доверие как знак доброй воли и избегай обманывать меня в будущем. Темный Властелин не прощает предателей. А теперь идем. Нам нужно поговорить, а это место слишком доступно.
— Слишком доступно?!
— Не думаешь же ты, что одна имеешь доступ в Дом Огня? В прошлый раз ты здорово погорела здесь! — заметила Тень, откровенно насмехаясь, но колдунья почувствовала только удивление.
— Ты знаешь и об этом? — прошептала она, задавая лишенный смысла вопрос.
— Я знаю очень много,— отрезала Тень.— Ты идешь? — Но Халима еще колебалась.— Я же сказал, что не желаю твоей смерти.
— Хорошо,— решилась девушка. Похоже, последний довод Тени убедил ее.— Только… Ты не мог бы принять более…— она помялась,— …другой… Принять вид человека?
Как только она замолчала, Тень начала меняться. Верхние углы прямоугольника поползли вниз, вытягиваясь в руки, над которыми возвышалась крупная голова без шеи. Между двумя нижними пробежала черта, и половинки разделились на две толстые, похожие на колонны ноги.
— Так сойдет? — Не в силах вымолвить ни слова, колдунья кивнула.— Тогда идем.
Тень неуклюже махнула рукой в сторону, откуда пришла, и странная пара направилась вдоль световой стены, постепенно углубляясь в зону тьмы.
— Куда мы идем? — забеспокоилась Халима. Она сама привыкла устраивать людям неприятные сюрпризы, так что немудрено, что ждала от других того же.— Я предпочла бы разговаривать не у тебя, а где-нибудь в другом месте.
— Мне нравится твоя недоверчивость,— пророкотала Тень, не останавливаясь. Осторожность — первый признак ума. Думаю, что мы договоримся. Смотри «третьим глазом»,— посоветовала Тень.— Этот мир пуст и темен, но это вовсе не значит, что кроме Дома Огня в нем не существует больше ничего. Смотри внимательнее и увидишь…
Халима умолкла, пытаясь рассмотреть этот призрачный мир внутренним зрением. Вскоре ей это удалось, хотя картина мало отличалась от той, что она видела глазами. Чтобы сравнить, она позволила себе оглянуться. Дом Огня к этому времени превратился в изначальное пятнышко света. Она шла по дороге, сотканной из тьмы, почти такой же непроницаемой, как и тело Тени. Впереди она увидела странное мерцание. Вроде бы свет, и в то же время не свет.
Халима всмотрелась в странный образ. Он вдруг вырос, едва они подошли вплотную, как то обычно происходило в иллюзорном мире, в котором она находилась сейчас. Стена не виданного ею прежде темного пламени стояла перед ней. Она бурлила и переливалась, как черная ртуть, всеми мыслимыми, а точнее, немыслимыми оттенками черноты.
— Нам туда,— кивнула Тень на скопление тьмы, но девушка остановилась.
— Что это?
— Всего лишь один из Сторожей, охраняющих пути к Перекрестку Сил, то есть его тень. Не бойся, Сторож не живой. Это всего лишь клубок дорог, и нужно уметь выбрать верную, чтобы попасть на другую сторону.
— Что я должна делать? — Халима решилась.
— Ничего,— пророкотала Тень.— Просто не отходи от меня ни на шаг.
Они вступили в клубящуюся тьму. Понять, где она побывала, колдунья так и не смогла, сколько потом ни старалась, хотя сознания не теряла и упорно шла, ни на миг не теряя из виду широкую спину Тени. Она помнила лишь, что здесь уже не царила непроглядная чернота Вечной Ночи, а присутствовали все оттенки серого и даже ослепительная белизна снега на горных вершинах. Халима шла, а окружающее пространство постоянно менялось. Она преодолевала лестничные марши, ступала по мощенным квадратными плитами набережным с низкими парапетами, которые нависали над странными, молочно-белыми реками и зачастую заканчивались всего несколькими ступенями, ведущими на некое подобие лестничной площадки. Иногда по арочным мостам они пересекали бездну, то поднимались, то спускались, пока не подошли к такой же переливавшейся всеми оттенками тьмы стене, как и в начале пути.
