железы у них во рту могли при необходимости вырабатывать сильнейший яд.
Иглы же служили оружием, разработанным специально для хилеров. Они, легкие, почти незаметные, не были смертоносны сами по себе, у них была всего одна задача – перенести яд в тело соперника в правильной концентрации. Лукия ничего подобного с собой не таскала, но это не так важно. Капитанов учат пользоваться любым оружием, которое окажется им доступно.
Ноэль все еще ничего не понимала, однако спорить уже не смела. Она покорно достала из чехла на поясе две самые крупные иглы, что были у нее в запасе – но и они оказались размером лишь с ее ладонь. Ноэль надавила на внутреннюю сторону собственных зубов, чтобы появился яд, смазала им иглы и передала их капитану.
Лукия прекрасно знала, что этот яд смертелен и для нее. Вообще, капитана убить довольно сложно, однако яд хилера как раз справится. Она сейчас была в перчатках, но одного прокола будет достаточно, чтобы ее жизнь оборвалась за мгновение. Лукия принимала это спокойно, как один из вариантов, и страха она не чувствовала.
Когда оружие было готово, она обратилась к Рале:
– На счет три вы выпустите из защитного поля только меня, Майрон. Вы и Толедо останетесь внутри.
– Капитан, вы уверены, что это хорошая идея? – насторожился Рале. – Я чувствую, что ветер снаружи стал еще сильнее, скорость очень опасна! Вас донесет до этих тварей секунды за три-четыре, не больше!
Это была полезная информация, но не способная изменить ее решение. Поэтому Лукия без сомнений начала отсчет.
– Один.
– Капитан, подождите!
Порой он до смешного наивен, этого не отнять. Рале сам уже истекал кровью – сосуды не выдерживали такого напряжения и лопались один за другим, его лицо расчертили алые полосы. Каждая минута поддержания барьера давалась ему ценой невероятных усилий и наверняка чудовищной боли. Но он почему-то считал, что беспокоиться нужно за нее!
– Два. Три.
Он выполнил ее указание. Она знала, что он выполнит. Не важно, что Рале сейчас чувствовал, что думал о ее плане. Он видел: если Лукия не позволила ему спорить, решение не обсуждается. Поэтому, когда отсчет был закончен, он покорно выпустил ее обратно в пустыню, где уже разверзлась преисподняя.
Ветер оказался даже сильнее, чем ожидала Лукия. Он налетел на нее зверем, наконец-то дождавшимся добычи, подхватил ее легкое тело, как песчинку, и потащил к распахнутым пастям. У Лукии и правда осталась лишь пара секунд на просчет своих действий. Но она не стала бы капитаном, если бы это было для нее невыполнимой задачей. Сначала она позволила ветру просто нести себя вперед и лишь в последний момент, когда хищник был совсем близко, она рванулась в сторону, чтобы изменить направление.
У нее получилось – всего на несколько сантиметров, но так и было задумано. Ветер пронес ее между телами двух слизней, и она воспользовалась этим моментом, чтобы вогнать отравленные иглы в их мягкие шкуры. Ей не пришлось долго гадать, подействует ли на них яд: подействовал – и сразу же! Гиганты пустыни, до этого безмятежные, уверенные в своей победе лишь потому, что еще не знали поражений, начали извиваться, позабыв об охоте и обо всем на свете. Они не издавали ни звука, потому что вряд ли были на такое способны. Но они бились в конвульсиях – совсем как земные черви, перерубленные пополам. Лукия, позволившая ветру отнести себя чуть дальше, наблюдала за ними с неподдельным равнодушием.
Они не были врагами, которых она ненавидела, они были лишь угрозой для ее команды, которую она должна была устранить.
Спустя несколько минут хищники затихли, безвольно навалившись друг на друга. И вовремя: к этому моменту силовое поле окончательно ослабло. Лукии потребовалось немало усилий, чтобы прорваться вперед, но она справилась. Ноэль пока еще могла сама удерживаться на ногах, а вот Рале нужна была помощь, хотя сам он вряд ли признал бы это.
Лукия провела их к поверженным чудовищам и помогла укрыться за их тушами, как за теми самыми холмами, на которые они так надеялись.
Пока над пустыней завывала буря, продолжать путь было бесполезно, все их усилия должны были сосредоточиться на одном: остаться в живых. Сейчас у них все получилось, но итог этого испытания зависел от того, сколько длятся песчаные бури на другой планете…
Глава 6
Это было не так страшно, как ожидала Альда, но тоже не слишком приятно – как прыжок в холодную мутную воду. Попытка изучить сознание, полностью сотканное из другого языка, оказалась тем еще испытанием. Возможно, Альда и вовсе не справилась бы с этим хаосом, если бы перед ней оказался не человек.
Но с людьми все-таки проще. Язык, прошлое, культурное наследие – все может стать другим, однако эмоции останутся. Это уже точка опоры для телепата! Дальше нужно находить, что волнует этого человека, печалит или радует, разбираться во всем. С инопланетянином она бы не справилась, тут Триан был прав. Он вообще во всем был прав, однако Альда не собиралась говорить ему об этом – иначе его самомнение скоро начнет задевать облака.
Она не знала, сколько времени длился сеанс. Времени вообще не существует, когда ты видишь перед собой только воспоминания! Но когда она открыла глаза, вокруг стало значительно темнее. Сложно сказать, наступила ли ночь, потому что небо над ними стало не черным, а темно-рыжим. Однако это определенно была смена времени суток.
К тому же, тело Альды частично восстановилось: она не чувствовала ни боли, ни слабости, хотя прежняя энергия к ней пока не вернулась. Телепатка сидела рядом со своим спутником в укрытии из крупных камней, расположенном возле тропы. Мимо них то и дело проходили группы охранников, но никто не обращал на них внимания, не видел просто.
– Ну что? – поинтересовался Триан, заметив, что она открыла глаза.
– Сколько я была в отключке?
– Понятия не имею, часов у меня нет. Да и так ли важны земные часы на Глизе?
– Холинсу, – тихо поправила его Альда. Она впервые произносила это слово вслух, будто пробовала его на вкус.
– Что, прости?
– Это люди назвали их планету Глизе. Сами они называют ее Холинсу… Точнее, они думают не категориями планет, вряд ли здесь развиты космические путешествия. Для них Холинсу – это просто весь мир.
– Любопытно. Что еще ты выяснила?
– Эти люди, которых мы видели, охранники… Я не нашла в их сознании никаких указаний на то, что они – потомки колонистов. Но кем еще они могут быть? Так вот, они вовсе не хозяева тут. Они… вроде как… Они рабы.
Ей было непросто сказать это. Дикость ведь полнейшая! Альда до последнего момента пыталась подобрать другое слово, более удачное, однако другого слова просто не было. Рабы
