зеленый. Мальчик ткнул пальцем в зеленый кубик. Очень удивился, кубик на ощупь был реальный, теплый, чуть шершавый, как настоящий, костяной.
– Ого, круто! – Вырвалось у него.
– Крутни его и найди пиктограмму молния, – сказала мама. Рик тут же исполнил, ему нравилась новая игрушка, он представил себе, что она может еще много чего интересного. Надавил на пиктограмму. Над рукой появился экран неяркого красного цвета, с надписью «поиск сигнала». Через несколько секунд экран сменился на надпись «сигнал не найден, повторите позже».
– Когда доберёшься до посадочного модуля, – начала объяснять мама, просто запусти эту программу, точно так, как ты это сделал сейчас, коммуникатор найдет сигнал, соединится, сделает все сам автоматически. – Сказала она. – Для того, чтобы выйти в предыдущее меню, просто проведи рукой над поверхностью. – Рик выполнил, появились кубики. – Для карты тебе нужен белый куб с пиктограммой стрелочка. – Продолжала объяснять, – для того, чтобы выключить, просто подержи рукой над верхом, – она замолчала. – Выключай! – Скомандовала и развернулась к нему. – Я тебе собрала рюкзак, здесь еда, кое-какие теплые вещи, много не сложила, тебе нужно идти на легке. – Вот, держи, – протянула Рику вещь мешок.
Ему не верилось, что это происходит с ним на самом деле, казалось, что это все понарошку, что через полчаса он пойдет спать, а завтра отправится в школу к друзьям. Он просто не представлял себе, как можно уйти в сырую ночь, просто не ведомо куда, совершенно безвозвратно. Рик не удержался и заплакал. Мама подошла, нежно обняла и поцеловала.
– Тебе нужно идти, – сказала она тихо. Отстранила его, погладила по волосам. Было видно, как ей тяжело, на какие жертвы она идет, но всем своим видом мама старалась внушить своему сыну, уверенность, такую необходимую в его дальнейших одиноких приключениях. Эд лежа наблюдал, не выдержал, зевнул, встал, подошел к ним.
– Пора, – сказала она твердо. Рик вытер слезы, оделся, взял из комнаты самое необходимое, позвал Эда. Тот недоумевал, вопросительно смотрел на друга. Мальчик еще раз обнял маму, она прижалась к его щеке, было больно вдыхать ее приятный домашний, наполненный любовью, аромат. Он вырвался из ее объятий, терпеть больше не мог. Позвал Эда за собой, молча открыл дверь, шагнул за порог и растворился в дождливой неприветливо ветренной ночи.
В кунгане (Юрта, Шатер, Чум, жилище кочевого народа) было тепло, даже становилось чуть жарко, несмотря на дождливую холодную ночь.
В середине шатра, огороженный по кругу большими камнями, горел сочный, яркий костер, дым от него спешил покинуть кунган через верхнее отверстие в шаныраке (крыше). По периметру шесть факелов освещали не ровным светом окружающее пространство, немного чадя струйками черной смоли. Дым от костра все же просачивался вовнутрь, от этого привычно слегка першило в горле.
Дтарх восседал на грубо сколоченном деревянном троне, покрытом самыми пушистыми, дорогими шкурами гонков и дрохов, причем последние неприятно кололись со спины. Молодые красивые лины, чуть навязчиво массировали могучие волосатые плечи, выбирали паразитов из грязной, косматой шерсти. Дтарх дернулся, выдохнул, наклонил голову, насупив брови, глянул исподлобья. Шумно втянул в себя воздух, коротко выдохнул несколько раз, получилось угрожающе, – ух, ух. На его руках выступили жилы, напряглись могучие мышцы. В одной руке он держал большой изящный нож. Дтарх привстал, лины (девушки, женщины) испуганно присели за спиной, притихли. Он вновь наклонил голову, взглянул на стоящих рядом. Все отшатнулись, покорно склонились, чуть отступили. Не склонился и не отступил только жрец, он вызывающе стоял, чуть сгорбившись, открыто смотрел вождю в глаза. Дтарх молчал, наблюдал, он прибывал в мрачнейшем настроении, смотрел исподлобья тяжелым взглядом прямо на жреца.
– Ты подбил меня на это! – Грозно прорычал Дтарх, обращаясь к нему, стукнул кулаком о подлокотник трона, угрожающе повел ножом.
– Я лишь говорил о том, что нашего народа слишком много, и здешняя земля становится пустынной и опасной для нас, что нужно уходить, мой вождь. – Ответил бесстрашно со скрытым вызовом старый Форз. – Сказал, что мы нашли путь в земли, которые нам подарят достойную жизнь. – Вот что я поведал тебе, Дтарх сын БунаТх.
– Это ложь, Гхерол! – Взревел взбешенный вождь. – Ты меня подбил на это, – Дтарх окинул взглядом окружающих в поисках вызова, продолжил. – Вспомни, как ты пел о новых землях, о том, что они свободны, что всего лишь нужно туда прийти?
– Скажи мне, что из этого вышло? – Жрец молчал. – Я скажу тебе, Гхерол, ученик Эхтока! Много Уна (народ Форзов, воины) ушло от нас тогда навечно, они остались там. – Он указал пальцем на запад. – Что я скажу их линам, кто их утешит? – Дтарх опустился на трон, покачал головой.
– Мой вождь, я только предложил тебе, поведал что я увидел путь в элуа (неизвестная территория)! Эхток, бог наш, указал его! – Ответил жрец бесстрашно. Дтарх не дослушал, молнией кинулся к нему, плечом сбил с ног, повалил на спину и приставил нож к горлу старика. Проговорил сквозь зубы. – Ты говоришь здесь, при всех моих братьях, что я виновен в смерти множества Уна? Ты говоришь, что я обрек мой народ на погибель в чужих землях, и что по моей вине пришлось вернуться? Терпеть лишения, потеряв стольких братьев? – Он тяжело дышал, роняя слюну на старика, крепко держа нож у его горла, пару капелек крови выступило из-под острого лезвия.
Но несмотря на свою кажущуюся свирепость, Дтарх тонко понимал кого придавил к земле, тайком наблюдал за реакцией младших вождей. Еще пару мгновений, если старик не начнет паниковать и оправдываться, его власти вождя, придёт конец!
– Вождь, я не говорил, что ты во всем виноват! – Жрец понял в каком положении оказался, что сейчас происходит, допустил для себя печальные последствия. – Я сказал, что цена, которую заплатили Уна, совершенно оправдана! – Он заерзал оправдываясь, давая понять Дтарху, что удерживать и угрожать ему дальше бессмысленно.
Дтарх облегченно вздохнул, убрал нож от горла, слез со старика отстранился, оставил лежать его на плотной коричневой земле. Поднялся, чуть хромая отправился к младшим вождям, которые расположились полукругом вдоль стен кунгана. Тяжело дыша, подошел к ним вплотную, он смотрел своими маленькими, глубоко посажеными глазами в глаза каждому из младших вождей по очереди, делая вызов персонально. Вожди не выдерживали взгляд, отводили глаза в стороны, склонялись перед ним, демонстрируя покорность. Он обошел их всех без исключения, подтверждая свою власть, никто не решился противостоять ему. Тем временем старик поднялся с земли, отряхнулся, поправил ритуальное ожерелье, пригладил яркий из крашеной кожи короткий с бахромой жакет. Он был высокий, худощавый и чуть с горбленный, редкая шерсть на руках и ногах покрылась сединой.
