Альба и иные земли - Мортен Гисби

– Ничего я не выдумала! – возмутилась Идунн.

– Может, ты чокнутая?

– Никакая я не чокнутая!

– Ну, и где тогда твоя тетя?

– Не знаю, отошла куда-то.

Альба прошла по темному коридору мимо удивленной Идунн и стала одну за другой распахивать двери – за каждой были только пыльные, заросшие паутиной и, главное, совершенно пустые комнаты.

– Почему тут ничего нет?

– Мы только что переехали.

– Ты врешь!..

Альба распахнула последнюю дверь и застыла от изумления.

В кухне, в отличие от других комнат, не было ни пыли, ни паутины. Альбе показалось, что она очутилась в другом веке, когда тут еще кипела жизнь.

Последние лучи заходящего солнца падали на чисто вымытый длинный стол, где была аккуратно разложена кухонная утварь. Рядом с отполированной березовой доской она увидела белый мраморный пестик, чтобы толочь и перетирать травы. На полке ждали своего часа большие и маленькие белые миски, расписанные цветами. На подоконниках стояли горшочки с базиликом и розмарином, и вся кухня была окутана ароматом трав. Посреди другого, небольшого, стола стояла ваза со свежей геранью, у старой печки остывал пирог из ревеня, от которого кто-то отрезал кусок.

– Наши спальни на втором этаже. Здесь только кухня, – объяснила Идунн, рассерженная тем, что гостья обозвала ее вруньей.

Альба почувствовала себя глупо. Только она хотела пролепетать что-то в свое оправдание, как вдруг раздался звук, от которого они обе замерли. Это был душераздирающий крик человека, испытывающего страшные муки. Альба посмотрела на Идунн, надеясь, что она объяснит, в чем дело, но та была напугана не меньше нее. Вопль раздался снова, на этот раз они разобрали: «Помогите!»

– Скорее! – сказала Идунн и бросилась к двери.

– Стой! – крикнула Альба, почуяв неладное.

Она выбежала во двор следом за Идунн. Снова послышались стоны, и стало ясно, что звуки доносятся из погреба под березой – его тяжелая дверь была распахнута.

Идунн заглянула вниз, в проход, ведущий под землю:

– Эй! Ты в порядке?

Ответа не последовало.

– Сири!

Идунн начала осторожно спускаться по лестнице.

– Идунн, что ты делаешь?

– Кажется, она упала.

Альба прищурилась, чтобы лучше видеть в темноте, но один из последних лучей солнца, падавший вниз, освещал лишь силуэт Идунн. Вдруг внизу раздался шум: быстрые шаги, хихиканье и грохот – кто-то столкнул Идунн с лестницы. Хохочущие Мартин и Корнелия, запыхавшись, выскочили из погреба. Стоя рядом с Альбой, они со злорадством смотрели на Идунн, с трудом поднявшуюся на ноги. Новенькая не сразу поняла, что происходит, но вскоре в ее глазах вспыхнул гнев. Она посмотрела на Корнелию, на Мартина и, наконец, ее взгляд остановился на Альбе. Альба видела, как Идунн начинает понимать…

– Это ты их привела?

– Мы решили зайти, как полагается хорошим соседям, и познакомиться с твоей тетей-ведьмой, – заявила Корнелия.

Идунн сердито посмотрела на Альбу.

– А что? Ты не говорила, что это секрет, – начала оправдываться Альба, но сразу поняла: ее слова звучат нелепо. Она предала Идунн.

Мартин и Корнелия хохотали так, словно все это было отличной шуткой. Альбе хотелось спуститься в погреб, помочь Идунн подняться, попросить прощения. Сказать, что она не знала, что ребята столкнут ее. Что понимает, как по-свински себя повела. Но она ничего не сказала. И продолжала стоять и усмехаться вместе с Мартином и Корнелией.

– Зачем ты врешь, что живешь на заброшенном хуторе? – спросила Корнелия.

– Ей, наверное, стыдно говорить, где она на самом деле живет, – предположил Мартин. – Которая скамейка в парке твоя, а, Бродяга?

– Ну нет, у нее есть настоящий дом! – перебила Корнелия. – Она живет в общественном туалете!

Альбе пришлось смеяться вместе с ними. Она понимала, что будет, если все узнают, как живет она сама.

– Скажи им, что я тут живу! Ты же видела нашу кухню! – крикнула Идунн.

– Понятия не имею, о чем ты, – выпалила Альба.

– Позови на помощь ведьму! – с издевкой предложила Корнелия.

– Она разозлится, если узнает, что мы спускались в погреб.

– И что она нам сделает? В лягушек превратит? – спросила Корнелия.

– Или, может, вытащит из шляпы кролика? – подхватил Мартин.

– Или голубя, чтобы он поселился в этом гнезде у тебя на голове.

Последняя реплика принадлежала Альбе. Мартин и Корнелия буквально завизжали от смеха.

– Круто! Дай пять! – воскликнул Мартин. – Это было жестко.

Идунн резко рванулась вверх по крутым ступеням, но Корнелия захлопнула тяжелую дверь погреба. Раздался какой-то шум, вопль и звук двойного удара, от которого Альбе стало не по себе. Затем наступила тишина…

Альба растерянно оглянулась, но Корнелия, кажется, тоже не понимала, что это были за звуки.

Из погреба послышался слабый стон. Идунн упала. А учитывая, с какой она летела высоты и сколько на ее пути было углов, наверняка серьезно поранилась.

– Сама разберется. Пойдем! – сказал Мартин и тут же помчался через двор. Корнелия побежала за ним.

Стоял прохладный летний вечер, но Альбу вдруг бросило в жар. Сердце колотилось где-то в горле, мысли путались. Надо распахнуть дверь, сбежать по лестнице, помочь Идунн, крикнуть «прости». Но нет. Ноги сами понесли ее прочь.

Вспотевшими ладонями ухватившись за руль, Альба забралась на велосипед и поехала. Время и мчалось вперед и стояло на месте. Далеко впереди ехали Мартин и Корнелия. Было слышно, как они болтают и смеются. Солнце скрылось за горизонтом, и только фонарь на велосипеде слабо освещал грунтовую дорогу. Отблески этого света плясали среди деревьев в темном лесу.

Из оцепенения Альбу вывел грохот. Она едва успела затормозить, и прямо перед ее носом пронесся грузовик. Она и не заметила, как доехала до шоссе. Просто чудо, что ее не размазало по асфальту. Мартин и Корнелия давно перебрались на другую сторону и были уже далеко. Альба стояла у обочины одна. Потому ли, что Мартина и Корнелии тут не было, или потому, что промчавшийся мимо грузовик заставил ее очнуться, Альба услышала голос совести и решила ехать обратно.