другие солдаты и нужно будет пустить пулю в лоб, чтобы не попасть под пытки и допросы. Лучше будет стрелять друг в друга, так проще нажать на спусковой крючок…
Давид морально опустел, он всегда верил в свои силы, но только не в этот раз, осознание собственной ничтожности сделали из него вынужденного пессимиста.
Бредо видел, что происходит со своим собеседником, он понимал всю тяжесть его бремени, ведь Давид был из тех, кто берет ответственность за других на себя, этот человек полон благородных и идеалистичных побуждений, а кроме того еще и прирожденный лидер. Бредо решил продолжить разговор, немного переведя тему, чтобы ослабить тоску Давида.
— Ну что ты, старина, вспомни сколько всего хорошего было в нашей жизни, а ведь кто-то и до наших лет не дожил! Кому-то не повезло иметь возможности даже дышать нашим воздухом, кто-то так и не увидел свет.
У нас было время, и судя по твоим, и моим рассказам мы провели его отлично. Конечно не буду нести тебе чушь, но есть небольшая вероятность, что твоя семья жива и находится сейчас где-то в подполье. Если же не жива, то, может вы встретитесь в лучшем мире, в мире, где ваша семья найдет счастливый уголок без войн и разрушений, где вы обретете вечный покой и каждый день будет сказкой.
Бредо так увлекся рассказом и мечтаниями, что невольно на изуродованном лице жестокого убийцы просияла добродушная улыбка.
Тоскливое настроение Давида ушло, он уже не тешил себя пустыми надеждами, но обрел спокойствие, так редко присущее его пылкому нраву.
II
непредвиденный бой
Вдруг в тихом морозном поле рядом с ними послышались голоса и редкий шорох шагов. Оба товарища без слов поняли, что лучше бы им затаиться и прислушаться. Давид аккуратно подошел к стороне окопа, откуда больше всего был слышен шум, достал маленькое зеркальце и медленно подвёл его к высокому краю земли. В отражении он увидел две темные фигуры примерно в километре от окопа, видимо это были патрульные вражеской армии, которые вышли на проверку по своей смене. Отсутствие ветра помогало расслышать их диалог.
— Опять этот долбаный холод, когда уже зима закончится? Еще и ночная смена выпала, надеюсь сегодня мы никого не найдем. — сказал первый патрульный.
— Да черта с два мы кого-то найдем, со всех сторон в сотни километров отсюда стоят наши патрули и базы, какой безумец сможет сюда добраться? Только если сам дьявол. — ответил второй патрульный.
— Это верно, тем более уже столько лет война, должны же они хоть когда-то закончиться?!
Давид повернулся к Бредо и показал два пальца, специальный знак, показывающий количество врагов. Бредо уже стоял в готовности к нападению, он взял в руки свою винтовку нового образца, отнятую у одного из мертвецов на поле боя. Лицо его было хмурым, следы полусонного состояния будто испарились, азарт смертельной игры не давал ему чувствовать усталость.
Давид продолжал смотреть в маленькое зеркало, патрульные уже были ближе к окопу, но до сих пор его не замечая, повернули в сторону, таким образом уже шагая боком к вырытому укреплению.
Давид снова повернулся к Бредо и решительно кивнул, оба товарища приготовили винтовки, тихо проползли к верхней точке земли из окопа, лёжа с винтовками они приняли положение для стрельбы, положив локти на ровную поверхность и удобно расставив ноги. Они лежали неподвижно, выжидая лучшего момента для стрельбы. Разговоры патрульных уже были мало слышимы, все внимание товарищей теперь было направлено на подготовку к двум прицельным выстрелам, которые должны были уничтожить силы противника. Бредо и Давид в этот момент слились в единое, они должны выстрелить одновременно и с одинаковой точностью, чтобы напрочь сразить непрошенных гостей.
Наконец у них появился шанс, патрульные остановились, закуривая сигареты. Боевые товарищи на изготовке уже тщательно прицелились, задержали дыхание, держа пальцы на спусковом крючке, они были уверены в себе и своем оружии. Два громких одновременных выстрела, отдающиеся эхом в огромном ледяном пустыре, свалили пару, ничего не подозревающих, зевак. Бредо и Давид сразу после выстрелов вышли из минутного оцепенения, встали и рванули к телам. Подойдя, они увидели, что одному из патрульных пуля залетела в глаз, другому в живот. Человек с пулей в животе был еще жив, но кровь из его рта и агония, написанная на лице, говорили об адских мучениях.
— Кажись этот твой, недобитый. — равнодушно сказал Бредо, закуривая сигарету.
Давид достал из чехла на ремне охотничий нож, единственная вещь в их арсенале, которая сохраняла свою чистоту, несмотря на частое ее применение. Резким движением руки он перерезал глотку несчастного патрульного, глядя ему в глаза.
Без слов и каких-либо эмоций два собрата обыскали мёртвые тела парней примерно их же возраста в поиске чего-нибудь полезного. Нашли две обоймы патрон к винтовкам, цельный бушлат, снятый с одноглазого солдата и пару кусков хлеба за пазухой обоих солдат.
— Годы идут, а порядки не меняются. — хохоча, сказал Бредо.
— Должно быть, даже на базах уже серьезные проблемы с провиантом. Война уже всех изрядно потрепала. В любом случае нам лучше сменить место привала, мы выдали себя выстрелами и скоро они обнаружат пропажу патрульных. — задумчиво сказал Давид.
— Верно, пойдем. — сказал Бредо.
Часы спокойного пребывания в окопе закончились, товарищам снова приходится путешествовать в поиске нового места, при этом не уходя далеко от базы противника.
глава III. привал
Началась метель, они шли напролом сквозь шквалы порывистого ветра, мужественно перенося прихоти природы. Пройдя несколько километров они увидели хлипкую хижину.
— Смотри, похоже на давно опустевшую хижину. — сказал Давид.
Они подошли ближе, держа оружие наготове, обойдя с двух сторон хрупкую постройку. Никаких признаков жизни. Бредо медленно отворил входную дверь, которая крайне неприятно скрипела. Внутри была полуразваленная деревянная кровать с матрасом, пару древних стульев и некое подобие кухонного стола. Зайдя внутрь, они прикинули, что хоть это и сомнительного качества жилище, но в нем куда теплее, чем снаружи, тем более, есть где расположиться. Бредо сразу сиганул на кровать с довольной улыбкой, а Давид сдержанно сел на стул за стол, где принялся раскладывать припасы. Первым делом из зашнурованной сумки он достал пару банок консервов из говядины, пять пачек галет, повидло из яблока, пачку черного чая и двухлитровую бутылку воды, затем пошла в ход небольшая газовая горелка и две металлические кружки.
«Не густо, но чем богаты…» — подумал про себя Давид.
Многие из этих припасов они взяли из мест, залитых вражеской кровью. Тем временем уже было пол первого ночи, заметно
