выход, генерал?
Хаджар выдохнул, посмотрел на стража и, привычным жестом проверив крепко ли сидят ножны на поясе, вышел из-за укрытия.
Он ступал по стеклянной поверхности земли и, чем ближе подходил к Стражу, тем отчетливее ощущал какие-то изменения в окружающем мире.
Когда они шли с Хельмером по тропе сквозь аномалию, то мир вокруг немногим отличался от привычной обстановки смертных регионов. Разве что небом выделялся, разумеется.
А здесь…
Хаджар наклонился и провел ладонью по фиолетовым облакам. Влажные, холодные, по ощущениям — как туман по утру над прохладным озером. Вот только… в этой влаге и прохладе ощущалось что-то еще. Что-то такое, чему генерал пока еще не мог дать определения.
Но это что-то ему не очень нравилось. Словно всей той гамме чувств, которую вызвало прикосновение к облаку, не хватало небольшой детали. Одной или двух. Но их отсутствие, такое мимолетное и почти незаметное, дело все вокруг немного… искусственным?
— Это может заметить только смертный, — чуть грустно прошептал на ухо демон, словно прочтя мысли Хаджара. — Лишенные плоти не ощутят никакой разницы.
Генерал только пожал плечами. Проблемы Бессмертных его не слишком сильно волновали. Он здесь все равно, как выразился бы Шакх, проездом.
Слон, уже почти исчезнувший в облачных покровах, вновь материализовался, стоило только Хаджару пересечь какую-то незримую линию.
— Я Гамабатта, Страж Врат Бессмертных, — прогудел он, вновь опускаясь на одно колено.
Взгляд его чуждых миру смертных глаз, лишенных зрачка и радужки — будто два провала, заполненных застывшими облаками, не отрываясь смотрели на Хаджара.
— Кто ты странник? Я не вижу твоего имени в свитке тех, кто прошел Испытание Небес и Земли.
— Меня зовут Хаджар Дархан, Ветер Северных Долин.
Слон что-то промычал и начал чесать бивни. Занимался он этим относительно продолжительное время. Что-то около пары минут.
— А, нашел! — прогремело создание. — Мастер Дархан, я вижу твое имя… Странно… оно в списке тех, кто провалил восхождение по собственной воли отказавшись от последнего испытания. Так ли это, смертный?
— Все так, Гамабатта, — не стал отрицать Хаджар.
Слон нахмурился, сведя вместе и без того грузные брови.
— Но как ты попал сюда, смертный? И более того — почему ты дышишь? Каждый, кто провалит испытание Небес и Земли, должен быть низвергнут то состояния бесплотного духа и отправлен на круг перерождений! Таков уклад Вселенной.
— Ну, — развел руками Хаджар. — видимо что-то пошло не так в этой Вселенной.
Слон загудел и его хобот дернулся в нервном порыве.
— Смеешь ерничать, смертный⁈ Говори немедленно, как ты попал сюда! Но выбирай слова, ибо само твое дыхание оскверняет нашу обитель!
— Интересно, — ехидно хихикнул Хельмер. — а своему Королю он так же скажет? Пепел, если что, тоже здесь во плоти. Он ведь так и не отказался от путей смертных…
Хаджару стоило некоторых усилий, чтобы не накричать на своего спутника. И за все эти три века демон не подумал упомянуть о такой существенной детали немного ранее.
— Я пришел сюда, Гамабатта, чтобы пройти через Врата, — с искренним поклоном произнес Хаджар. У него не было ни единого повода испытывать отрицательные эмоции по отношению к стражу, что уже половину вечности с честью и достоинством нес свою службу. — И я пройду сквозь них.
— Смертный, который пройдет сквозь Врата? — переспросил слон, после чего засмеялся и загудел хоботом так, словно заревели триумфальные трубы целой армии. — Я бы хотел посмотреть на это, букашка. Но ты не сделаешь и шага дальше, ибо моя булава Всех Истин развеет твою плоть и исполнит то, что должно было быть исполнено — ты отправишься на круг Перерождений!
Не теряя времени на дальнейшие разговоры, слон замахнулся своим грозным оружием. Вновь вздрогнули небеса и облака океанами закружили вокруг навершия булавы, а затем вместе с яростным кличем Гамабатты обрушились на генерала.
Тот видел все это так же ясно, как движения крыльев голубя в погожий день. Он отчетливо ощущал силу и направление атаки. Словно собирался биться не против одного из Древних, а стоял на плацу посреди своих солдат во время тренировочного состязания.
А если это тренировка, то какой уважающий себя воин станет обнажать сталь.
Хаджар поднял над собой раскрытую ладонь.
С громом и треском булава, диаметром с приличных размеров пруд, ударила о простую смертную плоть. Но еще до этого — терна и душа, слившись в едином порыве, заструились по телу генерала. Мистерии меча и истинное имя Севера кружили рядом.
И когда облака рассеялись, то Гамабатта с удивлением смотрел на то, как «букашка» держал вес булавы Всех Истин на руке. Но более того — вдоль всей нижней полусферы навершия его, Стража Врат, грозного оружия вились вереницы глубоких разрезов, словно его надсекло бесчисленное множество клинков.
— Что… — слон поднял оружие и сделал непроизвольный шаг назад. — Что это такое… Кто ты такой и что я такого сделал тебе, что ты насмехаешься надо мной? Кто из Небожителей спустился ко мне и решил посрамить свою честь глупой шуткой⁈
— Клянусь тебе своим именем, Гамабатта, — снова поклонился Хаджар, после чего достал старый нож и позволил тому рассечь тому плоть на ладони. Когда закапали первые капли алой крови, он поднял руку так, чтобы страж мог увидеть рану. — Я простой смертный. Не бог, не демон, не дух. И у меня нет в планах посрамить тебя или твою честь. Как я и сказал — я лишь хочу пройти сквозь врата.
Слон пару мгновений молча хлопал ресницами, после чего вскочил на ноги и, обхватив рукоять булавы обеими руками, загудел и замахнулся в сокрушительном ударе.
От его силы небеса погрузились во тьму, а фиолетовые облака обернулись штормовыми тучами. Хаджар смотрел на это и чувствовал силу, что раньше еще до того, как сорваться в ударе, развоплотила бы его на месте. Низвергла до атомов не только плоть, но и мгновенно растерзала бы душу.
А теперь…
Теперь он вытянул перед собой ладонь и взмахнул ей так же, как взмахнул бы мечом. Его плащ с изображением парящего Кецаль затрепетал за спиной, а следом силуэт исполинского призрачного клинка, сотканного из порывов северных ветров, рванул в атаку.
Еще до того, как страж успел исполнить свою атаку, в него врезался ответный удар Хадажра. Не было ни вспышки, ни вихря сил и энергии, лишь с гулким эхом отсеченное навершие булавы упало к ногам слона и покатилось в сторону, а меч ветров исчез где-то в вышине, рассекая собой и облака, и небеса.
Страж рухнул на колени. Его руки опустились двумя плетьми, а сам он ошарашенно смотрел куда-то перед собой.
Хаджар немного печально вздохнул и покачал головой.
— Я не хотел, доблестный страж, — произнес он проходя мимо. — Надеюсь когда-нибудь ты сможешь меня простить.
Тот не ответил, все еще пребывая в состоянии глубокого шока. Хаджар же, подойдя к Вратам Бессмертных — бесконечно огромным решеткам, закрывавшим путь дальше, ненадолго замер.
— Ну что, — заговорщицки шепнул Хельмер. — сделаем это красиво? Со стилем?
И впервые за долгое время генерал позволил себе небольшую усмешку. Выдохнув, он развернулся на пятке и ударом ноги настежь распахнул Врата и, вновь проверив ножны, шагнул сквозь алую дымку зависшей пелены.
С обрыва сурового утеса, сточенного ветрами и снегами, взгляд Хаджара охватил раскинувшуюся перед ним панораму — вид, который с трудом можно было бы величать свидетельством величия природы.
Солнце, яркий светящийся шар в высоком небе, заливало долину пылающим сиянием, превращая обыденность пасторали в волшебный сказочный пейзаж. Тени чуть жеманно отплясывали на краях бескрайних просторов, то кокетливо скрывая, то решительно открывая живописный пейзаж, служа бессменными спутницами дневному светилу двигавшемуся вперед в своей привычной, вальяжной манере.
Под открытым небом простиралась обширная долина. Все, что видел глаз — зеленые холмы, их волнистые формы вздымались дыханием дремлющей земли и опускались в ритмичной, успокаивающей ласке, способной убаюкать самые беспокойные сердца. Они простирались вплоть до края горизонта, а их склоны и гребни ткали лоскутное одеяло из зеленого и землисто-коричневого цветов, изредка украшенное яркими вспышками полевых соцветий.
Через долину пролегали тропинки, дороги и даже целые
