Вдвоем проще. А если сделали одну копию этого кинжала крутого, то можно сделать и другую. Никто не шел через Отражение от Сукко в Анапу – оба были на позициях. Просто что-то пошло не так и Никита Дмитриевич выжил.
– Не знал или не знали про вероятностный щит. Он ведь просто так не обнаруживается. Впрочем, для опытного глаза его заметить вполне посильно, если знать что искать, – Миклош побарабанил пальцами по столу, – если наши убийцы правда не сильные маги, способные ходить по Глубине, но действуют вдвоем, это бы объяснило их провал с Кузьминым. Никто из них не видел щита и атаковал привычным способом, предполагая, что все пойдет как надо. Нанес удар, затер все и отступил тут же, не желая быть замеченными никакими чарами.
– При этом воспользовался маскировкой. Хотя бил наповал. Зачем?
– Желая скрыть слепок. Ауру, Саша, могут улавливать и предметы, и Отражение само по себе. Сильный маг способен их увидеть.
– Да, только на месте смерти Григория все затерли. Мы там же вообще ничего не нашли.
– Не нашли, – Миклош кивнул, – но это и неудивительно. Море рядом, Саша. На побережье такие очищающие Отражение чары применить несложно, и никто их и не увидит. Капкан захлопнулся, ты туда не попала, и от ловушки избавились. Видимо, именно там тебя планировали застать на «месте преступления», но не сложилось, и от самого места, и от следов преступления просто избавились, словно ничего и не было, видимо не желая указывать на то, что Гигорий мертв.
Избавились, словно ничего и не было.
Саша склонила голову, раздумывая.
И набрала сообщение.
Скажи, а Никита Дмитриевич обращался к Ордену ради расследования нападения?
Еще нет. Он сейчас не в том состоянии, чтобы с оперативниками общаться, и пока находится в Краснодаре. Пока рано привлекать внимание к нему и промаху нападавших.
Спасибо.
Саша поднялась на ноги.
– Идем, Мика.
– Куда?
– В дом Кузьмина.
– Что? Зачем? Если нападавший был под полной маскировкой…
– Не в этом дело.
– А в чем?
– Мика, если меня хотят подставить, то получается с ним наши убийцы крупно просчитались. Тут вырисовывается странная картина. Меня хотят обвинить в убийствах. И тут интересно с Ренатом и Хельгой есть мой след мы там были оба. Наверняка будут и свидетели какие-нибудь, которые меня или нас рядом со всеми убитыми до их смерти видели. Потому что мы там и правда были. Сама картина преступления затерта, но выходит что мы видели погибших и знали где они живут, я потенциально могла быть везде, где надо, да и орудие убийства могут достать откуда-нибудь. Или скажут что там, не знаю, в море выбросила.
– Ты была знакома со всеми кроме Гриши. Именно потому про его смерть никто и не знает. Иначе бы наверняка тебе дали с ним поговорить после предположительного Поиска, а убили бы потом.
– Да. Но не получилось. Ты настоял на Сопряжении и я не пошла на встречу. Но Никита Дмитриевич жив. Он как минимум может подтвердить то, что мы с тобой видели у него амулет. А значит нападать на него так же, как и на остальных, было просто глупо. Но именно это и произошло, и выходит, меня тут можно обвинить будет разве что в клиническом идиотизме – нападать на жертву, точно зная, что удача мне не улыбнется. И или это используют против меня в надежде доказать, что я специально все это устроила, или сейчас наши с тобой противники допустили большую ошибку. И они наверняка попытаются ее исправить.
– Как? Кузьмин же не дома, верно?
– Да, он в Краснодаре. Серафим сказал. Но, Мика, убийцы ведь этого не знают. Если отступали сразу – то не знают и попробую добить его. А если следили за происходящим, то наверняка где-то поблизости будет след кого-то из них. Поехали. Если что-то и искать, то там. Я не знаю, почему точно, но это определённо именно так.
– Ладно. Идем, если ты уверена.
Пара десятков минут пешком – и они вновь около дома гостеприимного мага-лицеправа, вчера чуть не расставшегося с жизнью.
Саша рассматривает Отражение вокруг.
Цветные пятна разного размера. Яркие, почти фривольные. Курорт. Кажется, все здесь буквально пропитанно алкоголем, свободой, красными обгорелыми на солнце телами, морем и желанием отдохнуть от всего и вся. Она прикрывает глаза, изучая мир вокруг. Мир – и место совсем рядом, где все эти цветные круги словно бы поблекли, выцвели, обтекая по широкой дуге одно место у старого зеленого забора. То место, которое Саша пытливо ощупывала.
Разумеется, внутри дома старика все стерли. Не совсем все от и до – Саша различала смутные силуэты его бывших клиентов, самые разные цветные пятна, кровь на полу, приглушенный страх и отголоски могущественной и смутно знакомой магии. Наверное, будь у нее больше опыта, она смогла бы вычленить что-то, связанное с нападением. Но, увы, для нее здесь все смешалось в какую-то кашу из образов и эмоций. Словно бы ураган прошелся по Изнанке и вмешал там все, что только можно было смешать.
– Вот откуда он наблюдал, – Саша останавливается в двух десятках шагов от ворот синих ворот частного дома, обитателю которого они принесли вчера проблемы. Она точно уверена, что здесь был наблюдатель. Что именно он был причиной выцветших кругов, неосознанно, в минуту сильного волнения потревожив их своей собственной силой.
Миклош еще раз обводит мир вокруг взглядом.
– Поверю тебе на слово.
– Ты не видишь?
– Только очень смутные тени. Для меня здесь, в Отражении, слишком все ярко. Словно какая-то непрекращающаяся ярмарка… Кстати, почему – «он»?
– Потому что это мужчина, – Саша вслушивалась в собственные ощущения, – кажется, он на деле был несколько напуган произошедшим. Стоял, не зная, вмешиваться или нет. Словно вообще не то чтобы до конца был уверен, что все делает правильно.
– Сможешь его след взять?
– Что взять?
– Взять след. В Отражении.
Саша тяжело вздохнула. Три года обучения – это ничто. Совершенно точно – ничто.
– Не знаю. А как это?
– Сейчас попробую показать. Я не оперативник, но Серафим как-то показывал мне, как это делать. Я не вижу ничего, но принцип объяснить смогу.
Саша следила за Миклошем. В большей степени не за словами и жестами, а за напряжением магии, образами, мелькавшими вокруг. Это было довольно сложно, на самом деле. Хотя Мика и перекинул часть образов ей напрямую, просто указывая, как именно это должно было выглядеть.
Саша пытается сама повторить сделанное напарником. Раз, другой, третий… На четвертый, наконец, она ощущает словно бы тонкую нить, протянутую куда-то от того места, где раньше прошлым вечером стоял наблюдавший за происходящим мужчина.
– Получилось. Идем.
Нить тянется. Ведет по частному сектору, ведет квартал, еще квартал, ведет за поворот, немного вниз, еще поворот – и приводит к небольшой частной гостинице. Саша замирает в нерешительности, только
