крались по сторонам табуна уже три дня, сумев отбить лишь несколько дюжин старых, больных и калечных кляч. Остальные лошади были умными и ловкими, всегда на два шага впереди людей, пытавшихся загнать их на равнину. - Некоторые из местных толковали о лошадиной ведьме, гадине, что правит табуном. Похоже, здесь она как легенда. Поселяне оставляют ей небольшие дары, когда табун идет мимо. Иногда оказывается, что за ними увязалась лошадь, как будто с детства их знает. Такая молва, что ведьмины лошадки наполовину волшебные, супер-сильные и супер-умные, и если ты заботишься о них, они умрут ради тебя. А если ты обходишься с ними дурно - умрешь сам.
- Звучит честной сделкой.
- Возможно. Вот только для некоторых одной лошадки маловато.
- Некоторые безмерно жадны.
- Мне ли не знать. От того и пострадал.
Джонатан Кулак показал бурые пятна на штанине. - Вот эта кровь? Она принадлежит парню, решившему, что сможет схватить лошадей и увести.
- Решившему. В прошлом.
- Верно.
- Ну, я не мыслитель, я ловец. - Таннер потряс головой, скривился. - Пойманный.
- Убив лошадиную ведьму, ты не получил бы ее лошадей. Не она твоя проблема. Ты сам.
- Подозреваю, так можно сказать о многих, - отозвался Таннер. - Как насчет воды?
- Через минуту. Расскажи еще о том парне, Бенноне.
- Он главарь. Он и приятель его, Чарли. Беннону не нужно много говорить, за него болтает Чарли. Вот тип, любящий звуки собственного голоса. Чарли-В-Самый-Раз, так зовут его девки. По его словам. И картинки показывал, словно сам побывал здесь - лучший из Зрящих, кого я встречал.
- Беннон.
- В нем сил на полтора человека. Пока шли сюда, мы наткнулись на отряд к"рркс - в полных доспехах и такие здоровенные, что перемолотили бы нас запросто. К тому же с ними были два заклинателя духов. Беннон даже с коня не сошел. Как и мы. Через минуту или меньше почти все были порваны на куски, а те, что целы - пылали огнем. Я даже не коснулся лука.
Джонатан Кулак имел личный опыт вражды с к"рркс. - Впечатлен.
- Так говоришь, будто это случается редко.
- Давно уже не.
- Вот, возвращаю тебе милость. Спасибо, что оставил в живых. Те, что пробуют к нему неудачный подход, умирают тяжко. Твои трюки очень ловкие, громила, но не пробуй их на Алом Бенноне.
- Алом? - нахмурился Кулак. - Это его имя? Алый Беннон?
- Так мы его зовем, по причине волос и бороды. Рыжий как лис, хотя он скорее медведь, здоровенный сукин сын. Чарли иногда зовет его Лазз, но ему не нравится. Не знаю, Беннон - имя или фамилия.
- Или чертово прозвище. - Кулак смотрел в землю, давая себе пару секунд надежды, что ошибся. - Итак, Алый Беннон здоровяк, рыжеволосый, и он сильный боевой маг. А Чарли-В-Самый-Раз, его помощник, зрящий - он не таков ли: тощий как пук соломы и выше главаря на две ладони? Смеется, будто осел, которого пнули в яйца?
- Ты их знаешь.
- Не совсем. - Он потер глаза. Тщетная попытка прогнать нараставшую мигрень.
Несколько дней, чтобы выследить беглых лошадок дочери. Типа каникулы. Стоянки в горах. Свежий воздух и родниковая вода вместо дыма и виски. Но вместо всего этого он наткнулся на очередную мясорубку. Вот дрянь. Почему кто-нибудь не послал знака или еще чего?
Поздновато замечать мясорубку, когда уже хрен намотало.
Через некоторое время мерин убежал, а ведьма подошла к мужчинам. - Дай погляжу на плечо.
Оба взглянули просительно. - Ну?
Джонатан Кулак отошел с ее пути. Таннер кашлянул, булькая. - Надеюсь, моя смерть не отвлекла тебя от важных дел. А?
Она развязала пояс-жгут. В руке был один из тех ножей. Она разрезала кожу куртки и завернула. - Ты не умираешь.
- А если бы да, ты нашла бы минутку и оторвалась от чистки копыта долбаного коня?
- Нет.
Таннер моргнул, нахмурился, снова моргнул и оглянулся на Кулака; тот развел руками, держа ладони кверху. - Ты спросил.
- Понял.
Лошадиная ведьма сунула руку в карман, извлекла большой ком каких-то листьев, на вид темных и сморщенных, но еще влажных. Положила в рот и задумчиво пожевала, вполне походя на довольную лошадь с полным ртом сочной травки.
- Ты совсем ненормальная, - сказал Таннер.
Она рассеянно кивнула и выплюнула листья, катая их двумя пальцами. Вложил комки в раны, натянула мокрую тунику и снова перевязала ремнем. - Исцелишься начисто.
Встала и пошла наверх.
Цвет уже возвращался на лицо Таннера. - Такое чувство... проклятие. Ты просто...
Голос затих. Она шагала так, будто уже забыла о мужчинах.
Кулак увязался следом. - Эй, погоди секунду. Эй! Проклятие! Как твое чертово имя, а?
Она помедлила на краю склона. - Они боятся крови. И там, на утесе, огриллон.
- Кто боится? И... - Он покосился на бровку оврага. - Ты можешь его видеть?
- Табун знает. - Она кивнула в сторону узкого прохода, где Таннер оставил коней. - Теперь они в порядке.
Лошади Таннера осторожно шли к ним, словно дождались разрешения ведьмы. Кулак уставился на них: - Совсем тебя не понимаю.
Казалось, ей скучно.
- Если бы я его не остановил, он мог убить тебя...
- Меня всё время убивают.
- ... а ты ему помогаешь, и какого хрена это значит - всё время убивают? А?
Она подмигнула ледяным глазом. - Позволение.
- Дерьмо собачье.
Она шла к скалам, в сторону табуна в долине. - Они любят его.
- Кто, лошади? Ты шутишь, на хрен? Лошади любят, значит, он хороший человек?
- Лучше тебя.
- Ну, не дерьмо, - сказал он. - Кто не лучше?
Она шла дальше. Здоровенный жеребец, на котором она ездила прежде, обогнул выступ скал и поскакал к ведьме. Лошади Таннера искали путь среди камней, осторожно ржали, будто звали, но боялись услышать ответ.
Он помнил их, чувствуя себя посмешищем. - Он тут. Сюда.
Они пришли, будто поняли его.
Кулак оглянулся вниз, на Таннера. - Твой лук здесь. И нож. Пекло, даже стрелы. Но стрелять ты сможешь не скоро.
- Если благодарность такого, как я...
- Поблагодари меня тем, что не попадешься на дороге. Убить того, кому спас жизнь - да я почувствую себя идиотом.
- Такое никому не нужно. - Таннер помахал здоровой рукой. - Все же спасибо.
