Ты слышишь Зов, Минати? — раздался изумленный далекий клич, будто взывающий ко мне сквозь плотную снежную пелену, — Это значит, что ты не потеряна. Держи это в тайне, слышишь! Никто не должен знать! Это будет нашим козырем!
— Слышу что? — не своим, тихим, отстраненным голосом спросила та, что когда-то была мной. Из моего тела. Выдох.
Отчаяние, сменившееся надеждой, а затем тревогой, вызванной ворвавшимся в мое сознание незнакомцем. Страстное желание удержать сладкое наваждение-обещание. Мысли смешиваются, железный обруч сжимает голову, и только нежный женский голос шепчет: «Чужая, чужая, чужая»… Вдох. А потом все заканчивается. Я снова Минати. Я нахожусь в Асмариане за тысячи километров от моего родного дома. Но я хочу здесь остаться. Меня зовет мой долг. И я хочу быть достойной Знания. Выдох.
— Мы на месте, — говорит Аксельрод. Узнаю. Это он начал разрушать тот транс, в который я неожиданно впала. Как он сказал? «Зов»? Это что-то новое… Потрясающее и пугающее до дрожи одновременно.
Слегка тряхнула головой в попытке прийти в себя, повела блуждающим взглядом, попыталась хоть на чем-то сфокусироваться. Мы находились на едва освещаемой последними солнечными лучами площади перед огромным трехэтажным особняком с двумя башенками по бокам. Его темный мощный фасад, ни дружелюбный, ни гостеприимный — скорее строгий, пугающий и очень древний. В стенах друг под другом проделаны глубокие ниши — из которых недобро смотрели клыкастые животные, суровые воины в могучих доспехах и угрюмые согбенные старцы. Здание украшали многочисленные высокие колонны, на них же покоилась часть далекой крыши. Здесь кусты роз и гортензий не расцветали пышными бутонами, как в Храмовом районе, — стояли обнаженными, с поникшими от долгой зимы веточками. Парадный вход в Дом Круга охраняло двое стражников в прочных металлических доспехах и с неизменным тонким деревом, запечатленном на груди. А прямо перед нами, в центре вымощенного пространства, высилась статуя высокого бородатого старика с посохом. Он развел руки, будто яростно жестикулировал во время спора, но так и замер, зачарованный и превращенный в безмолвный камень.
Как только мы спустились с лошадей, к нам сразу подбежал мальчик в очень легкой для этого сезона голубенькой курточке и коротеньких штанишках, взял под узды лошадей и куда-то повел. А я, недолго думая, решила задать самый волнующий из своих многочисленных вопросов.
— Вы что-то говорили про «Зов». Что это такое? Я… Немного напугана.
Вопрос не понравился Аксельроду. Он нахмурился и, после некоторого раздумья, ответил:
— Минати, Зов — это не моя специализация, и я знаю об этом весьма немного. Поэтому ничем не могу развеять твой страх. Знаю только, что очень немногие слышат его. Считается, что это благословение богини, и услышавший способен в корне повлиять на жизнь друидского общества. Я удивлен, что ты, девочка моя, удостоена такой чести.
— И что это значит? Что это за честь? Я вообще ни на чьи жизни влиять не намерена.
— Однако ты уже влияешь, — Аксельрод не спускал с меня странного неодобрительного взгляда. — И все же, Митара может и ошибиться в тебе. Я, например, вообще потенциала в тебе не вижу. Юна, зелена, глупа, к операциям и учебе подходишь, спустя рукава. Я не вижу за тобой «великого избранного» будущего. Даже подрасти и поумней — ты все равно будешь не достойна услышать Зов.
Это было больно. Как пощечина, только словами. Я «не достойна» оказанной мне богиней милости, хотя даже не осознаю, в чем эта самая милость заключается. И еще, как он там сказал — юна и глупа. Может он и прав, может я молода и малоопытна, но сам Император меня выбрал. Аксельрод не заметил оскорбленного блеска в моих глазах и, как ни в чем не бывало, подошел к статуе, спросил:
— Ты знаешь кто это?
— Ни малейшего понятия, — ответила, стараясь не показать голосом, что расстроена.
— А надо бы. Ведь это Шанделье — создатель Дома Круга, первый его зачарователь и основатель Академии Друидов. Выдающаяся личность. Прекрасный маг, целитель, просветитель и воин. Поговаривают, что во время Войны с бесами он первым придумал, как от них можно избавиться. А потом — заново отстроил город, по своим собственным чертежам, между прочим. И прожил сто пятьдесят лет, мудро руководя и завещая свои деяния лучшему из учеников. С тех пор, кстати, пошла традиция назначать Членов Круга пожизненно. Учи историю — пригодится! Идем, нам пора.
Поднявшись по массивным ступеням в, последних солнечных лучах, мы вошли в Дом Круга. Об этом здании я немного читала и вот, наконец, после небольшого замешательства знания дружной стайкой вернулись на место. Так вот оно действительно было создано и зачаровано Шанделье, многократно перестраивалось, но не теряло первозданной магии. И на протяжении долгих сотен лет оставалось официальной резиденцией и храмом Круга. Отсюда, собственно, и название. Ходили многочисленные слухи о том, что в коридорах и гостиных Дома Круга можно заблудиться, найти забытую всеми богами библиотеку с еретическими фолиантами или даже наткнуться на то, чье существование отрицается всеми исследователями — Портрет Богини.
Широченная дубовая лестница — вот первое, что я увидела, войдя в холл первого этажа. По краям от нее располагались две стройные скульптуры обнаженных мужчин, которых я так и не успела внимательно разглядеть из-за Аксельрода, который потащил меня за собой наверх, предложив локоток.
В настоящем жилом дворце древности, вынутом из детских сказок, я бывала всего раз. Роскошь, невиданные растения, богатая отделка мебели, подлинники картин, драпировки, мягкие ковры, серебряные вазоны — все потрясало и удивляло. Если бы не направляющая рука Аксельрода, я свернула бы в другую сторону и увлеклась осмотром галереи портретов Друидов. Но строгий и целеустремленный кавалер протащил меня дальше, что-то бубня и ногой открывая двери, не замечая молчаливых слуг, лакеев и многочисленных стражников. Вокруг вихрем пролетали шедевры самых разных искусств — миниатюрные серебряные собачки, застывшие в бесконечном прыжке, или совершенно белого дерева арфа, своей короной упирающаяся прямо в потолок. Количество диковинных сервизов, гобеленов и ковров ручной работы поражало воображение. Казалось, что в подобных помещениях просто невозможно жить — как невозможно жить в музее.
♪Мелодия : InfiniteScore — Iron Wings♪
Но вскоре все мысли оказались вытесненными другой, полной восхищения и радостного воодушевления, не подобающего взрослой шпионке, — я увидела бальную залу. Она являла собой грандиозное двухэтажное помещение, выполненное в красных с золотым тонах, и выглядела даже богаче, чем кабинет, где нас принимал Император.
