Джон Джейкс - Брэк. Знак демона

Дарит стояла опустив голову. Брэк вытер рот рукой. Он чувствовал себя виноватым.

— Его убил мой меч, — проговорил он. — Мне… мне очень жаль.

— Не имеет значения, — равнодушно проговорила девушка. — Нам надо уходить отсюда.

— Мы поедем на этих животных. — Брэк чувствовал себя виноватым перед девушкой. — Пойми, я должен был убить твоего отца.

— Это не имеет значения, — повторила Дарит. — Он был злым. Жадность привела его туда, куда не заходил ни один здравомыслящий человек, сделала его чужим мне. Он не был мне отцом.

Но несмотря на эти слова, она заплакала.

Брэк обнял ее за плечи:

— Дарит, мне только что пришло в голову, что ведь у таинственных богов необъяснимые пути. Отец твой пришел сюда грабить. Однако разбившиеся таблички освободили тысячи мучившихся душ из тюрьмы, в которую их заключил колдун. Хотя и невольно, но твой отец прекратил их страдания. Так что есть за что его благодарить. Всех людей надо за что-то благодарить так или иначе.

Вокруг жалобно завывал ветер.

— Дарит, я говорю правду. Ты сама можешь убедиться. Смотри. Ты должна посмотреть.

Девушка подняла голову и, вероятно, только сейчас увидела, что гигантские колонны Чамбалора стали гладкими. Украшавшие их барельефы исчезли.

Дарит устало вздохнула:

— Да. Вижу. Он их освободил. Нам надо позаботиться о верблюдах.

Через час Брэк и девушка верхом на верблюдах покинули руины древнего города.

Варвар ехал по извилистому, давным-давно высохшему руслу ручья, уходящему вдаль и теряющемуся у горизонта. Следуя его изгибам, он подъехал к обсидиановой скале, похожей на столб, спешился, решив отдохнуть, и только потом услышал чей-то отчаянный крик, доносившийся из-за скалы…

Брэк сидел на корточках на склоне высохшего русла, пока лошадка его отдыхала. Услышав крик, он вскочил на ноги. Когда варвар услышал этот вопль ужаса и странный звук, который за ним последовал, в животе его сжался комок.

Странный звук походил на громкий шорох, словно грубая мозолистая ладонь какого-то существа терла камень. На этом сходство и ограничивалось. Звук был очень громким. А Брэк был высоким воином.

Снова раздался шорох. Зловещий звук повторился.

Брэк заколебался. Ему не хотелось ввязываться не в свое дело. Снова кто-то застонал. Определенно это был человек. Потом наступила тишина, и снова раздался шорох. Стонал явно один и тот же человек, чей крик только что встревожил Брэка.

Варвар спустился на дно русла и похлопал свою лошадку по вспотевшему крупу.

— Хватит отдыхать. — Он вскочил в седло. — Посмотрим, кто там скребет по камням и кто этого так боится.

Варвар слегка пришпорил лошадь и положил руку на рукоять огромного меча.

Смеркалось.

Страна, по которой уже шесть дней путешествовал Брэк, представляла собой пустыню с нагромождениями блестящих камней. Казалось, что какой-то злой бог кулаками разбил огромную скалу, и та разлетелась на множество осколков, некоторые размером с валун, некоторые с небольшую гору. Но почти все осколки были глянцевочерными. Если не считать промелькнувших вдали боевых колесниц, двигавшихся в противоположную сторону (Брэк ехал на юг), то северянин уже дней шесть не видел никаких следов человека…

Когда он подъехал к тому месту, где высохшее русло делало очередной поворот, по спине у него поползли мурашки. Брэк успокоил лошадку, потянул ее за гриву, чтобы замедлить шаг.

Первый звук — изданный человеком (охваченным болью или ужасом, а может, тем и другим) низкий протяжный крик, нечленораздельный, если не считать сдавленных хрипов, являющихся, вероятно, попыткой позвать на помощь. Затем послышались шорох и скрежет, будто кто-то волочил по камням что-то огромное.

— Наверное, тащат что-то большое, — тихо сказал сам себе Брэк.

Он остановил лошадь у обсидианового столба, вынул меч из ножен. Унылый, рассеянный свет вечерней зари навевал тоску. По южной части неба тянулись огромные чернильного цвета шлейфы дыма, источник которого теперь находился ближе, чем тогда, когда варвар впервые заметил его.

Неужели где-то там идет война? Такое предположение казалось логичным, принимая во внимание грохочущие боевые колесницы, мчащиеся на север.

Брэк не имел никакого понятия о том, кто там может сражаться.

Когда колесницы пронеслись мимо Брэка, возница той колесницы, что неслась впереди остальных, истошно кричал:

— Рогатая Дева, защити меня! Рогатая Дева, возьми мою душу и отнеси ее за Темную Завесу в рай. Подари мне вечную жизнь в раю! Пусть моя душа найдет в твоем объятии вечный мир, успокоение и утешение, о Рогатая Дева…

Колесница исчезла за дюнами.

Ударив босыми пятками в бока лошадки, Брэк поскакал вперед. Теперь же возница выкрикивал слова молитвы, как человек, которому недолго осталось жить.

— Рогатая Дева, благослови меня и прими в свои объятия. — В голосе его слышался ужас.

Брэк выскочил из-за скалы. В том месте, где русло становилось шире, между светом и тенью пролегла четкая граница… Соскочив с лошади, Брэк окинул открывшуюся ему сцену одним взглядом и сразу понял, что здесь произошло.

Бронзовая колесница с огромными колесами перевернулась и выбросила седока. Из загибающейся наружу верхней кромки колесницы на расстоянии примерно в три пальца друг от друга торчали блестящие ножи. Возницу пропороли два из этих тонких кинжалов, которые должны были помешать нападающим запрыгнуть в колесницу.

На передней ее части находилось бронзовое изображение богини, красивой женщины выше пояса без одежды и украшений, если не считать тонкого кинжала, висящего между грудей на цепочке. На ее бронзовом лбу росли закрученные винтом рожки. В одной поднятой руке она держала сноп колосьев. В другой руке была раздвоенная небесная молния,-

Рогатая Дева. Образ воинственной богини освещал красный свет вечерней зари. Бронзовые глаза дерзко глядели на Брэка и, казалось, бросали ему вызов.

Все эти подробности варвар разглядел в несколько мгновений. Вдруг он снова услышал шорох и скрежет, но на этот раз звук был таким громким, что причинял боль.