не будешь. А красивых девок — полно. Я вот сейчас в столице с актриской одной живу, но думаю ее на балерину поменять.
Тут и отвечать нечего.
— Кстати, если хочешь, могу Нюрку к тебе прислать. Замуж она так и не вышла. Думаю, прилетит к тебе, только позови.
— Спасибо, не надо.
— Что, богатую невесту приглядел? Или теперь тебе и на родовитых поглядывать можно. Княжну, конечно, не отдадут, а простую дворянку за алмазные копи — запросто.
И после небольшой паузы занятой смехом Шувалова:
— Только чревато это. Отберут у тебя имение, а самого на цепь посадят. В будке. Лучше кумпанство организовать. Со мной как раз специалист по таким делам приехал. Сейчас вас познакомлю.
Остальные вели похожие разговоры, с поправкой на характеры и близость знакомства. Пален, например, предлагал не только с копями помочь, но и звал степи вокруг Тьмутаракани прошерстить. Алмазы там найти шансы невелики, а вот курганы и прочие древние захоронения в достатке имеются. С Петиным умением ценные вещи под землей находить, там можно весьма неплохими древними артефактами разжиться. Виктор ему в этом с удовольствием компанию составит, а здесь в Мезени пусть лучше специалист занимается. Есть у него такой на примете.
Дивеева возмущалась, она сюда первая приехала (купцы не в счет), но графы перед ней особо не тушевались. А Шувалов так даже замуж позвал, чем поверг ее на несколько дней в задумчивость.
В общем, бедлам стоял знатный. Пациенты в страхе разбежались, и даже городничий на глаза попадаться остерегался. А вот доля в предполагаемых доходах что-то совсем не росла. Видимо, аристократы с детства усваивали нехитрые пропорции дележа барышей с простолюдинами. Им все или хотя бы почти все, а тем, что останется.
Вдруг, в разгар всех этих, скажем, переговоров, Пете пришел вызов от губернатора в Архангельск. Поехали всей толпой. Всей толпой и к губернатору ввалились. В смысле, не всей, конечно, но княжна с графами сами в кабинет ввалились вслед за Петей.
Узнав, кто перед ним, граф Скавронский сделал вид, что рад видеть у себя столь достойных молодых людей. И сейчас ими займется. Только маленькое дело с Птахиным решит. Они могут поприсутствовать.
«Маленькое дело» оказалось целыми тремя указами Государя. Которые губернатор и зачитал.
Во-первых, за проявленное мужество во время похода против язычников в районе Мары, а также проведенные в землях уезда изыскания, магу пятого разряда Птахину Петру Григорьевича вне срока присваивался очередной орден. Святой Анны третьей степени.
Теперь у Пети стало два красных крестика и оба с красной же ленточкой — прикалывать. Только у Анны лента с золотой окантовкой, а у Станислава — с двойной серебряной.
Во-вторых, в связи с большими успехами на службе в Мезени, маг пятого разряда Птахин Петр Григорьевич переводится на новое место службы. В город Жатск Путивльской губернии, где как раз освободилась вакансия, и которую нужно срочно занять в силу значимости и густонаселенности этого уезда.
Странно. Через Жатск Петя проезжал, когда ехал поступать в Академию. Городок довольно близко расположен, что к родному Песту, что к губернскому Путивлю. Хорошие, в принципе, места. Он когда-то мечтал где-нибудь в аналогичном месте осесть. Но это до того, как алмазы нашел.
В-третьих, земли Мезеньского уезда выводятся из реестра казенных и переходят в кабинетные [51]. Городов и поселений эта процедура не коснется, а вот личные имения, размером более тысячи десятин, выкупаются у владельцев казною по максимальному тарифу — сто тридцать шесть рублей за десятину.
Тариф такой, действительно, был. Петя при покупке имения этот вопрос проштудировал. И относился он, кажется, к местам залегания руд. Руд, а не алмазов. Про те в реестре ни слова не было. Хотя была оговорка, что цена может быть и «договорной». Вот Великий князь с ним и договорился. Указом. И, похоже, указ ради одного Птахина писался. Насколько он знал, ни у кого больше подобных землевладений в уезде не было. Даже почетно…
Губернатор дочитывал последний указ вслух с особым выражением и, кажется, с удовольствием. И внимательно следил за выражениями лиц присутствующих.
Впрочем, молодые аристократы лица, что называется, «держать» умели. Дружно восхитились мудростью и щедростью Государя, вслед за Скавронским поздравили Петю с высокой наградой. А потом тихо куда-то исчезли. Про прием у губернатора все как-то забыли, про Птахина тоже. Даже Пален с его курганами больше не объявлялся. В гости в казенную квартиру уездного мага-целителя тоже никто больше не заходил.
* * *
Примерно через полгода солнечным днем Петя сидел прямо на свежей траве, покрывавшей все свободные участки земли его довольно большого (с пол десятины) участка городской усадьбы в Жатске и медитировал. Самочувствие и настроение были великолепными. Заодно вспоминал последовавшие за указами Великого князя событиями, и делал это, пожалуй, с удовлетворением.
Переезд прошел достаточно быстро. Никто Петю задерживать не стал, надо было только вещи собрать, которыми он, вместе с сестрой, обрасти успел. Пришлось сундуки покупать, а в поезде от Архангельска целых три купе брать. Причем оставить их (вещи) без присмотра Клава никак не желала. Поэтому ехали в отстоящих друг от друга купе, а в то, что между ними, она на каждой остановке наведывалась.
Ведь они не просто свой скарб вывозили. Перед отъездом Петя успел проехаться с последней инспекционной поездкой по ближайшим постам сбора у местных жителей мехов, так что у них теперь их было целых два здоровенных сундука. Плотно набитых. Моржовой кости тоже накупил. Не то, чтобы слишком нужна, но дешево досталась, а амулеты из нее приличные получаются. Что меха, что кость можно самим использовать, благодаря магии они не портятся, а можно с хорошей выгодой продать.
Впрочем, в деньгах нужды не было. Помимо денег, оставшихся от продажи первых четырех алмазов (около пяти тысяч), на счет поступила куда более крупная сумма — двести семьдесят две тысячи рублей. Даже налога с нее не взяли. Куча денег! А ведь десяток алмазов так и непроданным остался. Тоже тысяч на пятнадцать-двадцать.
Несостоявшиеся алмазные копи и миллионы было, конечно, жалко. Но, по некоторому размышлению Петя решил, что Великий князь его не ограбил, а выручил. Не положено таким выходцам из низов, как он, подобными делами заниматься. Купеческие фамилии не одно поколение меняют, пока миллионщиками становятся. Если становятся, а не разоряются. Не дали бы ему спокойно алмазами заниматься, как-нибудь, да отобрали бы. А так получалось, что вложенные в усадьбу деньги увеличились больше, чем в семь раз.
С такими деньгами удалось легко купить очень приличную городскую усадьбу
