Питер Бретт - Дневная битва

– Условные знаки? – переспросил Арлен.

– Я же сказала – дурака она не валяет, – отозвалась Дарси, осмелившись наконец взглянуть ему в глаза. – Госпожа Лиша рассудила, что красийцы станут читать ее письма, и велела мне выучить особые слова и фразы, чтобы я знала, как обстоят дела, даже если у нее будут стоять над душой. Джардир покамест держит слово, но она пишет, что его войско растеклось по всему Райзону и счесть его невозможно. Она отдельно не велела упоминать тебя, но оставила условный знак, который сообщит о твоем возвращении.

– Передай, чтобы немедленно вернулась в Лощину, – велел Арлен. – У меня есть новости, которые не могут ждать, и ты их не зашифруешь.

– Я-то спорить не буду, – согласилась Дарси. – Создатель не назначал меня в городские травницы.

– Времена трудные, Дарси Лесоруб, и ты должна нести свою ношу. С новолунием грядет что-то скверное. По сравнению с ним Джардир покажется назойливым слепнем.

Дарси побледнела:

– О чем ты?

Арлен пропустил вопрос мимо ушей.

– Кто выступает от имени лесорубов, если нет Гареда?

– Мясники. Кому же еще? С ними не связывается даже новый граф. Он наделил их королевскими полномочиями, но все равно вынужден просить, когда ему что-то нужно, а они еще не удосужились заняться этим сами.

Раздался оглушительный лай, и к Арлену метнулась огромная тень, окруженная сиянием магии. Ренна выхватила нож, но Арлен опустился на колени и распахнул объятия, в которые бросился тяжеловес-волкодав. Здоровая бестия принялась лизать его лицо, и он заразительно расхохотался.

– Что, Эвин Лесоруб, ты таки научил эту дворняжку команде «к ноге»? – спросил Арлен у ее хозяина, когда тот приблизился.

– Тень идет к ноге, когда хочет, и ни в каком другом разе, – расплылся в улыбке Эвин. – Рад вашему возвращению, сударь.

– Как поживают Брианна и мальчики? – осведомился Арлен, трепля исполинского пса по спине.

– Мальчики растут как сорняки. Каллен скоро сам станет лесорубом, а у Брианны в пузе зреет еще один. Молюсь, чтобы теперь была девочка. – Эвин выжидающе посмотрел на Арлена.

Тот вздохнул:

– Уж кто уродится, Эвин. Я не уверен, что Создатель вообще существует, а уж тем паче прислушивается. Надеюсь только, что, если родится девочка, она будет похожа на маму.

Все потрясенно уставились на него, не в силах поверить, что Арлен пошутил, но Эвин разразился лающим смехом, остальные подхватили, и напряжение спало.

Дарси кашлянула, поймала взгляд Арлена и кивнула на поле боя, откуда к ним направился граф. Он вытирал рот шелковым платком, но шагал решительно. За ним шли два бойца, мужчина и женщина.

– Даг и Меррем Мясники, – шепнул Ренне Арлен. – Они и правда были мясниками до битвы за Лесорубову Лощину.

Мясники оказались кряжистые, с толстыми, испещренными шрамами ручищами и ожогами на лицах. Даг взмок от пота, он был лыс, в мясницком кожаном фартуке, укрепленном панцирной подкладкой и забрызганном ихором. Меррем, как Дарси, носила свободные панталоны, смахивавшие на юбки. Ее кожаный корсет был подбит изнутри, как фартук Дата, и тоже сплошь в ихоре. Оба, похоже, могли поднять быка. Тяжелые секачи на поясах почти не отличались от того, которым пользовался Харл, когда забивал борова, но их густо покрывали метки, и Ренна подумала, что орудие уже давно не применяли в мясницких целях.

Они шагали гордо, как гласные в городской совет. Лесорубы тянулись следом, покрытые кровью, потом и демоновым ихором. Они ослепительно светились магией. Все были намного выше Ренны, и ей почудилось, что она очутилась в кольце деревьев. Лесорубы возбужденно перешептывались, указывали на Арлена и рисовали в воздухе метки. В отличие от них, «деревянные солдаты» быстро построились позади графа, расправили плечи и держали копья, готовые убить за своего принца.

Граф Тамос был не так высок, как лесорубы, но наверстал упущенное с лихвой полированными доспехами, которые горели магией.

– Никто в Лощине не забыл, что ты сделал, – быстро произнесла Дарси, покуда граф не слышал. – Лесорубы пойдут за Меченым, и ни за кем больше.

Арлен кивнул:

– С историей про Меченого я перво-наперво и разберусь.

Тамос остановился на почтительном расстоянии от Арлена и замер с надменным видом; вперед же выступил человек помельче, которого Ренна до сих пор не замечала. Он был в доспехах и с коротким копьем за плечами, но воином не выглядел. Ладони гладкие, больше привычные к перу, чем к копью. Его табард украшали две эмблемы: трон, заросший плющом, и «деревянный солдат». Человек поклонился.

– Позвольте представить его светлость Тамоса, графа Лесорубовой Лощины, маршала «деревянных солдат», брата герцога энджирского Райнбека и повелителя всех земель и народов от реки Энджирс до южных границ.

Тамос взглянул на Арлена и удостоил его почти неуловимого кивка. Ренна не ведала придворных манер, зато безошибочно распознавала насмешку. Она улыбнулась, горя желанием увидеть, как Арлен согнет этого типа.

Но Арлен, к ее удивлению, отвесил низкий поклон.

– Граф Тамос, – произнес он громко, чтобы слышали все, – благодарю вас за помощь и поддержку беженцев, страдающих на ваших землях. Вы почтили Лощину стоянием с лесорубами в ночи.

Тамос прищурился в ожидании подвоха, но Арлен лишь поклонился вторично:

– Нас ни разу не представили друг другу должным образом. – Он обвел взглядом Дарси, Мясников и всю толпу. – Лично меня – и вовсе никому. Я Арлен Тюк из Тиббетс-Брука.

Воцарилась мертвая тишина. Ренна огляделась и увидела, что все затаили дыхание. Молчание продлилось всего несколько секунд, хотя казалось, что намного дольше. Затем загалдели все разом, и в этой какофонии не удавалось разобрать ни слова. Даже «деревянные солдаты» переговаривались в строю.

Тамос глянул на Дага Мясника, тот повернулся к толпе и гаркнул, перекрывая шум и гам:

– Заткнулись все! Это вам не выступление жонглера!

Шум немедленно стих до невнятного бормотания, но Ренна видела, что людям неймется. Порядок долго не продержится.

Тамос поджал губы, переваривая слова Арлена.

– Тиббетс-Брук, – проворчал он. – Значит, ты житель Милна в конечном-то счете. Подданный Юкора.

Он выплюнул это имя, как отравленное.

Арлен пожал плечами:

– Так говорят границы на карте, но Юкору всегда было начхать на Тиббетс-Брук, а народ отплатил ему тем же. Да, я вырос в Бруке, но я сам себе господин. – Он посмотрел графу в глаза. – Юкор мне указ не больше, чем вы.

Тамос сощурился, и они уставились друг на друга. Граф уничтожил в бою несколько демонов и полыхал магией – и сам, и его доспехи. Ренна видела нимб, который пульсировал вокруг него в унисон с дыханием, и понимала, что граф может оказаться нечеловечески проворным. Невероятно сильным. И магия взывала о нападении.