любовью посмотрел на Изорна, который внимательно его слушал, опустив глаза, чтобы ничего не пропустить, как будто хотел выучить каждое слово наизусть.
— Ты — сын герцога. Твой народ тебя уважает, они поверят тебе, если ты скажешь, что это первый шаг к освобождению их земель.
Затем принц снова повернулся к своим соратникам, собравшимся в зале.
— Пока Изорн и его отряд выполняют мое задание, мы продолжим работать над достижением наших целей. Нам многое предстоит сделать. Север сильно пострадал от зимних холодов, бандитов Скали, а также Элиаса и его союзника Короля Бурь, и я боюсь, что, даже если миссия Изорна пройдет успешно, земли к северу от Эркинланда не смогут обеспечить нас армией, которая требуется. Наббан и весь юг находятся в жесткой хватке друзей Элиаса, особенно Бенигариса, и я должен захватить юг. Только так мы получим достаточно людей, чтобы выступить против моего брата. Поэтому мы будем трудиться, обсуждать наши проблемы и думать. Должна существовать возможность отрезать Бенигариса от помощи Элиаса, но на данный момент я ее не вижу.
Саймон нетерпеливо его слушал, но держал язык за зубами. Теперь же, когда Джошуа, похоже, сказал все, что собирался, Саймон не мог больше молчать. Пока остальные кричали и ссорились, он с растущим возбуждением думал о вещах, которые обсуждал с Бинабиком утром.
— Но, принц Джошуа, — крикнул он, — а как же мечи?
Принц кивнул.
— О них нам тоже нужно подумать. Не волнуйся, Саймон, я о них не забыл.
Саймон сделал глубокий вдох, твердо решив не останавливаться.
— Самое лучшее, что мы можем сделать, — это застать Элиаса врасплох. Отправьте Бинабика, Слудига и меня, и мы постараемся добыть Сияющий Коготь. Он находится за стенами Хейхолта. Втроем мы сможем подобраться к могиле вашего отца, отыскать меч и бежать оттуда до того, как король узнает, что мы там побывали. Ему и в голову не придет, что мы на такое пойдем.
Саймон на мгновение мысленно представил, как это будет: он с друзьями, окутанные славой, под его развевающимся новым знаменем принесут Сияющий Коготь на Сесуад’ру.
Джошуа улыбнулся и покачал головой.
— Никто не сомневается в твоей храбрости, сэр Сеоман, но мы не можем так рисковать.
— Мы нашли Шип, когда никто не верил, что нам это удастся.
— Но эркингарды не маршировали каждый день мимо того места, где его спрятали.
— Зато был дракон!
— Достаточно. — Джошуа поднял руку. — Нет, Саймон, время еще не пришло. Когда мы сможем атаковать Элиаса с запада или юга и таким образом отвлечь его внимание от Свертклифа и могил, вот тогда оно наступит. Ты заслужил огромную честь, и я уверен, что это еще не конец твоим подвигам, но сейчас ты являешься рыцарем королевства со всеми обязанностями, которые накладывает на тебя данное звание. Я очень жалел, когда отправил тебя на поиски Шипа, и боялся, что мы больше не увидимся снова. Но ты, вопреки всем сомнениям, добился успеха, и я хочу, чтобы ты побыл некоторое время здесь — и, конечно же, Бинабик и Слудиг… Кстати, ты не посоветовался с ними, прежде чем предложить столь опасную миссию. — Джошуа улыбнулся, постаравшись смягчить свои слова. — Успокойся, парень, успокойся.
Саймона наполнило удушающее чувство, будто он оказался в ловушке, как в то время, когда находился в Джао э-Тинукай’и. Неужели они не понимают, что слишком долгое ожидание может лишить их шанса на победу и зло останется безнаказанным?
— Могу я пойти с Изорном? — умоляюще спросил он. — Я хочу помочь, принц Джошуа.
— Учись быть рыцарем, Саймон, и наслаждайся днями относительной свободы. Тебе еще придется встретиться с самыми разными опасностями. — Принц встал, и Саймон заметил следы усталости у него на лице. — Достаточно разговоров. Эолейр, Изорн и те, кого он выберет, должны подготовиться к отъезду через два дня. А теперь идем, для нас приготовили ужин — не такой роскошный, как тот, которым мы отпраздновали вступление Саймона в рыцарское звание, но он всем нам пойдет на пользу. — Взмахом руки принц закрыл совет.
Бинабик подошел к Саймону, собираясь поговорить с ним, но тот так разозлился, что сначала даже не хотел ему отвечать. Все вернулось на круги своя. Подожди, Саймон, подожди. Пусть другие принимают решения. Тебе уже совсем скоро скажут, что ты должен делать.
— Моя идея все равно была хорошей, — проворчал он.
— Она будет хорошей позже, когда мы, как сказал Джошуа, сумеем отвлечь Элиаса другими проблемами, — заметил Бинабик.
Саймон мрачно посмотрел на тролля, но что-то на круглом лице Бинабика сказало ему, что его гнев — настоящая глупость.
— Я просто хочу быть полезным.
— Ты гораздо больше, чем просто полезный, друг мой Саймон. Ик та рандайет сак бигахук, так мы говорим у меня на родине. «Зима — не время плавать голышом».
Саймон на мгновение задумался над его словами.
— Глупости, — заявил он наконец.
— Ладно, — ехидно ответил Бинабик, — можешь говорить все, что пожелаешь, но не приходи к моему костру, когда выберешь неподходящее время для купания.
Они молча шагали по заросшему травой холму, и их преследовало холодное солнце.
Хотя воздух оставался теплым и неподвижным, темные тучи казались противоестественно тяжелыми. Корабль практически не двигался в течение всего дня, и паруса повисли между мачтами.
— Интересно, когда начнется шторм, — проговорила Мириамель.
Стоявший рядом молодой матрос с удивлением к ней повернулся.
— Леди? Вы ко мне обращались?
— Я сказала: интересно, когда начнется шторм? — Она указала в сторону грозных туч.
— Да, леди. — Казалось, его смущала необходимость ей отвечать. К тому же он не слишком хорошо владел вестерлингом: Мириамель решила, что он родился на одном из небольших южных островов, обитатели которых не знают даже наббанайского языка. — Шторм приближается.
— Я знаю, вопрос лишь в том, когда? — нетерпеливо сказала она.
— О! — Он склонил голову и украдкой огляделся, словно воры могли украсть ценные сведения, которыми он собирался поделиться. — Шторм начнется очень скоро. — Он широко улыбнулся, затем его взгляд переместился от туфель к лицу Мириамель, и улыбка стала еще шире. — Очень скоро.
Мимолетное удовольствие от разговора исчезло. Мириамель прочитала выражение лица матроса и оценила его оскорбительный взгляд. И, хотя он был предельно дерзким, Мириамель знала, что матрос не осмелится к ней прикоснуться — но лишь из-за того, что считает ее игрушкой, справедливо принадлежащей владельцу корабля, Аспитису. Ее вспышка возмущения смешалась с неожиданно нахлынувшими сомнениями. Неужели это правда? Она продолжала оставаться рядом с графом — который, если Ган Итаи не ошиблась, встречался с Прайратом и, если Кадрах прав, служил Красному священнику — и поверила, что он действительно собирался
