– Легко, – подтвердила девушка.
– Да, если бы не эти тряпочники, вообще и шагу нельзя было бы ступить.
– Здесь его и так не ступишь. У нас ещё спокойно, а что дальше творится, вообще представить не могу, – она пожала плечами.
– У тебя есть что-то вроде лампы, или чего-то такого?
– Темноты боишься? – усмехнулась она.
– Да как-то ничего не видно скоро будет.
– Сейчас.
Она ушла в коридор, потом оттуда раздался скрип какой-то дверцы, и через полминуты Долли вернулась с небольшим электрическим светильником. Она нажала на кнопку, и веранда озарилась неярким, но белоснежным светом.
– Ух ты. Можно поглядеть?
– На, – она протянула лампу ему.
Светильник представлял собой цилиндр, часть которого была стеклянной. Свет испускала яркая полоска, находившаяся внутри. На вес он был достаточно тяжёлым – не обошлось без серьёзного источника питания, вот только никакой крышки для смены Джон не нашёл. Только выключатель и регулятор яркости.
– Откуда он? – спросил Миллстоун, протягивая светильник обратно хозяйке.
– Один торгаш продал. У него было несколько таких. Сказал, нашёл.
Долли поставила лампу им за спины. Света было вполне достаточно. Джон подозревал, что если выкрутить яркость на полную, то можно осветить и большую комнату.
– Интересный.
– У вас в федерации, наверное, делают, – заключила Долли.
– Нет. Ничего такого никогда не видел.
– Тогда не знаю. Допивай.
Миллстоун осушил стакан, а хозяйка разлила остатки вина и убрала бутылку под стол.
– Нам нужно ещё.
Она снова вышла в коридор и вскоре вернулась с ещё одной такой бутылкой. Джон уже прилично захмелел, но вот за Долли ничего такого не заметил.
– Ну, теперь ты рассказывай, – сказала она, когда они выпили.
– Что ты хочешь знать?
– Что угодно. Просто говори что-нибудь. Как у вас там, в федерации дела?
Джон пожал плечами, даже не зная, о каких именно делах стоит рассказать.
– Ну, в целом всё неплохо. Убивают, бывает. Бывает, грабят. Но в рабы хотя бы не угоняют. По крайней мере, чтобы просто так.
– Тем парням можно заказать и федерала, так что врёшь ты, Джонни.
Она впервые назвала его по имени и глядя в глаза. Возможно, ей наконец-то захотелось сделать их деловые отношения хоть немного добрее.
– Подозреваю, что простого солдата там не заказывают. Не выгодно должно быть как минимум.
– Неважно. Главное, что можно заказать, – ехидно улыбнулась она.
– Я и не отрицал, что можно. Вот только цена другая. Солдаты федерации, может быть, не все обученные и бравые, но в плане отстрела тех, кто атакует с диких территорий, у них нет ограничений. Так что если даже кто-то попытается приблизиться, могут встретить пулей.
– Здесь тоже никто никого не держит.
– Не согласен. Да, здесь проще в чём-то, но и свои устои тоже есть. Не просто же те тряпочники атакуют именно работорговцев. Мало здесь, что ли, искателей сокровищ, у которых есть тайнички? Значит, у них неписаное правило, а неписаные правила, порой, жёстче самых жёстких законов.
– Тебе виднее, – сказала она, – ладно, давай ещё.
Она снова разлила и отхлебнула приличный глоток.
– Ты ведь сможешь найти для меня кое-кого? – спросила она напрямую.
Миллстоун усмехнулся, отпил ещё вина и закурил.
– Я же тут ничего не знаю. Ничего не умею.
– Ты же работал сыскарём. Многих находил, наверное.
– Да, – кивнул он.
– Вот и мне помоги. Я хорошо заплачу. Очень хорошо заплачу.
– Ты ведь понимаешь, что деньги здесь не главное. Тот раб, которого мы отпустили – он выживет без гроша в кармане и даже без ножа, лишь бы были развязаны руки. А взгляни на девчонку, она и часа не продержится. По ней видно, что она из богатых, и её родные даже могли бы её выкупить или нанять армию, чтобы сравнять Рату с землёй, лишь бы её освободить, но только что толку, если они ничего не знают о том, где она.
– Мне плевать и на него и на неё. Я спрашиваю тебя о другом.
– Хорошо, – выдохнул Миллстоун, – допустим, я тебе помогаю. Ты должна будешь рассказать мне всё, абсолютно всё. На любой, даже самый личный вопрос я должен получать точный и правдивый ответ.
– Причём тут личное? – гневно спросила она.
– Видишь, ты уже выходишь из себя, а я даже не спросил, кого мы ищем. И так во всём. Я должен знать человека, понимать его.
– Тебе сказали, что искать надо в Айдене. Мало?
– Мало. Я не знаю, что такое Айден, что дальше него? Почему туда не ходят наёмники? И тому подобное. Я не знаю, почему этот человек всплыл именно в этом Айдене, и не знаю, куда бы он отправился дальше. Я ничего о нём не знаю. Это у наёмников куча информаторов, которые просто где-то кого-то видели, а у меня знакомых здесь ты и твой отец на все дикие территории. И потом, с чего ты решила, что Хаспер сказал правду? Может, он просто решил сбросить твой заказ, но это по каким-то причинам было неправильно, вот он и придумал более или менее достойную причину, чтобы хоть что-то с тебя получить, да и репутацию себе не ухудшить.
Тирада Миллстоуна заставила её задуматься. Она молчала, а потом попросила сигарету.
– Хорошо. Я расскажу тебе всё. И помогу, – она резко выдохнула дым, – один ты до Айдена не дойдёшь.
– Стой-стой-стой. Ты хочешь сказать, что пойдёшь со мной?
– Нет. Я просто иду, а ты идёшь со мной. Ты пока никого не можешь вести.
– Хорошо, – помотал головой Миллстоун, – а ты не боишься?
– Кого?
– Мало ли кого. И потом, разве твой отец не будет против?
– С ним я договорюсь. Это не твоя забота.
– Ладно, – пожал плечами Джон.
Она уже всё для себя решила, это было понятно. В тусклом белом свете её лицо было чётко очерченным, отчего нос и подбородок казались острее, чем есть на самом деле. Сейчас у него был выбор только в том, идти с ней или нет. Если он откажется, она рано или поздно пойдёт одна. Ему было жаль её во всех смыслах – в первую очередь из-за того, что она вообще никак не может оставить своё прошлое в прошлом, а потом из-за того, что, пойдя одна, она тоже неминуемо погибнет. У наёмников на неё зуб, да и на роль сексуальной рабыни она вполне бы подошла.
– Значит, найдёшь?
– Найду. Но только мы это обсудим завтра и без вина, – сказал Джон.
– Надеешься, что я передумаю? – усмехнулась Долли, – нет.
– Это твоё дело. Я так или иначе ухожу. Если не завтра, то послезавтра. Компания мне не повредит, тем более, что ты во всём разбираешься и знаешь местность. Да и денег я не прочь подзаработать – они мне могут понадобиться. Так что, будь я циничным бродягой, я бы желал наоборот, чтобы ты не передумала.
– А ты не такой?
– Пока ещё нет.
– Но я всё равно не передумаю. Я должна довести это до конца.
