Фаолоры — она мне досталась от Олибрии. Там ваши документы, подтверждающие рождение, снимки, имперские грамоты и разные документы. Все это как минимум стоит великого трона Присты. Пожалуйста, возьмите — они принадлежат только вам.
— Вы лжете! — Ариетта топнула ногой, раскрасневшись и глядя на Быстрова, словно на жуткую статуэтку Эми — младшего бога, приходящего за душой.
— Олибрию убили в собственном замке, меньше чем через час, после того, как она поведала мне вашу историю. Я сожалею… Мне она была очень дорогим человеком. Может быть самым дорогим во всей вселенной, — Глеб со стуком поставил бокал на выдвижной столик и настоял: — Возьмите шкатулку.
Ариетта нерешительно шагнула к шкафу и, резко повернувшись на полпути, произнесла:
— Кто ее убил? Вы должны это знать!
— Я только догадываюсь. Верных доказательств нет.
— Ну говорите же!
— Те же люди, которые охотятся за вами — люди герцога Флаосара. Вы знаете, что он целит на пристианский трон? — Глеб медленно встал, ожидая, что дочь Фаолоры снова направит на него парализатор, но оружие так и осталось опущенным в безвольной руке.
— До меня доходили кое-какие слухи, — Ариетта, осторожно, будто ожидая подвоха, открыла резную дверку.
— Ваше Высочество, позвольте мне остановить откачку воздуха, — попросил землянин. — Люди, запертые в ангаре, ни в чем не виноваты.
— Стойте, не двигайтесь! Я осмотрю шкатулку, и вместе пойдем к ангару, — взяв шкатулку, наследница направилась к столу.
Сейчас Быстров вполне мог разоружить ее одним заученным движением, но не стал этого делать, опасаясь разорвать тоненькие паутинки доверия, протянувшиеся между ними.
Поставив ящичек с изящными рельефами на стол, пристианка разглядывала и ощупывала его, в поисках замка, потом спросила:
— Как она открывается, господин Быстров?
Глеб поднял шкатулку и, глядя на изображение Олибрии, прошептал:
— Я тебя люблю.
Под пористой поверхностью что-то щелкнуло, крышечка плавно поднялась.
— Оригинальный способ, — признала наследница, тень улыбки появилась на краешках ее губ. — У вас с графиней были очень доверительные отношения?
— Мы были достаточно близкие люди. Я любил Олибрию, если вас интересует именно это, — Быстров вручил шкатулку пристианке и отступил к обзорному экрану.
Ариетта перебирала документы минут пять: внимательно разглядывала имперские печати, беззвучно шевеля губами, читала записи Фаолоры.
— Прошу вас, идемте, скорее откроем ангар! — теряя терпение, произнес капитан. — Шкатулка теперь ваша, и вы сможете изучить эти бумаги, когда захочется.
— У нас есть еще время. Ответьте мне, господин Быстров… — пристианка поправила разорванное платье, съезжавшее с плеча, — если вы любили Олибрию, как вы… как вы могли допустить ее гибель?
Вопрос был столь неожиданный, что Глеб замер, не в силах выдохнуть. Рассказывать о том, как все произошло на самом деле: том, как он расстался с графиней у двери злополучной комнаты, том, как ожидал на террасе, услышав странный Олибрии призыв, поспешил к ней и застал ее с кинжалом в спине — рассказывать об этом сейчас было глупо и опасно. Не в силах объяснить принцессе, как могла погибнуть Олибрия, если в замке трижды защищенном от посторонних находился лишь настоящий экипаж «Тезея», Быстров мог вызвать лишь еще более серьезные подозрения Ариетты. И он сказал:
— Простите, Ваше Высочество, а вы любили свою мать?
На минуту в каюте повисла тишина.
— Так вот, — продолжил Глеб, — ее тоже больше нет.
— Не знаю, любила ли я ее. Сейчас в ангаре погибают ваши друзья. Вы сильно нервничаете, правда? Господин Быстров, я уже успела прочувствовать, что такое терять друзей. Идите к ангару! — она указала стволом парализатора на дверь. — Идите медленно и не останавливайтесь!
— Вы все еще не верите мне, — выйдя в коридор, Глеб грустно усмехнулся.
— Нет. Вы вполне можете служить Флаосару или Саолири. Мне известно: эти герцоги хитры и очень коварны. В моем положении лучше не верить никому.
— Что ж, разумно, — согласился Быстров, еще раз удивляясь, что в милой головке принцессы поселился отнюдь не беззаботный ум.
Когда впереди показалась широкая дверь с мигающим блоком управления, Глеб ускорил шаг. Ариетта не стала задерживать его, лишь предупредила:
— Дверь не открывать! Только переключить насосы на закачку.
Капитан нажал две кнопки и отрегулировал сенсорами подачу воздуха. Цвет индикатора изменился с красного на голубой.
— Аркадьевич, как вы там? Живы, здоровы? — спросил Быстров в переговорное устройство.
— Глеб Васильевич! Что происходит⁈ — раздался из решетки возбужденный голос Агафона. — Чуть не сдохли мы здесь! Я уже дверь пытался сверлить!
— Да ничего не происходит. Принцесса Ариетта захватила корабль, теперь мы — ее пленники, — сухо объяснил капитан. — В общем, если жрать захотите или в туалет — все вопросы к ней. Я ничего не напутал? — Быстров вопросительно взглянул на пристианку.
— Для передачи воды и еды дверь можно приоткрыть на ширину ладони, — не опуская оружия, любезно отозвалась дочь Фаолоры.
— Вот видите, у принцессы доброе сердце, — констатировал Глеб. — Взаимопонимание налаживается. Глядишь, через несколько дней и в туалет по одному выпускать будут. Вы пока работайте над цинтридом, работайте.
— Ваше Высочество! — раздался из решетки переговорника голос Орэлина. — Нижайше прошу извинить за недостойное обращение с вами. Но я… Клянусь перед Вратами Эдвана! — было слышно, как он шумно выдохнул. — Все наши действия были направлены на ваше спасение!
— Теперь идем в рубку, — наследница повела стволом парализатора, указывая землянину путь, сама отступила к арсенальному отсеку.
— Госпожа Ариетта, может, вы меня посвятите в ваши дальнейшие планы? Вы так и будете держать меня под прицелом весь долгий путь к системе Шеоир? — полюбопытствовал Глеб, уже не беспокоясь за товарищей.
— Я поступлю проще: когда я выясню все важные вопросы, то разряжу вам в затылок парализатор. Ведь, правда, это гуманное оружие? Потом запру в медмодуле вместе с вашей белокурой подругой.
— И что дальше? — Быстров повернулся в пол-оборота.
— Свяжусь с командованием пристианского флота и сообщу им точку выхода этого судна.
— Ну вот, а несколько минут назад вы меня приятно удивляли своим благоразумием. После получения вашего сигнала герцог Флаосар радостно потрет руки. Скорость у «Тезея» сейчас маленькая, и вас перехватят где-нибудь на подлете к «Сосрт-Эрэль». Не обольщайтесь документами в той шкатулке: Саолири или тот же Флаосар сумеют повернуть дело так, будто вы — самозванка. Ведь почти никто не знает, что у императрицы есть дочь. И если действовать так глупо, то и никогда не узнает. Ариетта, поверьте, я вам не враг. Ведь если это было не так, я уже три раза бы разоружил вас и продолжил осуществление коварных планов.
— Вы самоуверенны, господин Быстров. Даже когда в вашей каюте я поворачивалась к вам спиной или разбирала шкатулку, бдительность не покидала меня ни на секунду.
Глеб, пригнувшись, повернулся и тут же перехватил руку пристианки. Парализатор ударился об дверь каюты, его рукоять оказалась в крепкой хватке землянина.
— Ваше Высочество, у меня к вам предложение, — сказал Быстров, грубо прижимая Ариетту к стенке.
Она попыталась вырваться, едва не сбив его с ног.
— Выслушайте сначала предложение, — свободной рукой Глеб поднял ее подбородок.
Тяжело дыша, наследница смотрела на него из-под распущенных волос будто загнанная волчица.
— Сейчас я отдам вам оружие, и можете ходить все время с ним, — продолжил капитан «Тезея». — Можете взять из арсенала еще пару плазмометов, винтовки, гранаты, фауззер — все, к чему душа тянется. С этой минуты вопросы о взаимном доверии больше не ставятся. Ясно?
Пристианка кивнула.
— Взамен вы позволяете моим людям беспрепятственно передвигаться, а мне управлять кораблем, — Быстрову было приятно ощущать горячее дыхание принцессы на щеке, он слегка ослабил хватку. — Летим мы до нейтральной станции «Сосрт-Эрэль». Там если захотите, вы покинете наш многострадальный разведчик, и наши пути разойдутся навсегда. Или, опять же если захотите, останетесь с нами, и мы вместе подумаем, как избежать повисшей над вами опасности.
— Вот так просто: сейчас отдадите мне парализатор и откроете корабельный арсенал? — Ариетта склонила голову на бок, ее кулак, упиравшийся в грудь землянина, разжался.
— Надеюсь, вы не сумасшедшая и на радостях не пустите все оружие в действие?
— Ну-у… Я согласна, капитан. А куда деваться? — дочь Фаолоры улыбнулась, показывая белые зубки. — Давайте скорее парализатор.
Быстров, щелкнув предохранителем, вложил в ее ладонь шероховатую рукоять и отступил на шаг.
— Ражь болотная, вы мне платье порвали! — наследница потянула тонкую ткань, широко
