я выпил ещё в сквере, чтобы видеть, куда ступать и не хрустеть всякими ветками.
— Все, не отставай, — шепнул воин и двинулся вперёд.
И я, покрепче вцепившись в рукав его куртки, последовал за Германом.
Вокруг нас были сотни песьеголовых — кто-то спал, кто-то резался в кости, кто-то вяло переругивался с соседом. И чем больше я за ними наблюдал, тем больше мрачнел.
Не знаю, какой клан пришел Гортану на подмогу, но конкретно эти псы были опытными вояками. Их совсем не страшил предстоящий штурм наших укреплений, и было заметно, что походная жизнь для них — нечто привычное и обыденное.
Но ещё больше смущали висящие над каждым перекрёстком духи.
Обычным зрением их было не видно, но я отлично ощущал их недовольство — по всей видимости, шаманы предпочитали не договариваться, а силой навязывать свою волю.
Герман, несмотря на невидимость не наглел. Вел нас преимущественно по теням, патрули пережидал или обходил стороной и вообще, действовал чертовски профессионально.
На мгновение у меня даже закралась мысль, что он отлично справился бы и без меня.
Если бы, конечно, у него был Покров.
Единственное, что меня смущало, была траектория нашего пути.
Вместо того, чтобы идти направо и вперёд, Герман вёл нас налево. А, учитывая, что мы и так находились на левом фланге, и нам ещё предстояло как-то перебраться через Зарю, это было странно.
И когда я уже собрался было прояснить этот момент, воин свернул на какую-то неприметную улочку, где не было ни одного патруля легионеров. И я даже понимал почему.
Здесь пахло жуткой смесью мочи и каких-то химикатов. И, судя по тому, что мы добрались уже до окраины Лютиков, здесь было какое-то производство не то кожи, не то ткани.
Неудивительно, почему псы с их тонким обонянием обходили этот закуток стороной.
Кстати, если у них тонкое обоняние, можно, по идее, придумать какой-то резкий дым…
Впрочем, додумать внезапно пришедшую мысль я не успел. Герман потянул меня в прохудившуюся избу, откуда так и шла основная мощь вони.
Внутри меня чуть было не вырвало, и я мысленно поблагодарил всех богов, что в той кухоньке, в которую мы вышли из винного погреба, не оказалось еды.
Герман тем временем потянул меня к топчану, на который я бы не то что ложиться, подходить не стал — на нем были навалены плохо выделанные шкуры и жутко воняло какой-то кислятиной.
— Сейчас ничему не удивляйся, — прошептал воин и… бросил меня на топчан.
Бросил хорошо — будто лет десять дзюдо занимался!
Я даже сгруппироваться не успел, так и рухнул спиной прямо на шкуры. Но вместо того, чтобы в них утонуть, неожиданно полетел куда-то влево и вниз.
Дыхание перехватило, на мгновенье показалось, что я лечу в бездну, но в следующий момент я упал на каменный пол.
Мне хватило ума сообразить, что я оказался в каком-то подземном тоннеле и поспешно отбежал в сторону — чтобы Герман не упал на меня.
Благодаря зелью «Мудрость Совы» я отлично видел в темноте, поэтому хорошо заметил, как потолок крутанулся, и показавшийся на мгновение топчан со шкурами сбросил вниз Германа.
Спрашивать контрразведчика, откуда он знает это место было бы глупо, поэтому я задал ему другой, более важный в текущей ситуации вопрос.
— Что будем делать с запахом?
— Ничего, — мрачно буркнул воин, — верхние шкуры чистые, сильно пахнуть мы не должны.
Ну, обычный человек, возможно, и не заметит разницы, а вот мое обоняние, раскачанное Гранью Волка, было не обмануть.
— Пахнем. Любой пес учует.
— Разберемся, — проворчал Герман, — следуй за мной шаг в шаг. Тут много ловушек.
Хах, шаг в шаг! Как можно видеть, куда ступает невидимка? Впрочем, с моим восприятием Биения жизни это было не проблема.
Следующие десять минут мы шли по каменному туннелю.
Причем, чем больше я смотрел на аккуратные плиты стен и ровные потолки из черного обсидиана, тем больше убеждался, что этот тоннель ровесник фон Лютика.
Несколько раз на пути попадались ответвления и даже перекрестки, но Герман упрямо вел нас вперед. И, судя по ощущениям, мы сейчас двигались перпендикулярно Заре.
— Надо было дать фон Коросу карты этих туннелей, — негромко произнес я. — Он же маг Земли, неужто бы сам не смог уйти?
— Обсидиановая облицовка, — тут же отозвался Герман не снижая шага. — Те, кто проложил эти коридоры знали свое дело. Магии сюда не проникнуть.
— Магии, говоришь, не проникнуть? — я кивнул на потолок, на котором расползалась темная лужа, в которой копошились… звенья цепи? — У Зари, похоже, на этот счет другое мнение.
— Тренировочный комплекс Древних напитанный Тьмой… Такого никто не мог предположить.
— Тут не поспоришь, — согласился я, а сам сделал себе мысленную пометку, что на обратном пути нужно будет поспешить.
Попадать под раздачу сошедшей с ума Зари мне не хотелось.
— Всё, — Герман остановился около очередного ответвления. — Мы практически на месте.
— Какой дальнейший план действий?
— Через сколько истекает Невидимость?
— Минуты три.
— Фон Корос остался во дворе у Иванчука. У него в подворье колодец был, скорей всего магик там и укрылся. Его оттуда только некромант выковырять сможет, но тот почему-то в последнее время не высовывается.
Почему-то? Хе-хе, чует, видать засаду, вот и осторожничает.
— Мы выйдем в двух домах от Иванчука, обезвредим караул, вытащим фон Короса и разделимся. Ты наденешь на себя личину пса и поведешь его к скверу. Я же немного пошумлю, а потом уйду через тоннель.
В принципе, план был неплох, вот только Герман не был магом и не мог в должной степени оценить появление того темного пятна на потолке.
Мне же хватило одной встречи с отравленной Тьмой Зарей, чтобы понять — теперь внизу ловушка. Она нас почуяла, но не успела напасть. Сейчас же будет наготове. А значит, Герман не сможет уйти.
Как бы хорошо он не знал город…
Не случись нашего разговора, я бы, наверное, не стал возражать — ну хочет воин поиграть в героя, пусть. Но после произошедшей беседы понимал — терять Германа нельзя.
Он, возможно, один из немногих, кто понимает, что Ковен шаманов не просто проник на Порог, но контролирует целую сеть шпионов. Не знаю, что они пообещали Ков’Альдо, но видимо многое, раз эта семейка с такой радостью продает свою страну.
В общем, Герман должен вернуться живым, а значит…
—
