слышала ничего подобного.
— Это вообще-то не я был. Это был водный элементаль. Он уже сильно старый, поэтому и дури у него до чертиков.
— Но он тебе подчиняется.
— Я бы сказал, мы с ним дружим и он исполнил дружескую просьбу, — возразил Филимон.
— Ты дружишь с настолько древним духом воды, что он способен разорвать корабль одним ударом?
— Ну, ты просто плохо знаешь духов воды. На самом деле, их в глубине не мало и они на порядок сильнее моего друга. Они не крушат все, что способно передвигаться и не тонуть только потому, что для них это скука смертная. Там, на глубине и воды интереснее, и игры пожестче.
— Ты там бывал?
— Нет, конечно. Я по твоему самоубийца? — фыркнул Фил.
Жанна растерянно хлопнула глазами и уселась на край кровати.
— И… и как тебе теперь верить? — спросила Жанна. — Я даже не могу проверить ни одного факта… Кто ты? Откуда?
— А зачем проверять? — хмыкнул маг. — В чем смысл?
— Ну… — смутилась женщина.
— Нам хорошо вместе, мы друг друга не пилим и вполне устраиваем. И продлится это, если опять какой-нибудь мудак не начнет на меня охоту, еще лет сорок, а если повезет — шестьдесят. Это если ты не решишь идти путем бессмертия. А ты врят ли решишь.
— Это еще почему?
— Ну, знаешь… — тут маг по доброму улыбнулся. — Все женщины, что долго оставались рядом, лет через двадцать обзаводились одной навязчивой идеей — придушить меня по тихому или травануть… В общем, отношения портились. А когда понимали, что это невозможно, то… Предпочитали умереть, нежели терпеть меня рядом.
— Это ты намекаешь на свой скверный характер?
— И это тоже, — кивнул Фил.
— И, что же… никто не захотел видеть тебя дольше отведенного богами срока?
— Была одна особа. Тоже пошла путем силы. Перестала стареть, обрела могущество.
— И что же? Где она сейчас? — спросила она с легкими нотками ревности.
— Один бог ее убил, — спокойно ответил Филимон и умолк, перестав улыбаться.
— Почему?
— Пока не знаю, но думаю выясню.
Жанна взглянула на Филимона, затем на окно, за которым открывался замечательный вид на сад и спросила:
— Ты ведь не пошутил?
— Нет.
— И не врешь?
— Если честно, немного преувеличиваю.
— В чем?
— Мне врят ли есть пять тысяч лет. Я понятия не имею, сколько времени прошло со времен старой империи, — признался Фил. — Это так, с потолка. Но последние тысячу лет я помню более или менее…
Женщина оглянулась на мага и спросила:
— Много у тебя было женщин?
— Поболее, чем у тебя мужчин, — хмыкнул тот.
— А почему ко мне вернулся? Из-за друга?
— Ну… не только, — снова начал улыбаться Филимон. — Я бы сказал, что ты меня удивила…
— Это чем же?
— Ну, знаешь… — тут маг кашлянул и приподнялся на локтях. — Не каждая женщина готова заниматься этим по несколько часов.
— Не каждый мужчина, готов этим заниматься по несколько часов. И тут разговор даже не про выносливость, — заметила Жанна. — Я пробовала с алхимией, чтобы все работало как надо. Максимум час. За деньги — полтора.
— Что верно, то верно, — хмыкнул Филимон и затем с улыбкой добавил: — Я бы сказал так — это ненормальное желание и для мужчины и для женщины.
— Возможно ты прав, — задумчиво произнесла она и развернулась к магу. — Слушай, а у тебя было прозвище? Ну, как в древности у магов. Там, Филимон «Яростный» или «Могучий»?
— Хм, — он улыбнулся и кивнул. — Было. Официальное — Ярэк «Калека».
— Почему «Калека»? И причем тут Ярэк?
— Я первый раз сменил имя, когда отказался от семьи и решил, что не буду продолжать дело писарей. Чтобы меня с ними не связывали, я взял другое имя. Пытался потеряться. Тогда я и закончил обучение у Нграг «Седой».
— Старуха?
— Нет. Она с детства была седой. Даже брови. Умерла молодой и красивой, но от старости.
— Так бывает?
— Бывает, когда ты отлично умеешь управлять кожей и тканями под ней, и совершенно не понимаешь, как работает сердце.
— А почему «Калека»?
— В той части страны, где я жил, задолго до моего рождения было принято творить магией через руки. Тогда применяли жесты и направление выбирали руками. Это называлось «школа Шакшаш». Серьезное усиление получалось, но был нюанс.
— Какой?
— Если такому магу отрубить руку, то колдовать у него уже не получится. А у меня с рождения с каналами в руках были проблемы. Поэтому я взаимодействовал с силой через голову. Разумом. Поэтому меня после обучения и нарекли «Калекой».
— Обидно, наверное было.
— По началу да. Я был тогда еще молод и не понимал всего. Но потом… многое пережил. Мой путь оказался верен.
— Ты сказал — официальное. А еще было не официальное?
— Было. Сгиней «Чтоб ты сдох».
— А это за что дали?
— За дерьмовый характер и принципу «Я всегда готов к драке!». Любил я тогда самоутвердиться за счет втаптывания чужой тушки в землю. Ну, или того, что останется после нашей битвы. Я тогда уже перестал стареть и достаточно отточил мастерство, чтобы поверить, что я могу уделать любого. Вот и получалось, что встречи со мной, многие маги просто не пережили. Отсюда и пополз слух, что встреча со мной почти всегда равна смерти. Как итог — Сгиней «Чтоб ты сдох».
— Насыщенная у тебя была жизнь.
— Этого не отнять, но я скажу тебе так — большая часть ее всегда была занята поисками развлечений. Вино, женщины, глупости. Ну и драки, кончено, — признался Филимон. — Кстати, я не один носил кличку «Калека». После того, как я сменил имя на Сигней, на моей родине появился еще один «уникум».
— Тоже не мог колдовать руками?
— Да нет, мог. Только лучше всего у него получалось колдовать не руками, а другим местом.
— Каким?
— Тем, что есть только у мужчин, — с улыбкой произнес Филимон. — Да, руками он тоже мог, но ей богу. Такие бы каналы ему в руки — цены бы не было. А у него все… во вторую
