Не доходя пары метров, Джудит остановилась и молча взглянула на Филипа.
– Вот... решил вернуть вашу собаку,– промямлил Филип. – Представляете, он забрался ко мне в машину.
– Спасибо. Я с ног сбилась, разыскивая его по всему Пфлюгервиллю, и в Пасторали специально не заперла дом.
Надеялась, он сам найдет дорогу, но Заратустра вечно себе на уме. Поздравляю, мистер Майлс, теперь вы знаете наш секрет. Как вам наш новый дивный мир?
– Очаровательное место, но, по-моему, вы заблуждаетесь относительно его местонахождения.
– Вот как? Тогда покажите мне полную луну, которая взошла сегодня над Пасторалью. А лучше давайте я вам кое-что покажу. — Она ткнула пальцем в участок неба слева от курносого носа статуи. – Отсюда, конечно, не увидеть, но эту желтую звездочку окружают девять планет, в том числе Земля.
– Бред! — воскликнул Филип. – Учитывая...
– Расстояние?– перебила Джудит. – В нынешнем пространстве, мистер Майлс, расстояние роли не играет. В пространстве Мебиуса – за неимением лучшего термина назовем его так,– две любые точки всегда совпадают, вне зависимости от их расположения в обычной системе координат. Однако такое возможно лишь при наличии коинцидентного поля, созданного, как вы уже знаете, Френсисом Пфлюгером.
При звуках собственного имени изобретатель встрепенулся и поспешил на зов.
– Е равно эм цэ квадрат,– сказал он.
– Спасибо, Френсис,– поблагодарила Джудит и, повернувшись к Филипу, предложила: – Прогуляемся?
Они двинулись по ответвляющейся тропинке, замыкал шествие Заратустра. Френсис Пфлюгер вернулся к созерцанию монумента.
– В Пасторали мы жили по соседству,– сказала Джудит,– никогда не думала, что он такой нарцисс. С тех пор как воздвигли статую, он пялится на нее днем и ночью. Даже обедает в парке.
– По крайней мере, он знаком с законами Эйнштейна.
– На самом деле, нет. Он специально выучил формулу, чтобы соответствовать статусу, но в действительности понятия не имеет, о чем говорит. Забавно, что основать Пфлюгервилль выпало человеку с ай-кью ниже семидесяти пяти.
– Человек с таким ай-кью не создал бы коинцидентное поле,– возразил Филип.
– Его он создал случайно, когда работал над машиной по завязыванию узлов. По крайней мере, это его версия. Машина, безусловно, существовала – мы видели ее детали, разбросанные по кухне,– именно она и спровоцировала появление поля. Но Френсис напрочь забыл, откуда взялись комплектующие, и якобы не помнит сам механизм сборки. По правде сказать, он до сих пор не понял, что произошло, но я уверена, что он знает куда больше, чем говорит.
– А что произошло?– поинтересовался Филип.
Джудит ответила не сразу.
– Мы поклялись не открывать наш секрет чужакам, пока они официально не вступят в общину, но из-за моей оплошности вы почти добрались до сути и вправе узнать остальное. – Женщина тяжело вздохнула. – Ладно, попробую объяснить... Когда Френсис Пфлюгер нечаянно активировал поле, задние двери в домах всей Пасторали превратились в порталы на планету, которую местный астроном безошибочно определил как Сириус-21. Обитатели деревни понятия не имели, как такое возможно, пока один ученый, приглашенный поспособствовать формированию грядущей утопии, не выдвинул вполне убедительную теорию. Согласно этой теории, круговое расстояние между двумя небесными телами деформируется на манер ленты Мебиуса – для наглядности, представьте сложенный вдвое листок бумаги, чьи края соприкасаются. В данном случае лента символизирует расстояние от Земли до Сириуса-21, которые представлены двумя точками. Их разделяет равный отрезок длиной 8,8 световых лет. Обе точки расположены друг против друга на разных сторонах ленты, но поскольку поверхность у ленты единая, то обе точки сосуществуют параллельно. Если точнее, в «пространстве Мебиуса» Земля и Сириус-21 «совпадают».
Филип покосился на бледно-желтую точку Солнца высоко над головой.
– Здравый смысл говорит обратное.
– Здравый смысл – величайший обманщик,– парировала Джудит. – Испокон веков он служил плохим советчиком. Именно здравый смысл вдохновил Птолемея на создание геоцентрической системы мира, здравый смысл возвел на костер Джордано Бруно... В привычной реальности Землю и Сириус-21 разделяют 8,8 световых лет, однако это отнюдь не доказывает, что те же 8,8 световых лет разделяют их в реальности, неподвластной здравому смыслу,– иначе говоря, в реальности Мебиуса,– и поле Френсиса Пфлюгера тому подтверждение. Дверные порталы — лишь проявление той самой реальности; посредством поля обитатели Пасторали получили ограниченный доступ в пространство, которое изначально существовало параллельно с нашим. Неясно только, почему под воздействие поля попал черный, а не парадный вход. Возможно, причина в привычке Френсиса собирать свои изобретения на кухне. Так или иначе, когда двери трансформировались в порталы на Сириус-21, живущие тут собаки приняли их за двери в дома прежних хозяев и начали выть, требуя, чтобы их впустили.
– Прежних хозяев?
– Тех, кто построил эту деревню и фабрики, возделал бескрайние поля. Согласно записям, год назад они мигрировали в Большое Магелланово Облако.
– И не взяли собак!– возмутился Филип. – Почему?
– Не смогли. Им пришлось оставить все: автомобили, мебель, почти неиссякаемые запасы всевозможных металлов. В космических перевозках даже лишний носовой платок способен привести к катастрофе. В любом случае, обнаружив нас, собаки дико обрадовались, а мы полюбили их с первого взгляда. К несчастью, наши старые питомцы не поладили с новыми и разбежались кто куда.
– Сомневаюсь, что ваша деревня единственная. Наверняка есть и другие.
–Ну разумеется. Доподлинно известно, что наши... хм... предшественники эмигрировали последними.
За разговорами они миновали парк и зашагали по прелестной улочке.
– Обнаружив деревню, вы с соседями разом подались в переселенцы?– спросил Филип.
Джудит кивнула.
– Почему бы нет? Сами видите, место просто замечательное. Но причина не только в антураже. В Пасторали царила безработица, а тут каждый занят делом, тут мы едины и востребованы. Да, в основном приходится возделывать землю, но разве это плохо? Особенно когда существуют всевозможные машины, призванные облегчить наш труд. Спасибо сирианцам. Жаль, они не изобрели агрегат, создающий пищу из воздуха,– это их единственное упущение. Но главное, мы ложимся спать без страха, что ночью на нас обрушится ядерная ракета и уничтожит всех жителей в один миг. Если мы и провозгласили героем местного идиота, то совершенно заслуженно – намеренно или нет, но он открыл нам ворота в рай.
– И вы решили, что попасть туда достойна лишь горстка избранных?
Джудит остановилась у белой калитки.
– Мы тщательно хранили тайну, поддерживая видимость обычной жизни, а сами тем временем закрывали немногочисленные предприятия и создавали новую денежную систему. Даже детям не говорили ни слова, боялись, как бы они не сболтнули лишнего в школе. Обнародуй мы обретенную утопию, и что тогда? Служить посмешищем для всего мира? Увольте. И потом, деревня не резиновая, места хватило только ближайшим друзьям, родственникам и приглашенным ученым; в конце концов, кто нашел ее на заднем дворе? Правильно, мы. Значит, она наша. – Джудит облокотилась на калитку. – А вот и мой дом.
Новое жилище по размерам почти не уступало предыдущему, однако в нем присутствовало свое очарование, а рядом стояла его миниатюрная копия. Джудит сделала выразительный жест в сторону миниатюры и посмотрела на песика.
— Утро на дворе. Заратустра, немедленно спать. – Она чуть приоткрыла калитку, пропуская лохматого питомца, и снова взглянула на Филипа. – Время здесь течет иначе,– помедлив, женщина добавила: – Вам лучше поспешить, пока поле еще действует.
У Филипа перехватило дыхание.
— Еще?– растерянно повторил он.
— Да. По непонятной причине поле постепенно ослабевает и наши специалисты по «ленте Мебиуса» прогнозируют его полное исчезновение в течение суток. Думаю, нет нужды напоминать, что по ту сторону вас ждут дела.
