— Андрей Львович, сама не знаю, как это случилось. На ровном месте споткнулась, упала — и такая боль в руке! Доктор сказал — перелом. Если бы не Маргоша, не знаю, чтобы мы делали. Маруся так испугалась…
— А где дочка?
— Папочка! — Маруся выскочила откуда-то сзади и побежала к отцу, таща за руку стройную темноволосую девушку в клетчатом твидовом пиджаке.
— Мы ходили водички попить, — с улыбкой объяснила девушка Гумилеву, как будто они были давно знакомы.
Андрей взглянул на нее и замер. В первый момент ему показалось, что перед ним стоит Ева — те же зеленые глаза, вьющиеся каштановые волосы до плеч, загнутые вверх ресницы и загорелое лицо.
— Я Марго. Маргарита Сафина. Мы говорили с вами по телефону, — так же просто сказала девушка и протянула ему руку.
— Маргоша очень хорошая девушка, — вступила в разговор няня Валя, увидев, что Андрей ошеломлен сходством новой знакомой и его пропавшей жены. — Она помогла мне подняться, успокоила Марусю и поехала с нами в больницу.
Гумилев с интересом разглядывал Марго. Через знакомые черты Евы начало проступать совсем другое, чужое, нервное лицо — с высокими скулами, тонким носом, почти прямыми бровями и слегка широковатым ртом. Девушка улыбалась, но в глазах Андрей поймал какое-то затравленное, испуганное выражение.
Андрей посмотрел на дочку — обычно при встрече она всегда висла на шее отца, теперь же Маруся не отрывалась от Марго, дергая ее за рукава и за полы пиджака, требуя внимания и ласки.
Маргарита легко подхватила малышку и прижала к себе, что-то шепча ей на ухо, — у хрупкой на вид, астенического сложения девушки оказались сильные руки.
— Что же теперь делать? Я же не смогу с Марусей заниматься, — снова сквозь слезы запричитала Валентина Петровна. — Доктор сказал, кости старые, срастаться будут долго — пару месяцев придется на больничном провести.
— Вы не волнуйтесь, — Андрей, наконец, оторвал взгляд от лица Марго и посмотрел на пожилую няню. — Главное, выздоравливайте, а я что-нибудь придумаю. Я сейчас распоряжусь, чтобы вам обеспечили хороший уход и лечение.
— Спасибо, Андрей Львович, да я-то ладно, но кого же вы мне на смену-то найдете? Бедная девочка… мало того, что мама… — няня осеклась, поняв, что сказала лишнего.
Но Марго быстро сориентировалась — закружилась с Марусей в больничном коридоре, защекотала девочку так, что та завизжала на весь травмпункт и, конечно, не заметила слов няни. До сих пор Андрею, Ковалеву и прислуге удавалось отвлекать Марусю от вопросов о маме, не давая грустить и скучать. Девочке сказали, что Ева улетела в новую экспедицию — на Луну и оттуда не сможет присылать «кино».
Андрей задумался: Валентина Петровна была права. Сначала из жизни Маруси исчезла мама, теперь на несколько месяцев уйдет няня, воспитывавшая ее с самого рождения, по сути родной человек… Брать незнакомого человека из агентства — слишком большой риск, дочка его может не принять. Малышка всегда была приветлива с чужими людьми, но не подпускала их близко. Так, как Маргариту.
Маргариту?!
Маруся вновь захохотала, пытаясь укусить Марго за нос.
— Маргарита, а чем вы занимаетесь? Учитесь, работаете? — Андрей решил рискнуть.
— Я студентка иняза, изучаю французский. Только вот придется перевестись на заочное — нужно искать работу, чтобы помогать маме, она у меня в Калининграде живет.
— А почему в Калининграде учиться не стали?
— Я хочу получить профильное образование, а у нас с этим проблемы, — сказала Марго.
— Я вижу, вы легко сходитесь с детьми.
— Ну, у нас ведь в университете есть педагогика — видимо, научили, — засмеялась Марго. — Шутка, там всякой ерунде в основном учат. А на самом деле я мало с детьми общалась — просто с вашей дочкой как-то легко получилось. Само собой.
— Это я вижу. А если я предложу вам временно подменить Валентину и поработать няней Маруси? Справитесь?
— О, я даже не думала об этом… Я не знаю… — Марго явно растерялась.
— Вы сможете жить у меня дома или приезжать каждый день — как вам будет удобно. Думаю, вы знаете, кто я — так что не сомневайтесь, с деньгами проблем у вас не будет. Все равно искали работу, так чем эта плоха? К слову, вы смогли бы и в языке практиковаться — у меня масса различных контактов с французскими партнерами.
— Ты поедешь с нами, Марго? — как-то неожиданно серьезно спросила Маруся. Она перестала дурачиться на руках у девушки и теперь внимательно смотрела ей в глаза.
— А ты этого хочешь? — Марго начала кокетничать с малышкой — значит, уже решила согласиться на предложение Гумилева.
Маруся успокоенно прижалась носом к щеке своей новой няни.
У Андрея отлегло от сердца — хорошо, что проблему, которая могла надолго стать его головной болью, удалось решить так легко и быстро.
Царьков принес диск с таким видом, словно это был алмаз «Куллинан». Андрей поблагодарил пресс-секретаря за расторопность и, понимая, что тот всяко успел просмотреть содержимое диска, не стал отсылать из кабинета. Велел сесть на диван и вставил диск в проигрыватель.
После каких-то рамок и бегущих цифр на экране появилась уже знакомая старушка Мавра с голубыми детскими глазами. Андрей помнил — когда колдунья войдет в связь с тем, от кого или от чего она черпает свою информацию, ее глаза потеряют цвет, как будто перестанут смотреть в этот мир.
Сеанс начался. Первую часть — про железных зверей и Еву, у которой почему-то разноцветные глаза, — Андрей уже видел. Но старушка продолжила. Она говорила, не выходя из транса, глядя прямо в камеру пугающе слепыми, белесыми глазами.
— У зверей из чудесного металла есть душа. Она всегда незримо рядом с ними. Прозрачная. По образу и подобию человека. Лица расплываются, я не могу их уловить… что-то голубое мелькает, холодное.
Внезапно старушка замолчала, побледнев еще больше. Пореченков, видать, забеспокоился, как бы престарелая колдунья не умерла прямо у него в студии, засуетился:
— Вам плохо? Вот водичка, попейте!
Лицо колдуньи стало совсем восковым. Она не слышала и не замечала ведущего, протягивающего высокий стакан с водой.
— Андрей. Вокруг него крутятся все события. Он — центр. В его жизни все перевернуто. Хорошие люди мешают ему, желают зла. Плохие — помогают и ведут. Самые близкие станут оружием против него. Вокруг обман. Его уже ждет женщина с тайной силой, вторым лицом и несчастным сердцем. Эта женщина — пленница.
— Пленница? Вы говорите о той, которая исчезла? Ее похитили? Держат в плену? — оживился ведущий, который уже не знал, как направить разговор в нужное русло.
