созидание, то всё закончится очень печально.
— Ладно, — сказала я. — Значит, носилки.
— Аска… Кажется, у нас проблемы.
Тон Сату мне совсем не понравился. Хотелось поумничать, что этот лес — сам по себе проблема, но прикусила язык. Бросила взгляд через плечо и замерла. Ибо прямо из земли, всего в нескольких шагах от нас, клубилась тьма. Тени по сравнению с ней были детскими страшилками на ярмарке.
При одном только взгляде хотелось сжаться, закрыть глаза и исчезнуть. Меня окатило ужасом с ног до головы. Мы опоздали. Кого бы ни звал колдун, его зов услышан. И то, что сейчас находится возле нас — пришло за жертвой.
Говорить было бессмысленно. Оно скручивало и давило к земле, не давая шевельнуться.
Всё бессмысленно.
Ты слаба, Аска, ты песчинка на моём пути. Сдайся. Сдайся. Сдайся.
Незнакомый голос звучал прямо в голове, оставляя след разочарований и беспомощности.
Ты — всего лишь человек. Ты не сможешь вечно стоять против цуми. Ты не сумеешь отразить мою атаку. Тебя уже нет.
Рядом вскрикнула и повалилась на землю Сату, сжав виски пальцами. Из её носа потекла кровь. У меня же стальными тисками сдавило виски. Захотелось крикнуть: «Забери всё! Только не мучай!»
Тьма взвилась вверх. Метнулась ко мне. Лица коснулись ледяные щупальцы, от запаха палёной кости к горлу подступила дурнота. В эту секунду я готова была поклясться, что из-за занавеса тьмы меня внимательно рассматривают. Изучают каждую черточку, словно размышляют: будто любимую поцеловать или сгрызть лицо одним движением чудовищных клыков.
Сдавайся. Сдавайся, Аска. Тебе понравится. Обещаю, что твоя смерть будет быстрой, а рёку растает без остатка.
Всё равно никто не выберется отсюда. Я позабочусь. Нет бесчестия умереть со всеми.
Сама не понимая почему я сжала кулак, а потом медленно подняла третий палец. Жест не из этого мира, а пришедший из глубин памяти, из прошлого, которое так же далеко, как сияющие с небес звёзды.
Нет бесчестия умереть со всеми.
Нет чести не попытаться защитить всех и спасти от смерти.
Тьма качнулась. Захохотала. Засверкали красные молнии, прошивая ночь со всех сторон.
Я собрала всю рёку, которая только была, и швырнула потоком прямо во тьму. Без кандзи. Без меча. Без кайкэна.
Только поток кипящей силы. Пусть от меня ничего не останется, но и тебе, паскуда, лёгкой победы не будет.
В этот момент на поляну выскочило несколько парней и двое взрослых. Среди них я узнала учителя Коджи. Цуми вас забери, как же я рада вашему приходу!
И тут произошло нечто странное: тьма мгновенно превратилась в смерч и рассыпалась серебристой пылью.
Красный свет на небе тут же погас, над нами было ночное небо. Воздух стал свежим и морозным.
— Аска! — крикнул оказавшийся среди парней Хидео и кинулся ко мне.
Коджи мельком осмотрел меня и, кажется, решив, что экстренная помощь не нужна, тут же оказался возле Сату и Аки.
Мысли вдруг начали путаться. Я так и стояла на коленях. Чьи-то сильные руки сжали мои плечи, встряхнули. Кто-то позвал по имени, но уши будто заложило. Я ничего больше не видела и еле слышала. Поняла, что если меня отпустят, то упаду.
Цуми… падаю… Или меня несут? Во всяком случае, стало теплее.
— Аска, успокойся. Всё позади.
Голос Хидео… Он меня и несёт. Нет, надо сказать, что там Сату, что колдуна так и не поймали, что Аки плохо, очень плохо, его надо к целителям…
В голове всё смешивается в кучу. Кто-то смеется, кто-то злобно шипит. И будто спорит, спорит аж до хрипоты, а потом снова — смех. А дорога всё не заканчивается.
Если напрячься, то можно разобрать обрывки разговора. Человеческого разговора. Вот Коджи что-то строго выговаривает, но не разобрать ни слова. Мне почему-то немного обидно. Вот так даже не подслушаешь ничего.
Глаза сами закрываются. В голове звенящая пустота.
Это рёку. Я отдала слишком много. Теперь Мочи-мочи будет фыркать и ругаться, что Аска не думала головой и потратила весь ресурс. Я очень хотела бы, целитель Изаму, не кинуть и капли рёку на эту тварь, но не было иного выхода… не было…
Времени будто больше нет. Все идут и идут. Нос отчаянно замёрз, руки и ноги — тоже. Но меня несут аккуратно и бережно, будто боятся уронить.
«Спи-спи, Аска, — произносит чей-то голос. — Мы ещё обязательно встретимся».
Я вздрогнула. Распахнула глаза, только не увидела ни учеников, ни учителей. Зато на расстоянии вытянутой руки бурлил смерч из тьмы. Настолько огромный, что мог бы поглотить целый город.
Внутри смерча кто-то есть. Он приземист, широкоплеч, весь силуэт налит непроглядной чернотой. Правое плечо выше левого, а из виска поднимается загнутый рог.
Этот кто-то сидит, скрестив ноги в позе лотоса. В руке сверкает кисэру, из которой поднимается алый, как кровь, дым. И пахнет сладко и тяжело.
Мне жутко. Я не вижу лица, но подсознательно понимаю, что лучше и не видеть никогда. Я кожей чувствую, что он… оно… улыбается.
Мы ещё встретимся, Аска. Не каждый смертный рискует так себя вести со мной. Поэтому не расслабляйся, маленькая безрассудная Кобра.
Меня швырнуло сквозь звёзды и солнечный жар назад. Крик застрял в горле, голова взорвалась болью. Кумихимо вздрогнул, сжимая запястье и грозя сломать кости.
Я вскрикнула, дёрнулась, но меня удержали. Рванулась ещё раз… и отключилась.
ЧАСТЬ V
Смотрители императора
— Вам ничего нельзя доверить, — звучал совсем рядом голос целителя Изаму. — Они же всего лишь девочки! И опыта нет!
— Видели бы вы, как эти девочки сносят головы цуми, — донесся голос Коджи, однако…
Мне кажется, или это нотки раскаяния? Хорошо, не раскаяния, но признания собственной вины. Кажется, и правда считает, что раз не смог уследить за всеми, то и виноват только он.
Я прислушалась к собственным ощущениям. Почему-то ни злорадства, ни облегчения не было. Мозг прекрасно понимал, что учителя не могли идти за каждым учеником. К тому же я хоть и не собиралась, но… действительно нарушила всё, что только можно. Директор что сказал? Увидела — доложила. Увидела — предупредила других. А не с вакидзаси наперевес и дикими воплями побежала загонять добычу.
С другой стороны… Я прекрасно помнила: ярость хлынула, вышибая всё, что хоть как-то сдерживало и оставляло способность здраво мыслить. Нападение цуми на Мисаки будто зажгло в груди дикий огонь. В тот момент мне было совершенно всё равно, что происходит вокруг. Вижу цель — не вижу препятствий.
