Она стояла так несколько минут, после чего развернулась к Джону и Салли. Взгляд её был полон решимости – не нужной в этот момент, потому что решать уже было нечего. Они были здесь совершенно не при чём. Она это понимала, поэтому сделала глубокий вдох и, казалось, немного смягчилась.
– Пойдёмте отсюда, – сказала она.
Когда они вышли за пределы кладбища и отошли от него, она обратилась к Салли.
– Ты сказала, что вы знали его. Откуда?
– Он был с нашими. Сама я его никогда не видела и не знала, так что ничего не могу сказать.
– И значит, та девка была из ваших?
– Мы ходим везде и везде бываем, так что, может быть. А может быть, и нет. Я же говорю, мне ничего неизвестно.
– А ты можешь узнать?
– Мы не можем говорить о своих делах с посторонними. Вы хотели найти его, я помогла, больше ничем помочь не могу.
– Ну и ладно. Спасибо хоть на этом.
– Мне нужно идти, – сказала Салли, обращаясь к Джону, – если мы понадобимся, ты знаешь, как нас найти.
– Хорошо. Спасибо, – кивнул Джон.
Она улыбнулась одним уголком рта и подмигнула ему, после чего резко свернула с улицы, по которой они шли.
Джон беспокоился за напарницу. Он боялся, что она может повести себя как-то не так, и надеялся на то, что она достаточно устойчива, чтобы не совершить какую-нибудь глупость.
– Хочу выпить, – тихо сказала она, когда они дошли до угла, – составишь мне компанию?
Она тяжело выдохнула, и Миллстоун увидел слёзы в уголках её глаз.
– Хорошо. Идём.
– Куда двинем? Ты тут знаешь что-нибудь?
– Знаю.
Она становилась мягче и уязвимее, как будто маску твёрдости надевала только перед теми, перед кем не хотела проявлять настоящие эмоции. Она старалась держаться ближе к нему. Джон ожидал, что она снова возьмёт его под руку, но она не делала этого.
В первом же месте, где можно было купить выпивку, Джон взял бутылку крепкой настойки, расплатившись роквильскими серебряными монетами. Только он хотел уже отходить, как в дело вступила Долли и взяла ещё одну такую. Глаза Миллстоуна расширились, но он не стал ничего говорить при торговце.
– Будет мало одной, – прокомментировала Долли, когда они вышли.
– Я бы не советовал тебе слишком заливаться.
– А я уж сама разберусь, где слишком, а где нет, ладно?
– Как скажешь.
– Куда сядем?
– Пойдём, поищем.
Они прошли вперёд, и через несколько минут были у реки. В этой части набережной было достаточно оживлённо, а Джон не хотел, чтобы мимо них ходили люди, да и Долли, наверное, поддержала бы его в этом. Дальше по пути пешеходная улица отходила от реки. Вместе с этим закончилась и каменная набережная. Они спустились вниз и направились дальше вперёд. Тропинка здесь была достаточно протоптанная, а впереди виднелось несколько деревянных домиков, рядом с которыми находились водяные мельницы.
– Вон там, наверное, можно сесть, – сказал Джон, указывая на небольшую возвышенность почти около самой воды.
– Пошли.
Если бы не облака, то сейчас здесь было бы жарко, но пока Джон и его спутница расположились на небольшом холмике. Хоть ещё и было утро, Миллстоун не стал отказываться от выпивки. Случай сегодня был особенный, так что некоторые личные принципы можно было и преступить.
– И что теперь? – спросила она, когда они сделали по глотку.
– Мне казалось, это я должен спрашивать, – ответил Джон, доставая сигареты.
Она протянула руку, и он дал ей одну, а потом помог прикурить. Повисло молчание. Джон пользовался им, чтобы изучить берега реки. На противоположной её стороне было видно несколько столбов дыма, поднимавшихся вверх из больших труб. Да и вообще вся та сторона выглядела более масштабной и продвинутой. Набережная была выстроена дальше, и по ней ходило больше людей. Учитывая небывало большое количество машин, которые Миллстоун видел на этих улицах, он бы не удивился, узнав, что где-то здесь есть что-то вроде завода, который, если и не полностью их производит, то хотя бы имеет к этому прямое отношение. Вообще, местные технологии были на порядок выше, чем в окружающих поселениях, и причины этого покоились, скорее всего, в тех самых таинственных стариках. Если рядовые жители и испытывали определённые трудности, связанные с ними, то местная верхушка могла поговорить с ними более серьёзно, что, скорее всего, и было сделано.
– Надо, наверное, возвращаться, – тихо сказала она, – прогулялась и хватит. Снова слушать нравоучения папаши, снова дела по дому.
Она отхлебнула ещё, а потом отдала бутылку Джону.
– Так говоришь, будто здесь лучше, чем там, – сказал Миллстоун.
– Нет, не лучше, – ответила она.
– Ну, тогда всё хорошо. Вернёшься и будешь жить спокойно.
– Может быть, – сказала она.
– Я могу рассказать тебе историю, про то, что можно и не найти даже могилы, – спокойно произнёс Миллстоун, смотря на быстро движущуюся воду в реке.
– То есть?
– Мои родители в одну ночь просто исчезли. И всё. Ни следов, ни слухов, ничего вообще. Ты вот злишься, когда узнаёшь что-то новое, а мне и узнать негде. Могила? – он пожал плечами, – я бы не хотел этого, и сначала мне было бы очень тяжело, но сейчас, может быть, уже было бы легче. Мне уже и верить-то нет смысла в то, что они живы, но и убедиться в обратном я пока не мог. Так что, можно сказать, что иногда лучше закончить путь, который тебя тяготил.
– Я просто не верила, что он так мог. Я думала, они его утащили. Когда Хаспер сказал мне, что его видели, и что он не связан, а сам ходит с ними, я не хотела даже слышать.
Она всплакнула, и даже Миллстоуну от этого стало немного легче. Эмоциям нужно было выражение.
– Почему? – спросила она, – почему…
Джон молча курил. Ей нужно было выговориться – это без сомнений. И раз он не мог ответить на этот её вопрос, то лучше было ничего не говорить. Пусть говорит она, так ей будет легче.
– Ты бы поступил так? – после молчания спросила Долли.
– Ну, если исходить из всего, что мы знаем, то вряд ли. Но мы многого можем не знать.
– Это чего это? – она как будто снова обрела свою жесткость и повернулась на Миллстоуна, как будто он что-то долгое время от неё скрывал, и вот теперь почти сознался.
– Ну, может, он был им что-то должен. Я же говорю – мы не знаем. Как я могу вот сейчас тебе об этом что-то сказать?
– Врун ты, Джонни.
– Что? – Миллстоун поднял брови и посмотрел ей в глаза.
– Ты сам такой же.
– Я тебя не понимаю, – нахмурившись, ответил Джон.
– Ты сам сбежал от своей подружки, – Долли отхлебнула из бутылки и перевела взгляд на реку.
– С чего это ты так решила? – недоверчиво спросил он.
– Ты зовёшь её по ночам. То ли Шейла, то ли Шилла. Правильно?
