— Замок вельможного эрла! — воскликнул Конан. — Крепость построена из серого гранита! Я так и знал!
— Знал, но не сказал, — проворчал каттакан. — А Гвай немедленно поделился со мной своими соображениями. Он понимал, что если подозрения необоснованны, то на ваши головы низвергнется гнев светлейшего, и решил не посвящать вас в подробности…
«Ошибка будет стоить слишком дорого каждому из нас» — вновь возникла в голове киммерийца случайная оговорка Гвайнарда. — Оно и понятно: Алаш, пусть и выглядит совершеннейшим сопляком, за эдакое покушение на честь возлюбленной, снес бы нам головы без единой слезинки! Ничего себе, обвинить благородную девицу, графскую дочку, в демоническом одержимстве и пристрастии к человеческой крови!»
— Были и другие подозрительные моменты, — продолжал Рэльгонн. — Юная графиня прибыла в Ронин только в сопровождении воспитательницы, госпожи Реллины. Не хватило денег на приличную свиту, слуг-камеристок —горничных? Сомневаюсь. Однако, если полагать Лару из Ольборга бруксой, это объяснимо — старая карга, вероятнее всего, знает о необычных увлечениях подопечной. И по возможности оберегает воспитанницу от неприятностей. Действовать без верной сообщницы бруксе довольно трудно.
— Надо будет хорошенько допросить старуху, — заметил варвар.
— Этим занимается эрл, — сказал Гвай. — Когда Алаш придет сюда, узнаем результаты. Говори дальше Рэльгонн, не стесняйся.
Упырь снова приложился к кружке, неприятно стукнувшей по его великолепным зубам, и сверкнул глазами из-под капюшона.
— Как вы знаете, представители моей расы могут перемещаться на большие расстояния без всяких порталов и другого мудреного волшебства — умение заложено изначально. Я согласился выполнить оба поручения месьора Гвайнарда — втихомолку обследовать замок Ронин от подвалов до чердака, а заодно слетать в Немедию, в графство Ольборг. Дело заняло большую часть прошлой ночи, но результаты того стоили.
— Небось, в замке оказалось пострашней, чем в логове каттакана —дикаря?. — проворчал Конан, доселе находившийся под впечатлением от смрадной упыриной берлоги.
— Ничуть. Очаровательная Лара хоть и упырица, но отнюдь не дура. Понимала, что на глазах жениха ей следует быть внимательной и осторожной. Я появился в замке, отвел глаза охране, чтобы не подняли крик, и прогулялся по личным покоям графини. Сама Лара отсутствовала, наверное, отправилась на охоту, а госпожу Реллину пришлось ненадолго усыпить мысленным внушением. Разумеется, ничего ужасного я не обнаружил — комнаты немедийки отнюдь не походили на сказочные склепы упырей. Спит она в кровати, а не в гробу, в обычное время кушает вполне человеческую пищу и читает занимательные трактаты древних мудрецов… Человек как человек. Однако, настойчиво покопавшись, я нашел тайник, в котором хранились крайне любопытные предметы, принадлежащие не самой Ларе Ольборг, а ее старой попечительнице. Говорят, будто читать чужую переписку предосудительно, но в данном случае я оправдываюсь острой необходимостью. Я нашел полтора десятка писем и несколько магических предметов, способных защитить человека от нечистой силы — изумруд с пузырьком воздуха внутри, высушенные цветы золотого лотоса, серебряные обереги…
— Госпожа Реллина сама боялась подопечной? — спросила Асгерд.
— Скорее наоборот, — горько вздохнул Рэльгонн. — Пыталась ей помочь. Хотела спасти. Изумруд на серебряной цепочке носят люди, исцеленные от одержимости — камень не подпускает к человеку демона, который однажды может вернуться. А запах золотого лотоса отпугивает обитателей Черной Бездны. Не это главное — наиболее интересной была переписка!
— И кому же писала Реллина? — поинтересовался Эйнар.
— Признаться, сперва я глазам своим не поверил. В шкатулке хранились депеши от самых знаменитых и уважаемых магов Хайбории! От Пелиаса, Тсота-Ланти, Менхотепа, от гиперборейской колдуньи Лоухи, Тот-Амона, Озимандии из Темры… И практически каждое письмо повторяет предыдущее: извините, помочь ничем не можем, это не в наших силах, — случай бесспорно, интересный, но безнадежный… Лишь Тот-Амон ответил, что можно попробовать, однако за успех он не ручается! Это были ответы на отчаянные призывы о помощи, которые старуха рассылала по всем странам Заката!
— Таким образом, Рэльгонн получил в доказательство документы, которые можно положить на стол Алашу Ронину, — дополнил Гвай. — Оставалось понять, от чего именно надо спасать дочь госпожи Реллины…
— Дочь? Как дочь? — наперебой затараторили охотники. Новости, прямо скажем, удивительные! — Реллина — родная мать Лары из Ольборга?
— Да, родная мать, — уверенно сказал каттакан. — Это я выяснил уже в Немедии, в замке Ольборг. О рудненских упырях там и слыхом не слыхивали, но вот про бруксу слухи ползали уже несколько лет… Пришлось устроить целый спектакль, с магией, превращениями и различными ужасами. Я отловил владельца замка в спальне, в самый неподходящий момент — боюсь, теперь граф навсегда останется несостоятельным мужчиной… Ладно, оставим неинтересные подробности. Я так застращал графа Ольборга, что он с перепугу выложил всю подноготную этой неприглядной истории. Проклятие, которое несет на себе Лара, не является следствием обиды черного мага или ведьминской порчи. Оно врожденное, а не благоприобретенное.
— Благоприобретенное! — повторила Асгерд. — Какое ж тут благо?..
— Никакого. Соль в том, что граф Ольборг очень любил свою мать. Батюшка погиб во время Аквилонской войны, воспитывался он женщинами, а родительницу просто боготворил. Когда наследник подрос, вышло так, что он согрешил с собственной матерью. И она вновь забеременела.
— Фф-у! — поморщился киммериец и едва не сплюнул прямиком на пол. — Ничего себе! Это же в сотню раз хуже, чем спать с мужиком!
— В данном случае, хоть детей не будет, — Рэльгонн фыркнул. — А здесь ребенок при рождении огреб полновесное проклятие — мать и отец пошли против непреложных законов мироздания. Боги от младенца отвернулись. Природа не терпит пустоты — исчезает божественное, приходит демоническое. Тварь из Черной Бездны настолько крепко завладела душой Лары, что теперь не выпустит! Когда девочка достигла определенного возраста и начала становиться женщиной, началось самое страшное — демон начал подталкивать ее на убийства и принялся учить магии. Тогда Лара не сознавала, что ее редкостные знания нашептаны чужаком, бесплотным монстром. Однажды она попробовала живую кровь — понравилось. Лару мало заботило, что ее тело во время охоты изменялось, появлялись сдвоенные клыки, когти… Она полагала, что это естественно.
