– Сир, – сказала Амара. – Ваша несвоевременная гибель так же недопустима.
– Несвоевременная? Да. Но и неизбежной я бы ее не назвал.
Он пошевелил пальцами одной ноги и вздрогнул: – На мой взгляд всё обошлось без заражения. Думаю, лучший вариант для нас сейчас – не терять присутствие духа и продолжать путь.
– Это очень серьезный риск, сир, – сказал Бернард без намека на подчинение в голосе. – Что может быть настолько важным, что вы готовы подвергнуть такому риску себя и всю Империю.
Гай хмуро взглянул на Бернарда, склонил голову и свел брови.
– Это выглядит как повторение расклада на доске для Людуса. Стедгольдер обладает большей силой, чем Первый Лорд и его курсор вместе взятые. Я не смогу воспрепятствовать вам, не раскрыв себя, впрочем как и Амара.
Бернард кивнул.
– Я держу вас за яйца, сир.
Гай, опиравшийся на локти, запрокинул голову и коротко рассмеялся.
– Похоже, что так. Ладно. Мы поговорим о моих мотивах, после чего будем двигаться так быстро, как только сможем.
Бернард нахмурился.
– Я не могу этого обещать.
– И, тем не менее, мы будем. – Сказал Гай, и глаза его холодно блеснули. – Это необходимо, граф. И мы это сделаем. – Он заговорил тише. – И, несмотря на то, что вы сейчас в более выигрышной позиции, я не советовал бы вам испытывать меня.
Руки Бернарада замерли на мгновение, когда он крошил какую-то траву над котелком. Это стало единственным признаком его беспокойства.
– Я могу обещать лишь то, что буду действовать на свое усмотрение.
– Этого достаточно, – ответил Гай.
С помощью Бернарда он вернулся на свое место на походном табурете и опустил ноги в котел. Он зашипел от боли и вздрогнул, но потом его дыхание выровнялось. Мгновением позже он открыл глаза, и Амара сунула ему в руки чашку горького ивового чая. Он кивнул в знак благодарности.
– Это связано с вашим последним визитом в Калар.
Амара удивленно изогнула бровь.
– Каким образом? Уверена, дело не в знакомстве с местностью. Мы всего лишь проделали последние несколько миль по земле.
– Те же мотивы. – Сказал Первый Лорд. – Помните о необходимости вернуть Леди Плациду в целости и сохранности?
Амара кивнула.
– У нее на родине есть несколько опасных фурий, которые находятся под ее контролем. Если бы она погибла, ее люди были бы отданы им на растерзание.
– Именно, – сказал Гай. – И Калар, которого я никогда не смогу обвинить в отсутствии амбиций, проделал что-то настолько же блестящее, насколько и безумное – он намеренно раздразнил фурий страшной силы и подчинил их своей воле точно таким же образом.
Амара сделала глубокий вдох.
– Он надеется на то, что это сохранит его жизнь?
– Вовсе нет, – горько сказал Гай. – Он слишком горд, чтобы томиться в заключении, и знает, что мы смогли бы перехватить контроль над этими фуриями, если бы он был обезврежен и у нас было бы достаточно времени. Его цель намного проще, графиня. Он надеется утащить с собой на тот свет как можно больше жизней, включая и мою собственную.
Бернард нахмурился и почесал подбородок.
– Сир… Каких фурий вы имеете в виду?
Гай медленно вдохнул и сказал:
– Тех, которых причисляют к Великим Фуриям, граф.
Амара нахмурилась.
– Великие фурии… что… В смысле, на самом деле…
Гай усмехнулся.
– А ты думала, что мы поминаем их только для красного словца? Нет. Великие Фурии существуют. Дюжина или около того, насколько я знаю. Эти существа настолько древние и могущественные, что вся наша тысячелетняя история развития и раздоров для них – всего лишь мгновение ока.
Бернард нахмурился еще сильнее, взял чистую ткань и начал обтирать ноги Первого Лорда так осторожно, как только мог.
– И Калар может их контролировать?
– Едва ли, – ответил Гай. – Но он может раздражать их, вызывать их гнев и оттягивать момент их реакции. Как только он перестанет это делать, Калус сорвет гнев на первом встречном.
– Калус? – спросила Амара. – Как гора Калус?
– Имя которой носит и Калар. – ответил Гай, кивая. – Речь не просто о горе, а о древнем вулкане. Об этом не говорится в летописях Алеры, но Калар его пробудил. Когда он умрет, Калус освободится от оков горы и зальет землю огнем. – Он подался вперед, заглядывая в глаза Бернарду и Амаре по очереди. – Если я позволю легионам взять Калар в осаду, это повлечет за собой множество смертельных схваток. Это значит, что все силы Калара будут стянуты обратно в город. Что, в свою очередь, вызовет приток беженцев.
– Кровавые вороны, – выдохнул Бернард. – Он собирается сотворить себе гроб из союзников, врагов и им подобных. Из самого города.
– Я могу этому помешать, – продолжил Гай,- но только в том случае, если смогу подобраться на расстояние нескольких миль от горы Калус и беспрепятственно на нее смотреть. – Он сделал глубокий вдох. – Если я не вмешаюсь, это повлечет бессмысленную гибель множества людей в угоду злому умыслу Калара. – Его глаза сверкали холодно и ясно. – Я не допущу этого. Не в моей стране.
– Итак, – тихо сказала Амара. – План в том, чтобы подобраться достаточно близко, чтобы лишить Калара его погребального костра.
Первый Лорд кивнул:
– Я по-настоящему никогда не понимал, насколько ужасна жизнь в Каларе, где он превратил свои земли в кошмар из рабов и страха. Я подвел его людей. Теперь он угрожает сжечь их заживо. Я не позволю им умереть по воле этого психа.
Бернард смотрел на Первого Лорда, его взгляд был тверд.
– Граф Кальдерон, – спокойно произнес Гай, – Пожалуйста, поверьте мне, когда я говорю, что я продолжу начатое. С вами или без вас.
Бернард смотрел на него, не мигая. Затем произнес:
– Ваши ноги опухли, и сапоги не получится надеть. Нам нужно, чтобы вы отдохнули день-другой, а я сделаю вашу обувь более удобной, прежде чем мы двинемся далее в путь, – он повернулся к Амаре. – Можешь разбить лагерь, чтобы нас не было видно с тропинки? Нет смысла оставаться здесь, пока на нас кто-нибудь не наткнулся.
Амара встала и подошла к Бернарду. Она коснулась его плеча и сказала:
– Спасибо.
Гай медленно выдохнул и склонил голову в сторону Графа Кальдерона:
– Да, Бернард, спасибо.
Бернард, нахмурившись, посмотрел на Гая и Амару, но ничего не произнес.
– Это возмутительно! – прошипел Максимус, его слова звучали странно приглушенными из-за использования фурий, сохранявших их беседу частной. Его лошадь нервно затанцевала от ярости в его голосе. – Мы должны снести этому сукиному сыну голову, за то, что предлагает подобное.
– К сожалению, это не предложение, – пробормотал Крассус. Худощавый брат Макса подъехал к Тави с другой стороны и был куда меньше раздражен. – Это приказ.
