— Думали сбежать от меня?
Его голос прозвучал негромко и почти ласково, беглецы же, скорчившись и вжавшись спинами в борт, не произнесли ни слова.
— Ты забрал людей Раудбремма, Ванханена и Къергара. Даже увел маленького Арве, соблазнив свободой? — Глухой голос Хозяина Штормов сплелся с плачем флейты, заглушая его.
Он согнул локоть, серый широкий рукав соскользнул вниз, оголяя костлявую руку с длинными когтями. Удар за ударом волны били драккар, не давая ни мига передышки. Но что волны и ветер тому, кто ими владеет?
— Я не умею прощать.
Послышался хрип — когти впились в горло вожака, сдавливая, пробивая кожу и мышцы.
Мои ладони взмокли, дыхание стало частым. Ужас мальчишки передался мне. Сейчас я не мог сдвинуться с места и смотрел этой твари в спину, но одновременно видел его глазами онемевшего от ужаса фоссегрима. Видел разорванное горло мужчины, видел капающую с когтей Хозяина Штормов кровь, видел, как он подходит, чтобы убить следующего.
Мелодия флейты задрожала, словно умоляя о пощаде.
— Теперь ты, Арве, — голос прозвучал почти по-отечески, — последний. Ты так меня разочаровал. Дурная наследственность. Но что поделать?
Ставшая алой рука протянулась к мальчишке, попытавшемуся отползти в сторону. Фоссегрим безумно оглядывался по сторонам, будто на что-то еще надеясь.
Тихий смешок раздался из-под капюшона. Но неожиданно Хозяин резко обернулся и посмотрел на меня. Ветер рванул его одежду, на секунду показались жуткие холодные глаза, в которых никогда не отражается солнце. Но откуда… Наваждение исчезло в то же мгновение, когда на горизонте показался черный корабль. Он нёсся на невероятной скорости вперед, как стрела, пущенная рукой Гунфридра — Морского Владыки.
Шторм начал стихать, песня флейты казалась измученной и страдающей, но по-прежнему продолжала звучать.
— Я тебя еще найду, — хрипло сказал Хозяин и, подхваченный слабеющим ветром, поднялся к небесам, покинув драккар.
Осторожный стук в дверь отвлек мальчишку, и мелодия оборвалась. Я мотнул головой, приходя в себя. Нельзя так резко выныривать из чар в реальность.
— Господин, разрешите? — Голос Йорда окончательно вернул меня в этот мир.
— Заходи, — ответил я.
Чтоб тебя всю ночь раудбреммские девицы дразнили, а ты не мог их поймать! Надо ж все так испортить!
Дверь тихо отворилась, Йорд протиснулся в узкий проем.
— Я не сильно помешал? Вы мне не оставили денег, чтобы рассчитаться за амр, — мягко напомнил он с легкой укоризной в голосе.
— Ах да.
Я протянул ему кошелек и перевел взгляд на парня. Флейта исчезла, лишь мокрые ладони напоминали, что он только что держал волшебный инструмент. Значит, Арве. Хорошее имя, у меня так младшего брата звали…
Отсчитав нужное, слуга вернул деньги.
— Как вы тут? — спросил он и тоже глянул на мальчишку. — Готов к подвигам, малец?
— Он глухой, — мрачно сообщил я.
— Вот те раз, — появившаяся было на губах улыбка тут же исчезла с лица рисе.
— Но он фоссегрим. — Скрывать было ни к чему, к тому же от Йорда у меня секретов нет. — Часть его истории мне известна. Сумел бы узнать больше, но вошел ты.
Слуга пропустил мое замечание мимо ушей, делая вид, что его оно совершенно не касается. Второй раз за вечер, кстати.
— Прелесть в том, что он сбежал от Хозяина Штормов.
Йорд удивленно взглянул на меня:
— Какое совпадение, однако!
— Не то слово. Знаешь, даже не удивлюсь, что наш друг Хишакх имел с ним не одно дело. Он и его товарищи пытались сбежать с Островов-призраков.
Я вкратце изложил историю фоссегрима. Йорд задумался. Арве переводил взгляд то на одного, то на другого, однако я чувствовал, что он не боится. Ну или не очень боится. Мои опасения по поводу рисе, слава богам севера, не оправдались.
— Черный корабль… Это мог быть один из тех, на котором любят бороздить море парни Фьялбъерна Драуга.
— Кого?
Со двора раздался душераздирающий женский вопль:
— Помогите! Кто-нибудь! Скорее! Помогите! Ярни убили!
Вообще-то в таких случаях я стараюсь не лезть не в свое дело, но здесь сидеть на месте было нельзя. Убийство — само по себе плохо, а тут еще и такое.
Встав, я подошел к окну и глянул вниз: из дома уже повыбегали люди с факелами, собралась целая толпа, слышался возбужденный говор и тихий женский плач.
Ярни — хозяин постоялого двора и старший брат Гутрун. Человек исключительной доброты и широты души. Он никогда не отказывал в помощи. Во всяком случае, мне. Даже отыскал лекаря для фоссегрима, не задавая лишних вопросов.
Я повернулся и направился к двери, по пути бросив Йорду:
— Я посмотрю, что там. Пригляди за мальчишкой.
Рисе возражать не стал, а разглядывать выражение лица Арве не было времени. Мальчишка не мог не понять, что я их оставляю вдвоем. Но, даже если такая перспектива его не радовала, ничего другого я предложить не мог. Чтобы спуститься и выйти из дому, потребовалось не много времени, однако каким-то образом я умудрился прибыть чуть ли не позже всех. После приятного и уютного тепла комнаты холодный ночной воздух заставил вздрогнуть и поднять воротник.
— Задушили, задушили, — тем временем тарахтела неугомонная подавальщица, стоявшая рядом с угрюмым полным мужчиной. Кажется, таким же постояльцем, как я. — Шею будто синие ленты обвивают, и ни капельки крови нигде нет. А сам бледный-бледный. Я только одним глазком глянула и сразу сюда побежала. Страшно стоять рядом, ой, страшно. Сразу же ясно и дураку, что душу у него забрали, ой, забрали…
Задушили? Это интересно. И вообще, очень интересно, кому Ярни мог перейти дорогу. Пробираться через толпу оказалось непросто, однако останавливаться я не собирался. Нужно все увидеть собственными глазами, потому что слова посторонних — крайне ненадежная вещь.
— Да ты говори толком, — хмуро произнес мужчина. — Сама, что ли, нашла его?
— Не я, не я, а Кэйа, — она неопределенно махнула рукой. — Это ж она орала. А…
— Где сейчас Кэйа? — весьма невежливо оборвал я говорливую подавальщицу.
Она было набрала воздуха, чтобы возмутиться, однако, встретившись взглядом с моими глазами, передумала. Довольно живо развернулась и указала на сарай:
— Там. Вместе с Гутрун и лекарем. Лекарь тоже один из наших постояльцев. Скользкий тип, но оказался тут как тут, только приключилась беда…
Не став слушать дальнейшую болтовню подавальщицы, я пошел к сараю. По пути у меня возникло отвратительное ощущение, когда вдоль позвоночника пробегает холодок, а спина чувствует чужой взгляд. Нечеловеческий, злобный и мерзкий. И при этом ты понятия не имеешь, чей он. Хотя я готов был поклясться, что, кроме меня, Йорда и мальчишки, в доме нечисти не было. Или я все же ошибался?
