то и здесь Март «вписался в тему», став ходить туда вместе с другом, руководствуясь принципом – много знаний не бывает, особенно если они могут пригодиться.
Потом ко всему присоединились учебные полеты на боте с Зиминым. Вспомнив историю с Горынычем, еще одной обязательной темой он определил для себя освоение магомедицины. Хотя бы на уровне первой помощи в полевых условиях. Для этого он уговорил одного недавнего знакомого – целителя-ассистента местного гуру – профессора и крупнейшего специалиста по регенерации и восстановлению поврежденных органов обучать его базовым навыкам лечения с помощью дара.
Так что по своим понятиям он мажором не стал. Просто некогда было. Но надо понимать, что «утка по-пекински» с парой бутылок фруктового пива стоила в местных ресторанчиках русский рубль или почти десять тысяч юаней. А большинство местных китайцев, кроме тех, кто работал в ремонтных мастерских флота, зарабатывали не более сотни юаней в день и содержали на эти деньги свои семьи. В общем, по здешним меркам он был если не богат, то довольно состоятелен, а потому пользовался успехом у прекрасного пола, тем более что нравы вокруг царили весьма свободные.
Вот и сегодня вечером они собрались с друзьями на квартире у одного из однокашников – улыбчивого коротышки Федьки Розанова. Благо родители молодого человека имели неосмотрительность находиться в отлучке.
Большинство собравшихся были учениками летной школы, но по форме пришел только Март. Остальные успели забежать домой и переодеться. Украсившие их веселое мероприятие своим присутствием барышни – гимназистки старших классов – тоже сменили свои строгие платья с передниками на легкие платьица с пышными юбками и туфельки. Правда, пока они еще не успели раскрепоститься и чинно сидели в уголке, время от времени стреляя глазками и хихикая в затянутые муслином перчаток кулачки.
Быстро сдвинув в сторону стол с немудрящим угощением, игравший роль радушного хозяина Федя открыл крышку стоящего на высокой тумбе патефона и начал задумчиво перебирать пластинки.
– С каких начать, с медленных или быстрых? – задумался он.
– Начни с линди-хоп [2], – с усмешкой посоветовал ему Март, – а там, глядишь, и до танго подойдет время.
– Легко тебе говорить, ты один умеешь танцевать танго.
– Тогда фокстрот.
– Федька, – страдальчески прошептал успевший хлебнуть лишнего худой, с длинными мосластыми конечностями, весь нескладный, как кузнечик, Макс Черкасов, – зачем ты позвал этих недотрог из гимназии. Все равно не дадут!
– Будешь так накидываться, тебе и девчонки из Старого города [3] не дадут.
– Да ну вас, – обиженно отозвался одногруппник и снова двинулся к заветной тумбочке, скрывавшей в своих недрах початую бутылку шустовского коньяка.
Наконец Федя смог определиться, и из-под иглы патефона полились энергичные переливы трубы Луи Армстронга, а затем чей-то бархатистый голос запел «вест энд блюз».
– Я слышала, ты хорошо танцуешь? – решительно подошла к Марту одна из девушек и требовательно посмотрела на него.
Невысокого роста брюнетка, с хорошей фигуркой, в светло-кремовом платье с открытыми руками и пышной юбкой. На маленьких ступнях красовались изящные туфельки. Немного раскосые глаза говорили об изрядной доле китайской крови, а основательный носик намекал, что русской – никак не менее.
– Так говорят, – дипломатично ответил ей Колычев.
– Покажешь?
– Я хотел дождаться друга, – попытался уклониться молодой человек, но не тут-то было.
– Того самого, что навалял Пужэню? Не думаю, что с таким храбрым парнем что-то может случиться!
– Эй, Федя, – обернулась она к хозяину. – Поставь что-нибудь более энергичное, а то ведь тоска зеленая!
– Это, Наденька, – наставительно ответил ей Розанов, – очень известный негритянский трубач Луи…
– Тогда понятно, – перебила она его. – Жизнь у негров не сахар. Но ты все-таки поставь что-нибудь повеселее.
– Как скажете, мадемуазель, – не стал спорить курсант.
Танцевала она просто здорово, черт знает что выкамаривая своими крепкими ножками и вертясь вокруг партнера как юла. Март старался не отставать, то выполняя поддержки, то подкидывая расходившуюся девушку. Никто из присутствующих так и не решился присоединиться к ним, во все глаза глядя на странную парочку. Впрочем, скоро музыка закончилась, да и они запыхались.
– Ох, не могу. Дайте что-нибудь попить! – взмолилась барышня.
– Сок, лимонад? – грустно глядя на нее, спросил Черкасов.
– Я вам что – маленькая?
– Водка, коньяк?
– Помилуйте, господа, – поспешил вмешаться Март, отодвигая плечом незадачливого бармена. – Как можно даме предлагать водку. Только спирт!
– Что! – возмутилась Надя. – Ты за кого меня принимаешь?
– Подожди, – усмехнулся тот, отбирая бутылку у товарища. – Что тут у нас? Водка, ром, джин, вермут – нормально, сойдет за биттер, сок, содовая, лаймы и мята – одобряю подборку… Федя, а лед найдется?
– На кухне… а зачем?
– Тащи. И нож для колки не забудь.
Не то чтобы в прошлой жизни Март часто делал коктейли, но пару рецептов знал и скоро смешал в большом серебряном кувшине еще незнакомый местной публике состав. Разлив его по бокалам, он предложил получившийся напиток всем присутствующим, но прежде всего Наде.
– Вкусно, – оценила она напиток. – Ты где так научился?
– Танцевать или делать напитки?
– Напитки.
– Тс-с! Я лейб-повар его величества.
– Вот балабол! – рассмеялась барышня. – А сам что не пьешь?
– Я на мотоцикле.
– И что? Коктейль ведь совсем слабенький, ой… что это со мной?
После авторской версии мохито вечеринка сразу пошла веселее. Раскрасневшиеся гимназистки уже не жались в сторонке, а охотно танцевали, может быть, не так умело, как Надежда, но с не меньшим энтузиазмом. Юноши восприняли эту перемену с восторгом и активно их в этом поддерживали. И даже Черкасов с видом умудренного жизнью алкоголика изрек что-то вроде: «Оказывается, в некоторых случаях смешивать не только можно, но и должно!»
– Слушай, а прокати меня на мотоцикле? – вдруг попросила Марта партнерша. – Всю жизнь хочу попробовать!
Глаза ее в наступавших сумерках сияли так ярко и так призывно, что отказать не было никакой возможности, и Колычев, подмигнув ей, с заговорщицким видом шепнул:
– Пошли!
Аккуратно выскользнув из квартиры, они спустились по лестнице во двор к отдыхавшему в его тиши железному коню. Слава богу, кик-стартер не подвел, и двухтактный мотор бодро затарахтел. Вскочив в седло, Март сделал новой подружке знак, мол, садись, и она тут же устроилась сзади, крепко обхватив его руками и прижавшись упругой грудью к спине.
Повинуясь скупому движению кисти, двухколесный друг послушно взревел и под неодобрительными взглядами соседей понес своих седоков сначала по двору, потом выскочил в ворота и полетел по улице, распугивая собак. Впрочем, долго они не проехали, ибо за ближайшим поворотом чуть не врезались в стоящий поперек дороги лимузин, а когда Март попытался объехать его, увидел, что какие-то люди прижали к стене отчаянно отбивавшегося
