Ничего. Он не знает, что это за обрывок и почему Макс его получил. Я склонен ему верить. Думаю, настало время разобраться, что произойдёт, если собрать все пять обрывков в одно целое. В той местности, что указана на карте Макса, как раз находится ещё четыре разлома.
— Если мне не изменяет память, один из них четвёрка? Хочешь и туда его отправить?
— Последовательно, отец Ург, всё нужно делать последовательно.
— Хорошо. Сегодня я изъявлю свою волю и, кажется, знаю, кого отдать Максу в качестве личного служителя. Уверен — кандидатуру ты не одобришь.
(Тёмный ковен. Турб, столица Заракской империи)
— Уверен, что это безопасно? — мастер Эльор внимательно следил за эмоциями старшего прислужника.
— Да, господин! Потеря нашего брата не сказалась на работе ковена. Организация была выстроена по всем рекомендациям — никто из двадцати членов не знает имён других, не знает контактов. Лишь я один являюсь обладателем этого знания, но на мне стоит печать Скрона. Если меня схватят, он моя душа освободится. С телом светлые могут делать всё, что им угодно. У меня для вас есть радостная весть, господин. Нам удалось доставить в академию живое тело и сдать его вашему человеку. Через два дня мы ещё раз проникли в академию и изъяли тело назад. Живое и невредимое. Стражи академии ничего не заподозрили. Как только вы примете решение действовать, двадцать тел будут доставлены в нужную точку в течение трёх суток. Основная проблема, как нам видится, будет заключатся в их транспортировке в разлом. Здесь мы бессильны — курьеров туда не пускают.
— Мой человек всё сделает. У него есть доступ к разлому, к тому же защита светлых на него не влияет. Три дня? Это хорошая новость. Пожалуй, из-за неё мне придётся сохранить тебе жизнь, несмотря на явный прокол с одним из наших братьев. Вы выяснили, как светлые нашли место?
— Да, господин. С помощью того самого смертника, что уничтожил нашего стального крона. Он каким-то образом заставил марионетку активироваться и уже она привела его в место своего создания.
— Марионетка вернулась домой, вместо того чтобы сдохнуть и породить новых марионеток? — нахмурился мастер Эльор. — Мне нужны подробности. Опросите всех, кто был на этой встрече. Мы должны понимать, почему это произошло. Полагаю, со смертником нужно кончать — он уже дважды перешёл нам дорогу. Нельзя допустить, чтобы это случилось ещё раз. Передайте моему человеку, что смертник должен умереть.
— Вылезай! — дверца моей кибитки отворилась, выпуская меня на свободу. Церковники оказались скоры на расправу со смертниками, что пожелали отстоять свою точку зрения. Не прошло и суток, как ко мне явились несколько служителей и, совершенно ничего не поясняя, сняли с меня оковы академии, но тут же заменили их стальными колодками, что нацепили и на руки, и на ноги. Двигаться с такими украшениями оказалось достаточно тяжело, тем более что руки стянули за спиной, но церковников это совершенно не смущало. Они выполняли распоряжение начальства. Меня сопроводили в тюремную кибитку и почти целые сутки мы куда-то ехали. Либо просто катались по кругу — окон в кибитке не было, так что я благополучно проспал всё время.
Выбравшись из кабины, я осмотрелся. Меня привезли в небольшой походный лагерь палаток на двадцать. Солнце уже село, так что пространство освещалось уймой костров, вокруг которых сидели как простые воины, так и церковники. Никаких страшных зданий, тайных тюрем или центральной площади с костром. Всё выглядело так, словно народ собрался разлом зачищать, а не наказывать дерзкого тёмного, решившего показать зубы Крепости.
— Двигай! — в спину грубо толкнули. Колодки не позволили сохранить равновесие, и я растянулся на земле, успев выпятить грудь, защищая голову. Мгновенно развернувшись, я увидел коротышку-воина с безобразным шрамом. Судя по отсутствии мантии — обычный наёмник, чем я тут же воспользовался. На меня напали, значит у меня есть полное право защищаться. Таков закон. Сделав круговое движение скованными ногами, я резко их согнул и, используя инерцию, рывком поднялся на ноги, чтобы тут же прыгнуть в сторону противника. Удар лбом в переносицу едва не отправил меня в страну грёз — перед глазами поплыли круги, когда наши головы встретились. Но результат был достигнут — не ожидавший такой прыти воин рухнул на землю, как подкошенный. Но на этом я не успокоился — вновь поднявшись, я прыгнул, переворачиваясь в воздухе и падая колодками вниз. То, как хрюкнул низкорослый урод, было песней. Кажется, даже что-то хрустнуло.
На меня навалились, оттащили в сторону, основательно прошлись ногами, но испортить настроения не смогли. Своего я добился и следующий, кто решит толкнуть меня в спину, трижды подумает, стоит ли так делать. Жаль, не удалось запомнить всех тех, кто оприходовал меня ногами. Кругом было слишком темно. Однако вскоре экзекуция прекратилась. Двое молодчиков подняли меня вертикально, продемонстрировав ещё одному наёмнику. Мой правый глаз ничего не видел — заплыл, но левым я сумел разобрать знаки отличия на кирасе. Не просто наёмник — это командир какой-то группы.
— Ты что творишь, урод? — зло спросил командир.
— Защищаюсь, — челюстью работала, зубы, вроде, были все на месте. Уже хорошо. — Согласно закону Заракской империи, смертник имеет право защищать свою жизнь. На меня напали, подло, сзади. Прекрасно видя, что я связан.
— Дружеский толчок стоил того, чтобы ломать моему человеку руку?
— Ему повезло, что не голову, — я не лукавил. Сейчас я был готов убивать. — Промазал. Ничего — будет наука. В следующий раз толкнёт наверняка. Насмерть. Потому что я сдерживаться не стану и больше не промажу. Я чту закон. Первым не нападу, но и испугано отводить глазки не стану, смеясь над каждым поджопником.
— Полагаю, вышло небольшое недоразумение, — к нам подошёл какой-то церковник. — Смертник Макс не владеет информацией, куда и зачем его привезли, вот и вспылил. Но и вам, сержант, стоит поговорить со своими людьми. С формальной точки Макс прав — у него есть право за защиту, а удар в спину может восприниматься как нападение.
— Макс? У него уже кличка есть? — командир наёмников нахмурился.
— Верховный епископ лично даровал ему такое право, — подтвердил церковник.
— С каких пор Крепость дарит право на кличку безумцам? — послышался чей-то голос, но в темноте
