class="p1">– И у Тьерри не было причин надирать тебе задницу. Мы просто должны выяснить, кто пытался убить меня прошлой ночью.
Отвернувшись, он провел рукой по голове. Прошло несколько долгих мгновений.
– Ты права.
– Конечно, права.
Он фыркнул.
– Это просто… – Миша откинулся на спинку стула. – Это не имеет значения. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, – я закатала рукав рубашки, зная, что он сможет это увидеть. – Видишь? Ничего особенного.
Он потер пальцами лоб.
– Останется шрам.
Опустив рукав, я приподняла другое плечо.
– Это был Клэй, – сказал Миша.
У меня перехватило дыхание.
– Серьезно?
– Я разговаривал с Тьерри сегодня утром. Все на месте, кроме него, – ответил он. – И Тьерри не думает, что Клэй покинул общину.
Я не знала, что сказать.
– Как они могут быть уверены, что Клэй не ушел? Он мог просто перелететь через стены.
– Да, мог бы, но у нас есть камеры. Они просмотрели отснятый материал и до сих пор не видели, чтобы кто-то бежал с корабля.
Выбитая из колеи, я уставилась на свои руки.
– Ты думаешь… он пришел за мной, потому что у него были неприятности с Тьерри?
– Да.
Я слегка покачала головой.
– Какой идиот.
– Более точной характеристики я не слышал, – сказал Миша.
Мой желудок скрутило. Это было не чувство вины. Я защищала себя. Если бы я не сопротивлялась и не убила Клэя, то могла умереть, и Миша бы тоже погиб. Но я чувствовала себя странно.
Это был не первый раз, когда я убивала.
И, вероятно, не последний.
Я подняла голову.
– Честно говоря, не думала, что это был он. Конечно, это имеет смысл, но… Как давно Клэй здесь? С самого детства, верно?
Миша нахмурился.
– Да.
– Значит, он должен был знать Райкера.
– Конечно, но это не значит, что он разделял… его убеждения.
Миша был прав: в поступке Клэя был смысл. Он был взбешен и сказал мне вещи, которые можно было воспринять как угрозу, но что-то во всем этом не клеилось.
– Знаешь, я тут подумал, – Миша откинул голову назад. – Я ничего не чувствовал прошлой ночью. Ничего, когда тебе было больно. Думаю, это неправильно.
Не зная, что сказать, я подняла руки, а затем опустила.
– Связь так не работает.
– Связь предназначена для того, чтобы предупредить меня, когда ты в опасности, – сказал он, глядя на меня. – Ты была в опасности, а я ничего не почувствовал.
Мне следовало отдыхать, но это было не то, чем я занималась. Меня даже не было в доме, и если Миша или кто-нибудь еще обнаружит, что я не в постели, придется чертовски дорого заплатить.
Но я была на задании – найти и вернуть Арахиса.
Называйте это шестым чувством, но я просто знала, что этот маленький извращенец-призрак прятался в комнате Зейна.
Я не видела его с тех пор, как он ушел шпионить за Мэттью и Тьерри, и предполагала, что он не услышал ничего примечательного, что бы стоило отчета.
И да, может быть, я хотела поговорить с Зейном, сказать ему спасибо за то, что он так быстро доставил меня к Тьерри. И за то, что проведал меня. Сомневаюсь, что поблагодарила его.
И, может быть, я не хотела оставаться наедине после разговора с Мишей, который снова и снова прокручивала в голове. После того как я узнала, что это Клэй пытался убить меня, а Миша не почувствовал, что я в опасности, мне следовало отвлечься.
Надев свои любимые большие солнцезащитные очки, которые все еще недостаточно защищали меня от ярких солнечных лучей, я направилась в Большой Зал, проскользнув внутрь через боковой вход. Поднимаясь по лестнице, я задавалась вопросом, как собираюсь выяснить, в каком номере остановился Зейн.
Я не думала так далеко вперед, а стучать в каждую дверь было не самым блестящим решением.
Наверное, следовало подумать об этом.
Но теперь уже слишком поздно. Я толкнула дверь и шагнула в широкий коридор второго этажа, выскочив прямо перед Николаем и Дезом.
– Вау! – я резко остановилась с легким смешком. – Простите. Не ожидала увидеть никого из вас.
Николай немедленно шагнул вперед.
– Почему ты не в постели? Как себя чувствуешь? Ты должна быть…
– Все в порядке, – сказала я, обрывая его скоропалительные вопросы. – Просто немного болит. Большое вам спасибо за помощь прошлой ночью.
– Совершенно не нужно меня благодарить, – ответил Николай, озабоченно нахмурив брови, когда я взглянула на Деза. – Рад видеть, что ты встала и двигаешься.
– Я чувствую то же самое, – улыбнулся Дез. – Дез. Не думаю, что мы встречались. – Он сделал паузу. – Также рад видеть, что с тобой все в порядке.
– Спасибо.
Улыбка на лице Деза стала немного шире.
– Сейчас та часть знакомства, где ты пожимаешь мне руку.
– Оу, извини, – покраснев, я посмотрела вниз: Дез протянул мне руку, а я не видела. Я пожала ее. – Хочу поблагодарить Зейна. Прошлой ночью у меня не было шанса. Вы не знаете, он в своей комнате?
– Думаю, да, – Дез оглянулся через плечо. – Его комната пятая справа.
Я улыбнулась, благодаря Деза за небольшую дозу проницательности.
– Спасибо.
Мужчины кивнули, и сразу после того, как я обошла их, Николай заговорил:
– Тринити?
Я обернулась:
– Да?
Его пристальный взгляд искал мой, когда он шагнул вперед, понизив голос.
– Зейн сказал, что он предложил тебе уехать с нами, если ты сочтешь это необходимым. Просто хочу, чтобы ты знала: я полностью поддерживаю его предложение.
Шок, который я испытала, когда Зейн сделал это предложение, снова вернулся.
– Я тоже, – сказал Дез. – Мы знаем, ты сказала, что здесь ты в безопасности, но если это изменится, даже после того, как мы уедем, – у тебя есть друзья в Вашингтоне, которые могут тебе помочь.
В моей груди образовался узел.
– Спасибо, – сказала я совершенно искренне. – Я буду… я запомню это.
Николай кивнул, и они с Дезом ушли, исчезнув на лестнице, по которой я только что поднялась. Я постояла там какое-то мгновение. Они были… хорошими людьми.
Улыбаясь, я пошла по коридору, щурясь, когда считала двери. Остановилась перед пятой справа, и улыбка дрогнула, а затем исчезла.
Что я собиралась сказать Зейну? Эй, в твоей комнате, вероятно, прячется жуткий подглядывающий призрак? Что ж, мне действительно нужно было поблагодарить его, но это могло подождать.
– Черт. Черт. Черт, – сделав шаг назад, я начала поворачиваться…
Дверь открылась прежде, чем я успела сдвинуться хотя бы на сантиметр.
– Тринити?
Отчаянно пытаясь придумать вескую причину, чтобы объяснить свое присутствие, – такую, которая не имела бы никакого отношения к Зейну, – я застыла.
Зейн был голый – голый и мокрый.
Мои глаза расширились.
