— Ты быстро соображаешь, хайбориец, — с ноткой явственного пренебрежения к варвару проговорил стигиец. — Когда же часть войск Золотого Льва окажется перемолотой на пеллийских полях, капкан, оставленный гирканцами без ведома Блистательных, захлопнется — полки кочевников, совершив стремительный переход, обрушатся на запад с невиданной доселе силой.
— Теперь я начинаю кое-что понимать. Вам, стигийцам, изрядно поприжал хвост в былые времена Конан-киммериец. Вы потеряли всякую власть над хайборийскими королевствами. Однако, как я слышал, недавно вы снова стали подымать голову…
— Ты слышал верно, наемник. Сет — существо извечное, отнюдь не состоящее из грубой материи этого мира. Его никак не могут победить стальные мечи или полуграмотные бормотания почитателей Митры и Асуры.
Видно было, что жрец страшно обозлен упоминанием о ряде поражений, понесенных стигийцами от Конана, однако аргосец был нужен жрецу, и он воздержался от гневных речей. Тем временем Диго продолжал, внимательно следя за реакцией собеседника:
— Вам на руку военное поражение Аквилонии и разорение степняками иных хайборийских королевств, но вы не желаете усиления и без того прытких владык восточных империй. Посему, зная, что я приглашен возглавить армию Ордена Блистательных, вы бы хотели…
— Мы хотим, чтобы мятеж состоялся, — всякие беспорядки в хайборийских землях угодны нашему властелину, а иметь в боку Аквилонии и Немедии такую занозу, как новоиспеченное мятежное королевство, — знамение судьбы. Однако, как ты прозорливо заметил, гирканским псам нечего делать в наших охотничьих угодьях. Это одна из причин, по которым я говорю с тобой в этом лесу.
— Ясно. Но как я остановлю полновесное вторжение Турана… или — Иранистана… Впрочем, войска любого из них. Судя про предоставленным мне сведениям, под моим командованием будет пара тысяч наемников и солдат замкового гарнизона. Ну, пару-тройку тысяч приведут Блистательные из знатных родов Аквилонии и Немедии. Весь расчет был на то, что подкупленный немедийский Военный Совет затянет вмешательство, а дряхлый Конан разобьет себе лоб, кидаясь на замковые стены с парой-тройкой полков. Но теперь… Поверь моему опыту — если войска, в моем видении окружившие замок, не бред, они раздавят мятеж, словно слон муху.
— Уже утро, тебе скоро выступать — не дай то Великая Тьма, вдруг на отряд наткнется какой-нибудь из аквилонских дозоров. Скажу кратко. Конан действительно кинется на твое воинство с малой горсткой своей гвардии — тут он и найдет свою ожидаемую многими бесславную кончину. Немедийский Военный Совет действительно не будет торопиться вмешиваться в дрязги в глухом пограничном герцогстве. А пока Конн и Троцеро решатся оставить столицу, которая всколыхнется после смерти Золотого Льва, кто знает, может под знамена Блистательных и сбежится так много жаждущих передела мира баронов, что Аквилония смирится с потерей пары-тройки провинций. Армия, которую ты разглядел в видении — как и гирканские полчища, — лишь чаяния одного, не слишком умного восточного владыки. Он привык, что поблизости от моря Вилайет мятежников в мгновение ока стирают в порошок, на страх всем обитаемым землям. Основные силы аквилонцев, если они и двинутся из Тарантии к пеллийским землям, то не ранее чем через полгода. Много, очень много золота из сокровищницы Асуры ушло к пиктам, в Нордхейм, в Пограничное королевство — для армии Аквилонии хватит и иных занятий помимо подавления, как решат в Тарантии, заурядного бунта в жалкой пограничной провинции. А уж с поглупевшим стариком Конаном и сотней гвардейцев ты справишься. Теперь насчет восточного нашествия. Сет нашептал мне в уши, что некий командир наемников, уставший кочевать и драться в мелких гражданских войнах, не прочь встать у кормила одного новообразованного государства с армией из псов войны и с подвалами, забитыми ворованным золотом…
— «Следы мыслей», уважаемый Нун? — недобро спросил Диго.
— Не думаю, что этому славному воину следует немедля хвататься за меч, — с Блистательными и Торкилем я не жажду откровенничать. А что до будущего развития событий… в будущем Стигии понадобится сильный и решительный союзник в хайборийском мире. Я готов помогать тебе сейчас, а в случае избавления от восточной угрозы помощь возрастет стократно. Запомни: быть обласканным служителями Сета-владыки — завидная участь для варвара.
— Это кто еще варвар, уважаемый Нун, — проворчал оскорбленный Диго, весьма кичившийся происхождением от аргосского благородного рода, берущего свое начало из тьмы веков, с пришествия хайборийских орд с заснеженных равнин севера.
Кстати, Мастер Торкиль, зная о хайборийских корнях Одноглазого Диго, именно поэтому и решил доверить наемнику место главнокомандующего силами Ордена, отбросив кандидатуру Хвата и некоторых других братьев.
— Неужели жалкие домыслы и наивный мистицизм Блистательных уже настолько сильно овладели острым умом пса войны? — насмешливо спросил стигиец.
— Я воин, уважаемый, а не жрец. Мое дело — побыстрее убраться со своим отрядом из окрестностей, где полно аквилонских гарнизонов, а ты меня, задерживаешь. Нет, сведения твои чрезвычайно ценные, намеки — приемлемы, как и помощь. Я не принадлежу к стаду ханжей, при одном имени Сета падающих в обморок, и приму всякую помощь, от кого бы она ни исходила. Однако время выступать, а ты ничего еще не поведал о гирканских полчищах, как я понял, ждущих одного лишь сигнала, чтобы затопить поля Кафа, Офира и Аквилонии.
Одноглазый Диго вскочил, повернулся спиной к своему лагерю, откуда уже раздавались голоса готовящихся к выступлению воинов, и, приложив ладони ко рту, издал великолепный ястребиный крик, с которым величественная птица облетает свои охотничьи угодья, распугивая врагов. Нун следил за его действиями без всякого выражения. Он поднялся, накинув на голову капюшон, когда из-за кустов появились два наемника, принявшихся уничтожать всякие следы человеческого присутствия на поляне, где происходила ночная беседа.
— В тебе говорит опытный воин. Действительно, мы несколько заговорились, а лагерь аквилонцев у реки Красной в пяти полетах стрелы отсюда. Я некоторое время пойду вместе с твоим отрядом… но…
— В моей маленькой армии не принято интересоваться попутчиками командира. Народ битый и тертый, знает, что у меня множество мелких помощников — шпионов, соглядатаев, торговцев оружием, контрабандистов и прочих лихих людей, за одного из которых ты, жрец Сета, не в обиду будет сказано, и сойдешь. Продолжим нашу беседу в пути.
И Диго в сопровождении стигийца направился к своим воинам. Ему было не впервой проводить бессонные ночи после изнурительного похода, но в этот раз голова его наливалась какой-то особенной тяжестью. Кроме того, начал болеть давно утерянный глаз, что обычно предвещало резкую смену погоды.
