штучки знаю!
— Трент, — сказал Круглый.
— Почему Трент?!
— У меня там любимая девушка, — мой слуга смущённо заулыбался.
— Ладно, тогда тебе, Джерри, на «Т», — я начинал нервничать.
— Тамбов, — ответил гвардеец вполне серьёзно.
— Какой Тамбов?! — глаза мои начали вылезать из орбит, — ну какой Тамбов?! Стоп! Твою дивизию… У вас что есть город Тамбов?
— Ну да, ещё и пара небольших посёлков тоже Тамбов называются, — Джерри смотрел на меня с удивлением.
Я понял, что эта игра без нервного срыва для меня не кончится.
— Нет, давайте во что-нибудь другое.
Гвардеец полез в карман и достал колоду карт. Круглый заулыбался, а я чуть не упал.
— Ну-ка, дай посмотреть, — протянул я руку.
Карты были самые обычные — четыре масти от шестёрок до тузов. Ну и как такое может быть? — в который раз задаю себе этот вопрос! И в очередной раз махнув рукой я спросил, — а во что будем играть?
И Джерри начал объяснять какую-то местную игру, но я был в расстроенных чувствах и никак не мог запомнить правил.
— Погоди, остановил его я, сейчас покажу одну простую, но очень интересную игру, — и рассказал им про «двадцать одно».
— Ну что по серебряному? — предложил я.
— Хорошо, — согласился гвардеец.
— Нет-нет, я не буду, — тут же отказался Круглый.
И через полчаса я понял, почему он это сделал, — три моих золотых перекочевали в карман Джерри с пугающей быстротой.
— Хорош, а то на обратную дорогу денег не останется, — играть дальше, даже с моими капиталами, не имело смысла, карта ему шла по бешеному.
Ну что, тогда оставалась только высокоинтеллектуальная игра «крестики-нолики»! У моего телохранителя оказался кусочек мела, и мы начертили клетки прямо на столе. И тут я их уделал обоих! Вот что значит высшее техническое образование! Играли правда не на деньги, а просто так, потому что Томас сразу бы отказался связываться с нами.
Как ни странно, игра им очень понравилась, и когда мне уже надоело их обыгрывать, они продолжили играть между собой.
Я начал кружить по комнате, подходя к шкафам и пытаясь прочесть названия книг, написанные на корешках. Ни разу мне это не удалось, шрифт был странный и напоминал готический. Осмотр картин не привёл меня в особый восторг, в живописи я особо не разбираюсь. На одной из картин было изображено бушующее море и на высокой скале, о которую разбивались пенные волны, одинокая фигура, в каком-то длинном плаще. На другой хмурый городской пейзаж, — уходящая в темноту улица с ярким белым пятном в самом конце. Типа — «свет в конце тоннеля».
Бросив взгляд на моих «сокамерников», которые с азартом рисовали крестики и нолики, я продолжил осмотр картин. На третьей было изображено поле с яркими красивыми цветами, один из цветков был нарисован крупным планом и в самой его середине сидела то ли пчела, то ли какая-то мушка. Решив рассмотреть, что же это такое, я наклонился к полотну. В этот момент мне показалось, что этот цветник стал ко мне приближаться, пахнуло теплом и ароматом цветов, послышалось жужжание пчёл и даже, вроде, пение птиц… Браслет чувствительно кольнул меня в руку, и я невольно отшатнулся от картины. Твою дивизию! Они что, галлюциногенные что ли? А что, от этих магистров можно ожидать чего угодно. Бросив быстрый взгляд на цветок, я слегка обалдел — на нём уже не было никакой пчелы…
Последнее полотно я рассматривал с осторожностью, стараясь не долго задерживать на нём взгляд. Это был портрет девушки, сидящей на стуле. Одета она была в красную полосатую кофту и синюю юбку в оранжевых цветочках. Единственное на что я обратил внимание, что у неё были разноцветные глаза — один зелёный, другой синий.
Да… Умеют же люди рисовать. Хотя, картины пишут, на сколько мне известно. Ладно, оставим мои сомнительные познания в изобразительном искусстве, и подумаем лучше о деле.
Что-то магистр Бакер не торопится, да и Том запропал.
— Джерри, как думаешь, торжества на площади закончились, или ещё идут? — Спросил я увлечённого игрой гвардейца.
— Думаю закончились. У короля сегодня ещё большой приём, на который приглашено много гостей, — чиркая остатками мела ответил он.
— А что-то гостей на площади возле короля не было видно, только ближайшие сановники.
— А гостей на площадь не приглашают, только на приём во дворец. Нарисовав очередной крестик, Джерри провёл жирную черту:
— Двадцать три — двенадцать, — сказал он и похлопал Круглого по плечу.
Остатки мела рассыпались по столу, который и так был весь в белых разводах.
В это время в дверях показался слуга с совком и метёлочкой в руках. Подойдя к столу, он аккуратно смёл белые крошки, после чего вытянув из рукава небольшую тряпочку, быстро протёр стол, не оставив на нём даже намёка на следы мела. Дверь за ним уже закрылась, а мы всё ещё удивлённо смотрели на стол. Вместе с метёлкой и совком, слуга забрал и поднос, оставшийся после нашего чаепития.
Ещё с полчаса мы промучились, ожидая магистра и нашего посланца, когда, наконец-то открылась дверь и вошёл Томас.
— Ну? — Мы все смотрели на него.
— Всё сделал, как вы и говорили. — гвардеец достал платок и вытер пот с лица, — Генерал Барлоу знает магистра Бакера и отзывался о нём хорошо. Он пришлёт сюда охрану, одетую в гражданское, чтобы они не бросались в глаза. Генерал сказал, чтобы мы выполняли всё, что скажет магистр.
— Молодец! Осталось только дождаться хозяина этого странного дома.
— А почему странного? — спросил Круглый.
Но рассказывать о «галлюциногенных» картинах мне не хотелось, — да так, не бери в голову, — ушёл я от ответа.
Ещё час мы просидели в гостиной, гвардейцы и мой слуга болтали, как говорится ни о чём, а я опять кружил по комнате, время от времени бросая взгляд на картины. И вот на очередном круге, я вдруг заметил, что глаза у девушки стали зелёными. Как так? Не может быть! Они были разными — один голубой, другой зелёный, я же не дальтоник! Глаза и запомнились потому что были разными. И тут до меня стало доходить что лицо девушки изменилось, уголки её губ пошли в верх! Твою дивизию! Да она смеётся надо мной!
Утерев выступивший на лбу пот, я улыбнулся в ответ придурковатой улыбкой и слегка поклонившись портрету отошёл в другой конец комнаты. Так, интересно, что нам в чай добавил тихоня слуга. Хорошо, что мои товарищи не увидели, что я кланяюсь портрету, а то сказали бы что это не дом странный, а их подопечный.
Когда же этот Владимир
