Та последняя соломинка, за которую Семён хватался с остервенением утопленника, разлетелась в труху.
Разговор с Тесаром всколыхнул в душе бессмертного вроде давно похороненную тоску по братству Ордена. Сделавшись предателем, он постарался вытеснить эти воспоминания из своего сознания, ведь путь назад был для него закрыт навсегда, и не было никакого смысла терзать душу сожалением о потере. Нет, Семён ни секунды не раскаивался в том, что отказался выполнить смертельный для Киры приказ, и всё же раненый боевик задел его за живое, превратив чисто виртуальные перспективы вернуть утраченный жизненный смысл в нечто более осязаемое.
— А что я сделаю, если у меня появится возможность вернуться в Орден? — задал себе непростой вопрос Семён и не нашёл ответа.
— Куда ты меня тащишь? — Тесар прислонился к скальному выступу, чтобы перевести дух, и выругался сквозь зубы.
Он задавал этот вопрос уже не в первый раз, но до сих пор так и не получил ответа. Семён хранил загадочное молчание и только подгонял пленника вперёд. Раненый боевик довольно сильно хромал, ноги пока не слишком хорошо его слушались, однако по сравнению с тем, что было всего день назад, его уже можно было назвать практически здоровым. Сам Тесар до сих пор так и не определился, считать ли выздоровление благом или эдаким изощрённым издевательством судьбы. Очень скоро ему предстояло покинуть этот подлунный мир, а умирать гораздо легче, когда жизнь становится тебе в тягость. Возвращение способности двигаться невольно вселило в сердце смертника такое желание жить, что даже думать о смерти не хотелось.
Прошлым утром в его камеру заявился поганый докторишка в сопровождении своего телохранителя-бессмертного. В отличие от его предыдущих визитов, вместо целой армии иголок и пробирок, на этот раз шарлатан был вооружён лишь одним шприцем, в котором бултыхалась какая-то желтоватая жижа. Тесар сразу понял, что настал его час, однако, помятуя обещание бессмертного, спокойно позволил вколоть себе продукт экспериментов безбашенного вирусолога. Пару минут он ждал убийственного эффекта от инъекции. Его воображение рисовало самые кошмарные картинки, вроде того, что его тело покрывается чешуёй, или он начинает биться в конвульсиях, но ничего такого не случилось, он вообще ничего не почувствовал.
Докторишка проверил пульс и базовые реакции своей подопытной мышки, а потом просто удалился, не говоря ни слова. К вечеру он явился снова уже один и сделал пленнику ещё один укол, на этот раз жидкость была прозрачной. И опять никаких видимых изменений не произошло. Тем не менее той ночью Тесар долго не мог заснуть, прислушиваясь к своему организму, но наконец ему надоело мандражировать, да и стыдно стало своих страхов. Разумеется, в то, что в шприце было какое-то лекарство, он не верил. Только круглый идиот принял бы за чистую монету заверения бессмертного в том, что эта бездушная тварь из чистого альтруизма работает день и ночь, только чтобы спасти ставку Ордена. Ага, как же, аж три раза.
Однако психовать попусту тоже было не резон, в конце концов, бессмертный же обещал, что избавит своего собрата по оружию от дальнейших издевательств, а потому Тесар усмирил свою разбушевавшуюся фантазию и постарался заснуть. Отправляясь в царство морфея, в глубине души он надеялся, что реакция на ядовитое зелье застанет его во сне, и он попросту не доживёт до утра. Что ж, в каком-то смысле предположения Тесара оправдались, проспать до утра ему не дали, но разбудила его не агония, а довольно грубый толчок в плечо. Открыв глаза, пленник наткнулся взглядом на хмурое лицо бессмертного.
— Уже пора? — спросил он, и его голос дрогнул, выдавая смятение чувств. Это было странно, Тесар и сам не ожидал от себя, что так разволнуется при виде своего палача. Ведь он ждал этого момента и, казалось, был готов к смерти.
— В самый раз, — пробурчал себе под нос Семён, отстёгивая пленника от койки.
— Дашь мне минуту? — попросил Тесар, пытаясь совладать со своими нервами.
— Да хоть час, — бессмертный зашёл ему за спину и быстро стянул руки пленника ремнём, а потом накинул ему на голову чёрный мешок, — но не сейчас, до рассвета нам ещё нужно пройти чёртову уйму километров, а из тебя сейчас ходок совсем никакой.
— Зачем такие сложности? — с недоумением спросил смертник. — Мог бы просто освободить мне руки, я бы всё сделал сам.
Бессмертный только фыркнул и не удостоил Тесара ответом, он положил руку на плечо связанного боевика и подтолкнул его вперёд. Тот прекратил задавать вопросы, поскольку голос невольно выдавал его смятение, а Тесару не хотелось в момент смерти выглядеть трусом. Мало ли, какие резоны могли быть у бессмертного, чтобы вывести его из камеры, возможно, ему просто необходимо скрыть своё участие в убийстве лабораторной мыши, а потому это лучше сделать где-нибудь в горах, где легко спрятать труп. И действительно вскоре бетонное покрытие под ногами Тесара сменилось мягкой землёй, а в лицо дохнул свежий ветер летней ночи.
Как оказалось, насчёт чёртовой уймы километров бессмертный не соврал, причём эти километры в основном пришлись на узкие каменистые тропинки, которые никак не желали идти ровно, а так и норовили то взбираться в гору, то круто обрушиваться вниз. Очень скоро выяснилось, что ползти по такой пересечённой местности да ещё с завязанными глазами хромающему на обе ноги боевику было весьма затруднительно.
— Ты хоть руки мне развяжи, — взмолился он, — я же не собираюсь бежать.
Бессмертный, вместо ответа, просто взвалил пленника себе на плечо и бодренько поскакал дальше по камням. Через четверть часа корявая дорожка смилостивилась над путниками и превратилась в мягкий пологий спуск. Бессмертный сбросил свой груз в высокую траву и сам расположился рядом на отдых.
— Только снова не гунди, — попросил он пленника, — осталось совсем недолго. Я пять минут полежу, и пойдём. Дальше всё ровно.
— Ну ты и лось, — восхитился Тесар выносливости бессмертного, — во мне под сотню кило, а ты прыгал по горам с моей тушкой на плече, словно я вообще ничего не вешу.
— Я уже три года по этим горам скачу, что твой горный козёл, — пожалуй, впервые с момента появления палача в камере жертвы, в его голосе послышались нотки облегчения.
Отдых действительно занял не больше пяти минут, и Тесар даже пожалел, что бессмертный оказался таким семижильным. Он бы предпочёл ещё немного оттянуть конец. После тюремной койки валяться в густой душистой траве казалось ему райским блаженством. Однако бессмертный не дал своему пленнику оттянуться на свободе, он грубо поставил его на ноги и повёл куда-то
