Люди в Ариуме на такие вещи реагируют однозначно и быстро. Здесь инстинкт самосохранения воспитывается с детства. От меня тотчас отпрыгнули все, кроме Кэлза, и замерли на безопасном расстоянии. Внутри темно-синего, мерцающего шара начал распускаться алый цветок. Я смотрела на него как завороженная и знала, что случится, когда развернется пылающим языком пламени последний лепесток. Всего их было десять.
Впервые я не представляла, что делать, и чувствовала себя от этого беспомощной. Кэлз среагировал сразу, заклинание, которое он начал плести, я видела впервые. Но по уровню энергии, которую парень тянул отовсюду, поняла, что оно из тайного арсенала, доступного потомственным боевикам. Такому даже в Меррийском колледже не научат. Это заклинание, скорее всего, передавалось в семье парня от отца к сыну не одно поколение. Обычно такие вещи не делались в толпе – аристократы тщательно хранили свои тайны и не спешили демонстрировать их простым смертным.
В руках Кэлза сосредоточился смерч – темный, бушующий, со сверкающими молниями, он закручивался в спирали, образовывал вихрь, подхватывал с земли мусор. Именно этой бушующей стихией парень со всего размаха ударил в меня. Я выдохнула, инстинктивно разжала руки, чувствуя, как меня относит на шарахнувшуюся в панике толпу, и зажмурилась, ожидая взрыва. Похоже, у Кэлза не получилось сделать то, что он планировал. Сердце пропустило удар, я рухнула спиной на кого-то, меня поддержали и поставили на ноги, я медленно открыла глаза и ошарашенно выдохнула.
Синий светящийся шар-бомба никуда не делся. Он висел прямо тут, в центре улицы, но заключенный в ледяную глыбу, в глубине которой, словно сердце, бился огненный цветок. Он пытался пробиться сквозь созданную парнем преграду, и я видела – рано или поздно у него это обязательно получится, и тогда взрыва не избежать. Это понимали и люди, они бросились врассыпную, образовав давку. Меня подхватило потоком из человеческих тел. Я постаралась устоять на ногах, извернулась, ловя равновесие, и схватила в хаосе руку Кэлза.
– Бежим! – Парень потянул меня за собой, рассекая толпу и двигаясь в сторону платформы. С другой стороны улицы уже спешили законники, которые обычно предпочитали обходить Ариум стороной.
– Жук! – крикнула я, пытаясь напомнить спутнику о цели нашего визита в эту часть города.
До платформы мы добрались без происшествий.
– Позже! – отозвался Кэлз и запустил кристалл управления, едва я запрыгнула на пассажирское сиденье.
– Если повезет, то они не поймут, что это за заклинание! – пояснил парень. – Если поймут и вычислят меня, тогда дома мне в очередной раз достанется.
– Сильно? – участливо осведомилась я, зная, что у боевиков есть свой, не всегда понятный остальным кодекс. Кэлз вполне мог его нарушить, а это серьезно.
– Ну… – Парень вымученно улыбнулся. – Не сильнее, чем когда в моем шкафчике нашли наркоту. Но просто лишнее внимание – лишние вопросы. Не хочу. Лучше скажи, можно еще как-то подъехать к лавке Хёна? Мне не хотелось бы возвращаться сюда еще раз.
– Нет. – Я поморщилась. – Точнее, другая дорога есть. Но придется долго идти пешком и там плохой подъезд. Может быть, выждем время и лучше вернемся, когда все успокоится?
– Поехали. Показывай.
Кэлз был иного мнения, и почему-то я не стала с ним спорить.
Меня трясло, но я не давала себе расслабиться. Не хотелось впасть в панику на глазах у Кэлза. Он считал меня сильной и ядовитой. Нужно такой и оставаться до конца. Только вот, демоны, почему же так трясутся руки!
Я крепче вцепилась в ручки сиденья, чтобы не так была заметна дрожь, выдохнула и постаралась, чтобы голос звучал спокойно.
– Прямо до поворота, там налево два квартала и останавливайся. Дальше только пешком.
Кэлз молча выполнил мои поручения и припарковался сзади рыбных рядов. На фоне отходов, сваленных пустых корзин и груд мусора ярко-красная платформа смотрелась вызывающе. Но зато тут было безлюдно.
– Оставайся здесь, – сказала я. – Вдруг придется уходить быстро? Да и платформу лучше не бросать без присмотра. Ариум тихий район, но мало ли?
– Да уж тихий! – невесело хмыкнул парень, но возражать не стал.
Я легко соскочила с подножки платформы и скользнула между опустевшими прилавками рыбных рядов, зажимая нос рукавом – от запахов кружилась голова. Здесь оживление царило только с самого утра, а часам к одиннадцати и продавцы, и покупатели разбредались. Оставалась только вонь, к которой я относилась очень нервно. Выбравшись из закоулка, я раздраженно сморщилась. Казалось, рыбный дух пропитал все насквозь, и разит от меня сейчас как от торговки, которая всю жизнь простояла за грязным прилавком, и избавиться от этого запаха не получится теперь очень долго.
Едва я вывернула из-за угла, снова накрыл шум разномастного базара. Толпа уже забыла о недавнем происшествии и снова увлеченно гудела. Кто-то ругался с торговцами, кто-то спорил и сбивал цену. На меня не обращали внимания, и я спокойно дошла до лавочки Хёна, отмахиваясь от назойливых продавцов и огибая увлеченно разглядывающих товар покупателей. Рыжий Лис встретил меня за прилавком с жуком в руке и укором в глазах.
– Ты ходишь по острию бритвы, Айрис. – Он поцокал языком, выражая недовольство. – Когда-нибудь ты доиграешься. Опасно и недальновидно.
– О чем ты, Хён? – поинтересовалась я, зажав в кулаке жука и отступив к двери. Его тон мне не понравился, как и едва заметное движение головы.
– Ты неосмотрительно переходишь дорогу кому ни попадя. Тебе не стоило сегодня возвращаться сюда. Я думал, ты умнее.
– Ты меня сдал? – Я не поверила своим ушам. Не думала, что здесь меня поджидает опасность.
– Мир слишком тесен. Бедному торговцу приходится юлить. Я всегда между двух огней. Ты представляешь меньшую угрозу. От них могут быть неприятности.
Я не стала больше разговаривать и метнулась к двери, планируя ускользнуть, но наткнулась на мощную фигуру охранника, который выплыл из тени. Меня отсюда выпускать не хотели, и защита на лавке стояла такая, что пробить ее не получилось. Моя магия оказалась, словно заперта в клетке.
– Но кому это нужно? – поинтересовалась я, понимая, что быстро уйти не удастся. Оставалось только тянуть время. – Зачем?
– Хён – старый торговец. – Мужчина пожал плечами, показывая свое безразличие. – Он живет долго и успешно лишь потому, что молчит, не задает лишних вопросов и всегда выбирает правильную сторону.
Хён кивнул охраннику, и меня, схватив в охапку, потащили к выходу. Сражаться в лавочке было бессмысленно. Я планировала устроить потасовку на улице. Даже если не получится применить ментальные силы, орать и вырываться можно и без них. Если надо, я могу быть громкой. Жаль только, Кэлз далеко – не услышит, остальные… вряд ли придут на помощь, но, может, кто и вызовет по-тихому законников.
