Глава 28
КАЙ
Дурное предчувствие охватило Кая, когда он добрался до места, где Русалка прорвалась сквозь завесу.
Переход от дремучих лесов Черной Лощины к протокам Луизианы прошел гладко. В мире снов расстояние не имело значения; когда волк шел по следу, он почти не замечал, как менялись пейзажи вокруг. В одно мгновение Кай выискивал кровь Русалки между сосен и кленов, а в следующее уже пробирался по мутной болотной воде. Велизар всячески пытался отвлечь его болтовней, но обоняние никогда не подводило Кая.
След Русалки оборвался у Серого Узла, не оставляя ему иного варианта, кроме как вернуться в реальный мир.
Благодаря своему заклятому врагу он мог отодвинуть завесу и перейти на другую сторону без помощи Мии, но будет ли она там, чтобы поддержать его, или Сновидица вернулась в мир снов?
Впрочем, это не имело значения. Велизар обещал, что рядом с ним все будет в порядке.
Кай должен найти способ покончить с Русалкой, пока она не овладела следующей жертвой. И как только она исчезнет, он сможет попросить прощения у Мии, если, конечно, представится такая возможность.
Как рассказать ей о Велизаре? О том, что все, чем она пожертвовала, чтобы избавить его от Абаддона, оказалось напрасным?
Ужас вспыхнул в желудке, как бензин, пролитый на едва догоревшую спичку.
Ты забегаешь вперед. Во-первых, надо усмирить протухшую Русалку, ведь если клинок не режет, то какой от него прок?
* * *
Вопрос Велизара встревожил его совесть. И правда, имеет ли это значение?
Неужели Кай так и остался монстром – разрушением – спустя целую вечность после того, как погубил собственного брата? Значит, он ничем не лучше того мерзавца, что создал Русалку?
Кай прогнал эту мысль. Он положил руку на ствол дерева, скользкий от пропитавшей кору слизи демоницы. Пора убираться отсюда.
Уже используешь мои дары.
– Ты сам их предложил, – ответил Кай. – Я заплатил огромную цену за свой «универсальный» пропуск.
Так-так. Ты же не думал, что я решил залезть в твою голову просто забавы ради?
– Я жил с тобой годами. Полагаю, я в курсе, во что ввязался.
Велизар усмехнулся.
Я не Абаддон. Моя цель не столь… кровожадна. На самом деле я довольно сентиментален.
– Хватит, – отрезал Кай. – Я теряю время. – Он уперся ладонью в вяз и сосредоточился на том, что за ним таилось, но как бы ни старался, так ничего и не увидел – ни дверного проема, ни клубов тумана, ни туннеля сквозь время и пространство.
Волк понятия не имел, как открыть врата между мирами. Узлы оказались слишком запутанными для его понимания.
Кай опустил руку.
– Как это работает?
Могу показать, – промурлыкал Велизар. – Если ты окажешь услугу своему брату.
– Разве я сделал недостаточно? – Не в силах сдержать разочарование, Кай пнул ногой грязь у подножия дерева.
Я хочу лишь поговорить, – уговаривал Велизар. – И рассказать тебе свою историю.
Его историю? Каю было абсолютно наплевать. Он ненавидел это место. Ненавидел жуткое озеро, заросшее водорослями, и клубящийся над водой туман, окутывающий его, словно саван. Терпеть не мог этот мертвый остров.
В любом другом месте почва пульсировала жизнью. Когда он останавливался и прислушивался, чувствовал, как она вибрирует под его ногами. Однако здесь все обстояло иначе. Земля вокруг Серого Узла была сухой, как сгоревшее жаркое. Вампирское дерево Русалки высосало из нее все соки. Но что еще хуже, она молчала. Кай старался ощутить хоть малейшую пульсацию. Сколько он ни пытался уловить хоть слабое сердцебиение, его встречала мертвая тишина. Порой казалось, что под его ногами и не земля вовсе.
– Ты пытаешься переманить меня на свою сторону, – догадался Кай. – Это такой дурацкий способ примирения?
Возможно. – От его ответа Кай дрогнул. – Даже боги желают быть понятыми.
– Что за внезапная перемена? – усмехнулся Кай. – Спектральная опухоль мозга заставила тебя призадуматься о своих грехах?
Я не единственный, кому стоит подумать о грехах. Однако суть проста: добровольный носитель желаннее мятежного. Сосуществование. Симбиоз. Чем лучше ты меня поймешь, тем лучше мы поладим.
– Чертовски странно, – невозмутимо произнес Кай, успевший выкопать под вязом яму глубиной в полфута. – Это та часть, где ты убеждаешь меня, что Сновидица – исчадие ада, а ты святой, принявший мученическую смерть?
Нет, – он неодобрительно хмыкнул. – Я хочу извиниться.
– За что? – Кай не скрывал удивления.
Между нами встала Сновидица. И вместо того чтобы вырезать ее, как раковую опухоль, я накинулся на тебя.
– Ты вроде говорил, что это я вонзил нож тебе в спину.
Так и есть, но лишь потому, что она добралась до тебя первой. Ты не мог знать, что так будет.
Кай прищурился.
– Похоже, ты считаешь меня глупцом.
Не глупцом, – промурлыкал Велизар. – Возможно, ты слегка… впечатлительный. Импульсивный. – Кай чувствовал его улыбку, рот и зубы, растянувшиеся вдоль ребер. – Разве я не прав?
Раздосадованный, Кай потер через рубашку то место, где ощутил жуткий оскал Велизара, однако пальцы снова отказывались слушаться. Левая рука затряслась и дернулась, словно отталкивая то, что скрывалось за этим зудом.
Велизар не ошибся. Импульсивность не раз доставляла Каю хлопот. Он умел облажаться по-королевски и оставить за собой неизгладимый след. Именно поэтому он когда-то бежал из Вашингтона, а после – из Черной Лощины. И в то же время благодаря своему скверному характеру он встретил Мию. Если бы не его импульсивность, они бы никогда не нашли друг друга.
Не слишком логично, – усмехнулся Велизар, прочитав его мысли. – Ряд связанных между собой событий не является доказательством причинно-следственной связи. Ты, как никто другой, должен это знать. Ты же не веришь в судьбу, забыл? Как ты там говорил?..
* * *
– Судьба – это начало. – Слова без его согласия сорвались с губ.
Ах, – довольно вздохнул Велизар. – Уже подхватываешь мои фразы.
Отвращение комом застряло в горле Кая. Стараясь не раскрывать карты, он взглянул вниз на вырытую им яму. Хотел бы он похоронить в ней всех монстров, но для этого пришлось бы копать гораздо глубже.
– Итак, я и Сновидица…
Я всегда буду ненавидеть ее, как никого другого. Ей было предначертано умереть, но она манипулировала тобой и заставила вмешаться. Ты стал мягкотелым, забыл о своих обязанностях. Твоя роль заключалась в разрушении и воцарении хаоса, чтобы я мог творить.
– Творить что? – Его загадки оказались похлеще, чем у Амы.
Нет ничего
