я ее подвернула…
– Сильно? – с напряжением в голосе поинтересовался Сильх, а взгляд его холодных глаз пронзил меня насквозь. Я поняла: если мы перегнули палку, зарождающейся дружбе конец.
– Нет…
Я выдохнула. Мне совсем не хотелось, чтобы мой спектакль кому-то навредил, что бы там Сильх ни подумал. Задача была просто толкнуть библиотекаршу в объятия фейри, чтобы со стороны все выглядело интересно, но при ближайшем рассмотрении оказалось безобидным стечением обстоятельств. Мне нужно было просто устроить шоу.
– Давайте, я помогу вам. – Сильх со вздохом смирился со своей ролью и подхватил библиотекаршу на руки.
Спектакль удался, даже мужа вывели вовремя. Он застал только момент, когда его жена трепетно прижалась к студенту, который нес ее на руках. Как там просил Адам? Сделать так, чтобы мэрш Паросс усомнился и начал ревновать. Готово. Никто не говорил про стандартное соблазнение. А на лице мэрша была вся гамма чувств, которую мечтал увидеть мой бывший. Он злился и был раздражен. Короче, надеюсь, Сильх окажется достаточно умен и сможет сохранить место в состязании. И благодарить меня не надо.
Правда, фейри решил иначе и нашел меня буквально через десять минут. Он, как кошка, бесшумно подошел сзади и сказал мне на ухо, не обращая внимания на стоящих рядом девчонок:
– Я не просил этого, Рина.
– Знаю. – Я медленно повернулась, стараясь держать лицо. – Просто делала то, что надо мне. Ну и по ходу пьесы немного помогла тебе. Разве это плохо?
Подруги быстро смотались и оставили нас вдвоем у окна. Никому не хотелось попадаться под горячую руку злого фейри.
– Думаешь, хорошо? – Он прищурился.
Мне стало неуютно под его взглядом, но я упрямо сказала:
– Думаю, да.
Сильх не ответил, только усмехнулся и ушел. Вроде бы не обиделся, но это неточно. Обижать его я не хотела. Просто, как всегда, подумала только о себе. Не очень хорошо, конечно, но против натуры не попрешь.
После разговора с Сильхом на душе было не очень уютно. Словно я предала человека, который делал мне только хорошее. И мне очень не нравилось это ощущение. Ведь я не сделала ничего плохого. Ну, почти ничего. Но ведь неправильно зацикливаться на мелочах? Нужно уметь выделять главное. Главное было – отстоять право на жизнь нашей женской группы. А сделать это без Сильха сложнее, чем с ним.
Впереди меня ждало еще одно испытание. Натаниэль. При мысли о том, что мне придется с ним встретиться, посмотреть в глаза, что-то делать, говорить, на меня нападала оторопь. Я совершенно не могла понять, как себя с ним вести. И какого поведения я жду от него? Мне хотелось вычеркнуть тот эпизод из жизни, чтобы не испытывать ту бурю эмоций, которая сейчас бушевала в душе. А с другой стороны… Если представить, что не было того поцелуя? Нет, мне очень понравилось чувствовать его губы на своих губах. Но он куратор, а я студентка. Ни ему, ни мне не нужны такие общие воспоминания. Ну почему же все так сложно?! Уж лучше бы я поцеловалась с Сильхом. Это было бы правильнее и проще. Правда, тогда убить меня хотели бы Сабрина с Элоизой. Вот что за место боевая академия? Куча парней, а даже о поцелуе помечтать нельзя! Либо идиоты, либо всеобщие любимцы, либо собственный куратор.
Девчонки весело щебетали и гадали, каким будет столичный постановщик номеров, а я делала все возможное, чтобы не начать грызть ногти. От дурной привычки меня отучили еще в детстве, но в стрессовых ситуациях она иногда прорывалась. Правда, было очень жалко маникюр, и я могла худо-бедно себя контролировать.
К счастью, продолжить душевные самокопания мне не позволила суровая реальность, а именно герцог Эствудский, который прибыл на помощь своему другу. Сам Натаниэль, кстати, не явился на репетицию, полностью отдав постановку номера на откуп приглашенному специалисту.
Я выдохнула и сразу почувствовала себя раскованнее.
Герцог Эствудский не был мэршем и вообще не был военным. Напоминал Натаниэля, как его карикатура: был худощав, эпатажен и носил длинные светлые локоны на манер фейри. Впрочем, до фейри он тоже недотягивал.
Красивый – безусловно, богатый – непременно. У девчонок глаза загорелись сразу, а вот меня он не впечатлил. Но я вообще равнодушна к мужикам в искусстве. Все в них мне казалось наигранным. Впрочем, какая разница? Этот конкретный должен был не дать нам упасть в грязь лицом перед королем.
Мы рано испытали облегчение, увидев красивого и импозантного мужчину. Досталось всем. И это оказалось совсем не похоже на школьные репетиции. Хотя леди Рисш была строга и требовательна, но до въедливого герцога со столичным вкусом, блестящим образованием и опытом постановок для королевских балов ей было очень далеко. Мы почувствовали себя полнейшими бездарностями, которые не обладают ни артистизмом, ни магической силой, ни физической подготовкой.
Герцог мучил нас до самого ужина, я даже забыла и про поцелуй с Натаниэлем, и про конфликт с Сильхом, и про Тварь, которая снова сбежала. А могла бы и насторожиться, когда услышала в мужском крыле, как снова кто-то ругался, обвиняя друг друга в пропавших вкусняшках. Но я была измотана. Физически, морально и магически.
– Вот что за зверь? – простонала Альма, в пятый раз поминая герцога недобрым словом.
– А мне понравился, – плотоядно улыбнулась Сабрина.
– Кто бы сомневался, – презрительно фыркнула Мирра.
– Зачем нам все это вообще нужно?! – возмутилась Зейна. – Я пришла сюда, чтобы стать боевым магом!
Я лишь простонала и рухнула на кровать, чтобы отключиться в тот же миг. День выдался удивительно тяжелый и насыщенный. Может, завтра будет чуть спокойнее.
А ночью мне приснился он, заставив задохнуться от нежности, злости и желания. Я не хотела видеть Натаниэля. И во сне тоже. Даже в моей голове он умудрялся меня смущать.
Я снова лежала в его кровати, но на этот раз чувствовала обнаженной спиной прохладный шелк простыней. Он целовал меня так, что перед глазами вспыхивала радуга, а в перерывах шептал что-то ванильно-нежное, совсем несвойственное ему. Именно эти слова и не позволяли мне забыть, что происходящее – всего лишь сон.
Натаниэль был дерзким, немного грубым, и ему не было дела до такой наивной девчонки, как я. Ничто не могло заставить меня забыть об этом. Нет, про наивность я, конечно, замахнулась, тут дело скорее в сравнении с Натаниэлем. Рядом с этим взрослым и уверенным в себе мужчиной я была глупым котенком, который впервые выбежал за калитку дома. Так почему же мне хорошо и уютно в этом сне?
Зато проснувшись, я испытала всю гамму
