— Тогда какого черта тебе нужно?
— Я хочу, чтобы ты убил меня! Дилвиш вздохнул:
— Извини, но я не могу взять это на себя. Я не убиваю людей без разбора, и мне не нравится, когда это навязывают силой.
— Тогда отпусти меня!
— Я не хочу играть дальше. Если тебе так приспичило умереть, то почему ты не убьешь себя сам?
— Я боюсь сделать это. Я пытался несколько раз, но так и не сумел совладать с собой.
— Похоже, нам следует двигаться дальше, — сказал Дилвиш.
Блэк, который подошел ближе и внимательно смотрел на незнакомца, кивнул головой.
— Да, — прошептал он. — Лиши его сознания, и поехали дальше. Здесь нечто странное. Чувство, о котором я забыл, пробудилось.
— Оно разговаривает… — тихо сказал разбойник. Дилвиш собрался было отпустить его, но раздумал.
— Услышать его рассказ не повредит, — заметил он.
— Праздное любопытство, — заметил Дилвишу Блэк. — Взял над ним верх — так прибей его и оставь на откуп судьбе, которую он заслуживает.
Перед лицом моральной победы Дилвиш заколебался и покачал головой:
— Я хочу знать.
— Проклятое животное любопытство, — заметил Блэк. — Что хорошего может принести тебе это знание?
— С другой стороны, какой будет вред?
— Я мог бы рассуждать часами, но делать этого не стану.
— Оно разговаривает, — повторил разбойник.
— Почему бы тебе не сделать то же самое? — спросил Дилвиш. — Скажи мне, почему ты так страстно желаешь смерти?
— Я попал в такой переплет, что выход у меня один.
— Думаю, что это длинная история, — заметил Блэк.
— В общем, да, — признал незнакомец.
— В таком случае время пообедать, — решил Дилвиш, ослабляя хватку и снимая сумку с провизией. — Ты будешь?
— Я не голоден.
— На мой взгляд, лучше умирать сытым.
— Возможно, ты прав. Зови меня Оводом.
— Странное имя.
— Я скалолаз, — объяснил незнакомец, растирая плечо. — Я забираюсь в самые непролазные дебри.
Убрав меч в ножны, Дилвиш достал из сумки хлеб, мясо и фляжку с вином. Блэк отошел в сторону и наступил копытом на валявшийся меч.
— Дилвиш, — начал Блэк, — здесь что-то неладно. Подхватив сумку, воин сошел с тропы на небольшую полянку. Он посмотрел на Овода.
— Не можешь ли ты просветить нас, в чем дело? Овод кивнул.
— Верно, — сказал он. — Они отступили. Они удивлены тобой и… — Овод показал на Блэка, — и этим. Но я не могу вечно избегать их.
— Кто они?
Качая головой. Овод уселся на земле.
— Будет разумнее, если ты расскажешь мне, что происходит. — Достав кинжал, Дилвиш разрезал хлеб и откупорил флягу с вином. — Давай.
— Обычно я ворую, — начал Овод свой рассказ, — только иначе, чем в случае с тобой. Я никогда не прибегаю к мечу. Я забираюсь, куда мне надо, и смотрю, что ценного можно взять и как это лучше сделать. Затем быстро убегаю и сбываю вещи вдали от места кражи. Иногда меня нанимают украсть что-то, а иногда я действую сам.
— Рискованное занятие, — заметил Блэк, подходя ближе. — Я удивлен, что ты практикуешь его так долго.
— Такова уж моя жизнь, — ответил ему Овод. Неожиданно послышался треск, как будто в лесу продиралось нечто огромное. Вскочив на ноги. Овод уставился на заросли. Он постоял немного, но звук больше не повторился. Оройдя несколько шагов, разбойник уселся на поваленное дерево и вытащил из-за пазухи коричневый сверток.
— По-прежнему здесь… — сообщил он. — Как я хотел бы, чтобы его уже не было!
Оглядевшись, Овод снова направился к путникам, неся сверток в руке.
— Ты, наверное, украл что-то, и они теперь преследуют тебя, — предположил Дилвиш. Вор жадно хлебнул вина.
— Да, но это не все.
— Тогда мы рискуем, сидя здесь, — заметил Дилвиш.
— Возможно, хотя и не так, как ты думаешь.
— Поехали, Дилвиш, — сказал Блэк. — Не будем развешивать уши, ведь он говорит не о человеческих существах. Овод, я прав?
Грабитель замешкался с ответом, жадно пережевывая хлеб.
— И да и нет, — ответил он наконец. Солнце скрылось за облако, подул прохладный ветерок.
— Они снова приближаются, собравшись с силами, — повторил Овод. — Они охотятся лишь за мной, хотя могут причинить неприятности и тебе.
— Нам нужно знать, в чем дело. Что ты украл? Вор раскрыл сверток. Что-то блеснуло в его руках, и он начал разворачивать длинную широкую полосу из мягкой коричневой кожи, украшенной драгоценными камнями. Наконец вор развернул ее полностью, держа обеими руками.
— Призрачный пояс Каболуса. Дилвиш потянулся и потрогал ленту. Вокруг темнело, и камни засияли ярче.
— Интересная вещь, — заметил Дилвиш, касаясь пальцами мягкой кожи и застежек. — Старинная работа. Кто такой Каболус и почему ты называешь это призрачным поясом?
— Каболус — один из младших богов с небольшой паствой, которая когда-то была больше, — ответил Овод. — Центр поклонения ему находится в городе Каллузане, к западу от нас.
— Я видел на карте. От нас примерно день пути.
— Да, не больше. Так вот, Каболус служит гонцом и посредником для других богов, дает хороший урожай пастве, помогает им в бою и все такое прочее. У него есть брат, с которым они никак не могут ужиться, по имени Сальбакус, которому поклоняются в Сульваране, это день езды отсюда. Сальбакус — бог кузнечного ремесла, а сами сульваранцы — шахтеры и кузнецы. Оба они появились…
— Ты потрудился на славу. Но что из этого важно?
— Извини меня, я увлекся. Мне пришлось изучить немало всего этого, дабы стать обращенным.
— Стать слугой Каболуса?
— Да. Это был самый легкий путь разузнать, где находится главное святилище в Каллузане.
— А пояс…
— Опоясывал статую бога в храме.
— Когда ты украл его?
— Вчера.
— Что произошло потом?
— Сначала ничего. Я быстро выбрался из города. С этими темными божками никогда не знаешь, то ли они плутуют, чтобы иметь жрецов, то ли впрямь кое-что могут.
— Я понял, что этот кое-что может? Овод кивнул и отпил еще вина. На поляне похолодало. Ветви деревьев затрепетали на ветру.
— Первые несколько часов ничего не происходило, — заговорил Овод, — возможно, сначала они даже не заметили кражу или подумали, что какой-нибудь старый жрец взял его почистить. Так или иначе, у меня появилась передышка. Однако в конце концов пропажу заметили, и один из спящих обнаружил меня.
— Из спящих?
— Да. Один из жрецов постоянно находится в трансе, наблюдая за Очарованной Землей. Жрецы могут так делать. Сначала они принимают наркотики, но через некоторое время считается, что они могут обходиться без них. Попервости я полагал, что это лишь способ приятно проводить время, однако теперь уверен, что за этим кроется большее.
