— То есть он — оратор, от которого зритель на подсознательном уровне получает экстаз, — перевёл на понятный язык собеседник. — Гипнотизирует, чтобы всем нравиться. И по его слову, сказанному без музыки и иначе, народ пойдёт на баррикады? Смешно, профессор! Очень смешно! В истории куча ораторов, за которыми шли миллионы. И большинство из них плохо кончили. В чём величие?
— Сколько из них, перечисли, в девятнадцать-двадцать лет руководили боевыми действиями, защищая Золотой дворец, королевскую цитадель?
Войцех скривился.
— Мимо, профессор. Они делают вид, что «рулит» мальчишка. Вы очень информированный, и раз так, говорю сокровенную информацию — сучка Морган выжила. Жива. А она талантливая дрянь, признаю её заслуги, как бы «тепло» к ней ни относился.
— Она в коме. — Губы профессора тронула еле-еле заметная покровительственная улыбка. — Под аппаратами искусственного жизнеобеспечения. Меня охраняют ангелы, не забывай, и я слышу, о чём они говорят. Особенно когда это напрямую касается жизни моей семьи.
Лоб Войцеха снова тронули морщины. Он не был птицей высокого полёта, перед ним никто не собирался отчитываться. Скорее наоборот, его держали «на всякий случай», используя в своей игре, без возможности «соскочить». А кто в здравом уме будет позволять болванчикам иметь информацию, мнение и право голоса сверх необходимых для задания?
— Всё равно. Стечение обстоятельств, и… Везение. Случайности. Он оказался в нужное время в нужном месте, трахая нужного человека, — парировал он.
— Результат одного эксперимента — случайность, — покачал головой профессор. — Везение. Десяток опытов — уже погрешность, на которую можно сослаться. Но статистика — истина, даже если она тебе не по душе. Кидая монетку один раз, случайно получаешь решку вместо орла — смело можешь говорить о везении. Из десяти опытов шесть решек на четыре орла — погрешность. Слишком большая, чтобы быть объективными, но истина уже где-то рядом, около, просто пока ещё слишком сильны «шумы» вероятности. Но имея десять тысяч подкидываний, даже разница между результатами в сто показаний даст тебе лишь один процент отклонения, Войцех.
Да, ему повезло. Встретил нужных людей. Попал в нужное место, где прошёл нестандартное нетиповое обучение. Согласен, случайность. Месть за девочку, которую вы украли — кстати, только благодаря этому я знаю, на кого ты работаешь, и кто копает под проект. Несколько районов Альфы утоплены в крови, власть молчит — это поддержка сверху. Это шумы, мешающие идентификации способностей. Вот только никогда никто нигде подобную поддержку не оказывал, я учил историю своей страны! А тут — «выстрелило». Затем демонстрации, бои с футбольными фанатами и драки с республиканцами. С эпической битвой возле Золотого дворца и после. Всё медиапространство Венеры обсуждает не скандалы звёзд, не политику на Земле, не законопроекты Сената, не преступления парней в погонах — обычный букет, на который всегда ведётся массовый зритель. Нет, Венера обсуждает паренька, вокалиста никому не известной широко группы, поющей на языке национального меньшинства! Обсуждает тайно — в официальных СМИ табу на упоминание этого имени. И отсюда баталии в чатах, в комментариях и на форумах отдают изюминкой! Запретный плод сладок,Войцех.
Ты скажешь — ему помогали. Ни один юноша в нежном возрасте, без поддержки, не может поставить планету на уши. И я соглашусь. Вот только назови мне юношей, способных на такое, даже если дать им ресурсы и власть и прикрыть «сверху»? И тем более, юношей, которые по твоему мнению СПРАВЯТСЯ?
Молчишь? И правильно делаешь.
А ещё знаешь, мне кажется, что последние события — проект не нашей милой королевы. Я про расстрел террористов и их членов семей у захваченной школы. Все медиа едины — это она отдала приказ, а здесь, на Земле, СМИ добавляют, что за это и покарали её высшие силы в момент брифинга… Вот только почерк не её! И не этой паршивки Морган, чтоб ей долго жилось.
— Он? — Войцех вяло усмехнулся. Профессор заставлял задуматься. Очень крепко задуматься! Перевернув стройную чёткую картину, сложившуюся в его голове до этого момента.
— Я не знаю наверняка, но очень похоже, — покачал дон Мигель головой. — Как раз в духе того, кто лично штурмовал высотку Абанкуэйро, пусть его имя там официально нигде не засветилось.
— Вы тут не скучаете на Земле, профессор, — заметил человек с пистолетом. — Знаете поболее многих, кто сидит на Венере и имеет собственную СБ с многоопытными аналитическими отделами.
— Этот эксперимент — моя жизнь, юноша. — Профессор устало улыбнулся — видимо подумав о том, что оная жизнь продлится недолго. — Я не могу иначе. И девочки помогают… Помогали, — нахмурился он, поглядев на дверь, где остался труп первой из ангелов. — Им разрешили, именно с целью анализа за ходом. Эксперимент только-только подошёл к самому интересному — я не знаю, чем всё закончится. Данных для статистики слишком мало, пусть их скопилось уже на целую папку. Это десять бросков, шумы ещё слишком сильны, но даже сквозь шумы я вижу, что всё не зря, и у нас получилось.
— И поэтому результат исследований должен быть уничтожен. Чтобы невозможно было повторить эксперимент, — сухо констатировал выводимую профессором мысль Войцех.
— Точно!
— И ради этого тридцать девять человек в подземной лаборатории должны были умереть. — В нём снова проснулась здоровая злость, и это отразилось на посуровевшем голосе.
— Нет, я не сказал этого. — Профессор отрицательно покачал головой. — Я был против, и не изменил мнения. И мне жаль, что вышло так, как вышло. Ты можешь убить меня в качестве мести, как косвенного виновного — пойму. Но… Пощади мою семью. Дочь и внуки, они не при чём.
— Это так не работает, профессор, — теперь Войцех покачал головой. — И вы это знаете. Я не всё решаю.
— Но попытаться-то был должен! — поднял он вверх руки в жесте «сдаюсь».
Войцех сидел, силясь понять, как реагировать, какие будут последствия. Он уже понял, что проиграл. И захват дома профессора, такой сладкий, такой желанный, к которому готовились более полугода… Как и захват семьи его дочери, который провели одновременно… Эти захваты ничего не дали. Они не контролируют ситуацию — профессор полностью «рулит» здесь, держа их за яйки, а не наоборот. И ничего ему, действительно, не сделаешь — что в принципе можно сделать человеку, приговорившему самого себя? Однако заказчику, то бишь покровителю, была нужна информация. Но как её добыть Войцех, к сожалению, не понимал.
— Цель проекта — рождение ВЕЗУЧИХ харизматичных лидеров. Вот ради чего умерла Анхелика!.. — потянул он, пытаясь хоть как-то пробить старикана. — Да, сильно, ничего не скажешь — запрограммировать везение.
— Частично — да, юноша, — согласился профессор. — Лидеров. Харизматичных. Но вот насчёт везения — это твои мысли. Я хотел сказать другое.
— Что же? — напрягся Войцех.
— Смотри. Просто смотри. Ты поймёшь, ты должен!
Дедуля снова встал, снова подошёл к терминалу и через меню вызвал следующую картинку.
— А это из выпуска новостей. Нарезка. Совсем недавно. И наши, и венерианские, и имперские — я не поленился сделать солянку-попури.
На картинке был и так знакомый Войцеху кадр. Вид купола с дрона из атмосферы Венеры. Немного подсвеченный в инфракрасном диапазоне, так как в реале небо слишком тёмное для видимого глазу спектра. Фоном этой картинке служил вид шпиля Золотого дворца. Мирная почти пастораль… Вдруг разлетающаяся в стороны вырванными с мясом кусками купольного покрытия, и яркий свет, идущий следом. После чего картинка схлопнулась — волна от ядерного взрыва дошла до камеры.
— Ты знаешь эти кадры. Весь мир позавчера от них был в шоке, — прокомментировал дон Мигель. — Дальше.
А вот наоборот, картинка, где обшивка кусками проваливается внутрь, а крыша купола схлопывается. И ещё одного на фоне этого. В инфракрасном диапазоне видны следы летящих в купола ракет, но к сожалению не сами ракеты. А вот ещё один схлопывающийся купол — другая запись, с другого ракурса. Кажется, пресловутый океанариум. И с десяток воздушных целей в инфракрасном — следы улетающих беспилотных истребителей.
