что дальше с ним делать? Я вспомнил как полз с диском по полу, не отпуская его, стараясь не сильно подвергать его нагрузкам. Вот только я не помнил где я взял этот диск. Во всех снах он уже был всегда в моей руке, точнее в руке моего брата. Но сегодня впервые я задал себе вопрос "А зачем?" Алексей зачем-то тащил этот диск с собой, хотя речь шла о его жизни, а значит на диске есть что-то важное.
Но тут сон внезапно закончился на этой мысли и я так и не понял для чего этот диск был в руках моего брата.
Очнулся я с небольшой головной болью и понял, что лежу на кровати. Также сразу ощутил дискомфорт на сгибе правой руки. Когда-то мне делали операцию и я сразу понял, что это катетер. Ещё я ощутил на голове повязку, в районе лба. Мыслей было всего две: "где я?" и "где моя дочь?".
И хоть я проснулся, но сон всё еще словно был передо мной, я был очень им удивлен. Или не сном? В этот раз он был очень долгим, гораздо дольше, чем обычно. Впервые за всё время этих снов я добрался до кафеля. Ещё никогда такого не было. На руках я до сих пор чувствовался холод кафеля. Но сон опять не дошёл до конца, хоть я и добрался до капсулы. Или не я?
Кто же был во сне? Я? Или все же это мой брат Алексей? Руки-то точно были его во сне. Если никто мне не рассказывал как именно брат вёл себя в пожаре, то почему я во снах видел всё время одно и тоже? Почему я уверен, что так и было в реальности? А что сейчас в реальности?
Открыв глаза, я попытался осмотреть помещение. Каждое движение головой вызывало в ней боль. Слева и справа от меня были кушетки около которых стояли системы, но людей на них не было. Я лежал на средней кушетке и был в палате совершено один. Окно было справа от меня, но до половины было заклеено белой непрозрачной пленкой и я со своего положения видел только облака за окном. "Встать мне или не встать?", — пробежала мысль, но слабость во всем теле, повязка на лбу и катетер в руке были точно против того, чтобы я встал. Я был в неизвестности и это меня сильно пугало. Осталось только ждать прихода врача или кого ещё, чтобы понять что происходит, а главное ответить на вопрос, где моя дочь, где моя веселушка Лиза?
Шло время, а никого не было. Я все же решил вставать, но сначала глазами поискал часы. Часов нигде не было. Сам я давно не носил часы, а время смотрел на мобильном телефоне. Но где он сейчас я тоже не знал. И одежды сейчас на мне не было. И я не видел, чтобы моя одежда была где-нибудь в визуальном доступе. Скорее всего она висела в шкафу, но где точно я не знал. Я поискал кнопку вызова медсестры, но голова заболела так сильно, когда я начал вертеть ею, что я отказался от дальнейших поисков.
"Надо же как получилось?", — мелькнула мысль, — "Как всё удивительно совпало в один момент. Мой шаг, практически не глядя, приступ и открытие двери".
Других мыслей у меня пока не было и я решил всё же найти кнопку вызова медсестры и узнать о дочери, как в палату вошёл мужчина в белоголубом халате.
— А! Вы очнулись, молодой человек, — произнёс он. Его голос так и искрился юмором, но мне было не до шуток. Я не очень понимал, где я нахожусь и сколько времени прошло.
— Меня зовут Виктор Александрович и я буду вас лечить, — добавил врач и снова улыбнулся. Мне эта улыбка совсем не понравилась. Какой-то странный врач и улыбка странная.
— Где моя дочь? — спросил я сразу. Этот вопрос больше всего меня волновал. Всё таки ребёнку всего четыре года. Вдруг, она испугалась или что ещё.
— О, не беспокойтесь. У нас здесь есть детская игровая комната как раз на такие случаи, — усмехнулся он, — Вы без сознания около 4 часов, находитесь в больнице при вашей поликлинике, жена уже к вам едет. И с работы звонил какой то Пётр, мы ему всё рассказали.
— Спасибо, — сказал я и немного успокоился. Лиза в безопасности, Ната уже едет ко мне, да и на работе тоже в курсе. Доктор — молодец сразу ответил на все мои вопросы. Я почувствовал, как мне стало сразу лучше. И голова сразу успокоилась и перестала болеть. Только улыбка врача немного бесила, но после хороших новостей я был готов не обращать на неё внимания.
— Мы подозреваем у вас трещину в лобной кости. Сейчас ваши снимки посмотрят специалисты и скажут точные данные, — продолжил он, — Как ваше состояние сейчас? Что нибудь болит?
Я прислушался к себе. Ничего не болело. Ушла та боль, что появилась как только я очнулся и даже ушло постоянное головное напряжение. Чудо просто. Может и зря я не ходил в больницу и поликлинику, если они так здорово лечат. Хотя нет. Только что же болело.
— Если бы был мозг, то наверное болел бы, а так я в норме, — сказал я. Виктор Александрович усмехнулся: Я поморщился. Почему то эта его жизнерадостность задевала меня, хотя точную причину я сказать не мог. Было что-то в его улыбке не то, но что — я понять не мог.
— Ну раз вы шутите, значит всё будет хорошо. Сейчас я схожу за вашими анализами и снова приду к вам. А потом, вы же хотите увидеть свою дочь?
Я кивнул головой, словно провоцируя ту боль, что раньше была, но в ответ была лишь звенящая пустота. Никакой боли. Доктор ушел, закрыв за собой дверь палаты и оставил меня одного. "Всё, в следующий раз сразу иду в больницу" — пришла запоздалая мысль. И сразу же вместе с этой мыслью в палате появилась моя жена Ната.
— Ну почему ты не мог справится с такой простой задачей? — она начала с порога сразу меня отчитывать, — Один раз в жизни попросила сходить в поликлинику и то из этого цирк устроил. Где наша дочь? Что молчишь?
Удивительные существа женщины. Между её двух вопросов и муха бы пролететь не успела, плюс её напор на меня был такой стремительный, что я просто растерялся. Да и не ждал
