Подобравшись поближе, Кулл замер и что был сил напряг слух, однако смог услышать лишь шипение булькающей воды. Тем не менее атлант чувствовал присутствие неизвестного и потому вдвойне опасного врага, возможно, не уступающего в силе Пауку-Камню. Но его гнали вперед дикая жажда и желание промыть ссадины и царапины. Призвав на помощь Валку, Кулл отыскал пологий спуск к озеру. Беспрестанно озираясь по сторонам, он осторожно коснулся воды и с радостью почувствовал, что на поверхности она не так горяча, как казалось. Вдоволь напившись и приведя себя в порядок, Кулл приготовился снова скрыться в ближайших кустарниках, когда за спиной его, словно гром среди ясного неба, раздался человеческий голос:
— Приветствую тебя, воин… Тебе не повезло.
Кулл был готов встретить в пещере кого угодно, только не человека. Резко обернувшись, атлант молниеносным движением выставил меч в сторону говорившего и тут же на миг отшатнулся. Ему показалось, что перед ним тень или привидение — настолько слаба и безжизненна была фигура, еле угадываемая в отблесках светящегося озера.
Но таинственный незнакомец продолжал свою речь, ничуть не испугавшись атланта:
— Убери меч, воин. Я слишком слаб, чтобы представлять для тебя опасность. В этой пещере я пробыл несколько зим и за это время превратился в дряхлого старика, а ведь я, наверное, не старше тебя. Эх, когда-то я тоже был силен и статен… пока не провалился сюда. А ты, воин, настоящий герой. Я видел, как ты бился с пауком. До тебя никто не разрывал его пут. Два моих друга окончили жизнь в его утробе, будь она неладна.
Кулл в ужасе всматривался в загадочного незнакомца. Невероятное испытание, выпавшее на долю правителя Валузии, смертельная схватка с пауком, еще отзывавшаяся предельным напряжением мускулов, ярость попавшего в засаду воина, готового наброситься на любое представшее перед ним существо, подталкивали атланта к решительным действиям. Но беззащитность незнакомца успокоила настороженного Кулла. Убрав меч, король приказал обитателю пещеры подойти поближе.
В тусклом мерцающем свете озера Кулл увидел сгорбленного изможденного старика с длинными седыми волосами и такой же седой бородой. Его лицо покрывала густая сеть морщин, а глаза была неподвижными, как у слепого.
Седобородый присел на плоский камень у воды и снова обратился к Куллу:
— Победи в себе страх, воин, тебе никто не угрожает. В пещере люди не убивают друг друга, нас и так мало. Садись, я расскажу тебе все. Но прежде отведай здешней рыбы, она очень вкусна. Попробуй — и ты согласишься со мной.
Старик бросил к ногам короля тряпичный сверток, из которого вывалилась рыбина длиной в локоть. Завидев пищу, Кулл ощутил сильный приступ голода — должно быть, прошло уже немало времени с тех пор, как он провалился в пещеру. Но, превозмогая желание немедленно наброситься на еду, атлант решил сначала прояснить все до конца:
— Кто ты, старик, и как попал сюда? Ты сказал — нас и так мало. Значит, ты тут не один? Сколько вас? И как отсюда выбраться?
В ответ раздались отрывистые шипящие звуки, очевидно, доставшиеся незнакомцу в наследство от прежнего громкого смеха.
— Сразу видно, что ты оттуда, сверху. Там люди, видать, по-прежнему не доверяют друг другу. Тут другие правила, тут мы друг другу нужны. Если, например, ты хочешь стать нашим повелителем — изволь, воин. Скоро ты станешь похож на нас, но пока ты силен и здоров — управляй нами! Лови рыбу, бей летучих мышей — других занятий здесь нет. А сейчас ты все-таки поешь, да я и сам немного подкреплюсь.
Седобородый вынул из-за пазухи другую рыбину, поменьше, и принялся жадно поглощать ее, не обращая внимания на кости и плавники. Кулл присел рядом. Рыбина и в самом деле была вкусной.
— Наверху меня звали Арбитогой. — продолжал свой рассказ старик. — Я лемуриец, как и мои друзья по несчастью. Когда-то я служил лучником-наемником, воевал… У меня была невеста… А затем я провалился сюда… Отсюда нет возврата… Нас поначалу было восемь. Один умер сразу, счастливец… Он погиб от жестоких ран, полученных при падении. Двоих сожрал паук. Еще одного унесла болезнь, а пятый бросился на меч, сойдя с ума. Но, может статься, он был умнее всех… До сих пор не могу понять… Сейчас нас трое. Мои товарищи скоро вернутся — они ушли за летучими мышами. Мясо их жесткое и горькое, но все-таки мясо… Рыбу мы ловим и варим в кипящем озере. Так вот и живем.
Спокойствие, с которым Арбитога говорил о невероятных событиях, вызвало у Кулла раздражение, но все же он задал еще один вопрос:
— А паук?
— Паук не забирается в теплую часть пещеры. Он живет там, мы — здесь, и друг другу не мешаем. Паук, по правде говоря — мелочь.
И словоохотливый лемуриец впервые замолчал.
— Пусть Хелфара и Хотат отдадут меня на растерзание своим псам! — Кулл в ярости перешел на языческие проклятия. — Это каменное отродье, поглотившее твоих друзей, для тебя мелочь? Ты в своем уме? Нет, ты безумец. Любой воин за столько лет выбрался бы из любой пещеры, да еще и паука посадил бы на цепь, чтобы за деньги показывать зевакам… Где, где тут выход? Ты же должен знать, пещерное пугало?
Равнодушно взглянув на разъяренного короля, Арбитога покачал головой:
— Отсюда нет выхода, воин. Ты могуч и полон жизненных сил, но тебе, как и нам, не повезло. Отсюда нет выхода. И никогда не будет. Боги отворачиваются от того, кто попадает в гости к пауку. Я могу открыть тебе твое будущее, воин. Сначала ты будешь непрерывно искать выход. Ты станешь нырять в озеро, чтобы узнать, как попадает туда вода, складывать пирамиды из камней и строить лестницы из деревьев. Ты будешь лазить по отвесным скалам, пока не сорвешься вниз и не разобьешься вдребезги. Ты пару раз проберешься на территорию паука в надежде отыскать лазейку там. Потом ты начнешь заговариваться, рвать на себе волосы, биться лбом о камни и, наверное, от отчаяния поколотишь кого-нибудь из нас… Потом ты либо сойдешь с ума, либо покончишь с собой… А если нет, то начнешь неплохо видеть в темноте, но зато лицо твое превратится в обтянутый кожей череп. Вот как у меня… Отсюда нет выхода — запомни это.
Кулл взревел от негодования:
— Отсюда есть выход, пугало! Я найду его, уйду сам и вас выведу! Даю тебе…
Он едва не сказал «королевское», но спохватился, решив, что открыть свое имя время еще не пришло:
— … слово воина.
Арбитога горестно вздохнул, невольно показав Куллу, что мысли об избавлении еще не совсем покинули его:
— Отсюда нет выхода! Мы тоже думали иначе. Мы делали все, что могли, для спасения. Сколько раз мы ложились спать уверенные, что завтра что-нибудь да придумаем, где-нибудь да отыщем выход. Но отсюда нет выхода. Видишь, я не спрашиваю тебя, знают ли о твоем исчезновении там, наверху. Наверное, знают. И ищут тебя, воин. Но не найдут. Здесь гиблое место.
