И толпа выдохнула единое:
— Ах!
Барабанщики по-прежнему выбивали зловещую дробь, как будто вбирая в себя пульс всего мира. Одну корону Кинон опустил на голову старика, который согнулся под ее тяжестью еще больше, однако лицо его выражало экстаз. Вторая корона увенчала голову испуганного мальчика.
— На колени! — приказал Кинон. И они оба опустились на колени. Стоя перед ними, Кинон держал между коронами жезл.
Вдруг жезл испустил яркий свет, который не был отражением солнечного. Ослепительно голубой, он растекся по всему жезлу и переливался на короны. Над головами старика и мальчика возникло божественное сияние.
Барабаны умолкли. Старик закричал, руки его дернулись к голове, потом к груди и там застыли. Внезапно он упал вперед, по телу его прошла дрожь, и он застыл в неподвижности. Мальчик вздрогнул и тоже упал на колени, цепи его звякнули.
Свет в коронах потух. Кинон, неподвижный, как изваяние, постоял еще некоторое время, пока сверкал жезл. Потом и жезл потух. Тогда Кинон, опустив жезл, крикнул звенящим голосом:
— Старик, поднимись!
Мальчик зашевелился. Медленно, очень медленно он поднялся на ноги, поднес руки к лицу, оглядел их, потом коснулся своих бедер, плоского живота, сильной груди. С крепкой юношеской шеи пальцы передвинулись к гладким щекам и белокурым вьющимся волосам. Он испустил громкий крик.
Земной мальчик кричал с марсианским акцентом, с акцентом Сухих Земель.
— Я в юном теле! Я снова молод!
Этот вопль экстаза потряс толпу. Она зашевелилась, как огромное животное. Мальчик упал на колени и обхватил ноги Кинона. В этот момент Старк обнаружил, что и сам дрожит от волнения. Он бросил взгляд на Делгауна и чужеземцев. Валкисянин скрывал за маской благочестия полную удовлетворенность. Прочие были полны восхищения и восторга.
Старк слегка повернул голову и посмотрел на носилки. Занавески были уже задернуты, и алый шелк слегка колыхался от тихого смеха той, что пряталась за ним. Служанка, стоящая рядом с носилками, не шевельнулась, но во взгляде ее все еще таилась ненависть к Кинону. Потом начался сплошной бедлам. Кричали люди, били барабаны, визжали дудки. Короны и жезл снова были завернуты в шелк и унесены. Кинон велел поднять мальчика и снять с него цепи. Он вскочил в седло и, посадив его рядом с собой, двинулся по улице. Делгаун и чужеземцы сопровождали его. На тело старика никто не обращал внимания. Несколько варваров Кинона завернули его в белое покрывало и унесли.
Кинон из племени Шун с триумфом вошел во дворец Делгауна. Стоя возле носилок, он откинул закрывавший выход шелк и протянул женщине руку. Она вышла и вместе с Киноном направилась к бронзовой двери.
Женщины племени Шун были высокими и сильными, могли делить наравне с мужчинами не только радости любви, но и тяжести военных походов. И эта рыжеволосая дочь Сухих Земель была так хороша, что ее гордые поступь и плечи, дымчатые глаза могли заставить сдаться не одно мужское сердце. Старк издали следил за ней.
Теперь в зале Совета собрались все: Делгаун, чужеземцы и Кинон со своей рыжеволосой спутницей. Марсиан было только трое. Кинон опустился на высокое сиденье во главе стола. Лицо его сияло, он вытер пот и, наполнив кубок вином, оглядел собравшихся.
— Выпьем, господа! Я произнесу тост! — Он поднял кубок. — За тайну Рама, за дар жизни!
Старк опустил кубок, так и оставшийся пустым, и посмотрел прямо в глаза Кинону.
— Ты не знаешь никакой тайны, — небрежно бросил он.
Кинон сидел очень прямо. Медленно он опустил кубок и поставил его на стол. Никто из присутствующих в зале не шелохнулся, а голос Старка прозвучал, как гром.
— Более того, — продолжал он. — Демонстрация на площади была ложью от начала и до конца.
Слова Старка подействовали на присутствующих, подобно взрыву бомбы. Черные брови Делгауна взлетели вверх, а женщина подалась вперед и посмотрела на землянина с интересом.
Кинон спросил, ни к кому не обращаясь:
— Это еще что за черная обезьяна?
Делгаун объяснил ему.
— Ах, да, — сказал Кинон. — Эрих Джон Старк, дикарь с Меркурия. — Он угрожающе нахмурился. — Так… А теперь объясни, как это мне удалось солгать на площади?
— Пожалуйста. Во-первых, мальчик-землянин на площади был пленником. Ему было сказано, что именно надо сделать, чтобы спасти свою шкуру, и он честно сыграл свою роль. Во-вторых, кристаллический жезл и короны. С помощью простого соединения Парседла ты получил электронный разряд, в результате чего возникло свечение. В-третьих, ты ввел старику яд, вероятно, с помощью острия на короне, которую надел ему на голову… — Старк помолчал. — Старик умер, а мальчик остался и сыграл свою роль. Дело было сделано.
Снова воцарилась тишина. Лухар пригнулся над столом. Лицо его светилось надеждой. Женщина смотрела на Старка не отрываясь.
А Кинон внезапно рассмеялся. Он хохотал, пока слезы не выступили у него на глазах.
— Но представление было отличным! Не правда ли? Ты должен со мной согласиться. Толпа попалась на крючок!
Он встал, подошел к Старку и ударил его по плечу. Человека менее сильного такой удар заставил бы присесть.
— Ты мне нравишься, дикарь! Ни у кого не хватило бы смелости заговорить об этом, хотя, даю голову на отсечение, все думают то же.
Старк спросил:
— А где ты, Кинон, был все это время? Все годы твоих предполагаемых одиноких страданий в пустыне?
— Хорошо, я открою тайну. — Внезапно Кинон перешел на великолепный английский язык. — Я был на Земле и обретал знания о вещах, подобных электронному разряду. — Он налил в кубок вина и протянул его Старку. — Теперь ты знаешь. Теперь мы все знаем. Так удалим же пыль из своих глоток и приступим к делу.
— Нет, — отрезал Старк.
— Почему? — Удивленно спросил Кинон.
— Ты лжешь своим людям, — спокойно произнес Старк. — Ты даешь им лживые обещания, чтобы втянуть в войну.
Кинон был искренне озадачен отказом Старка.
— Ну, конечно, — промолвил он. — Разве в этом есть что-то новое или странное?
— Следи за ним, Кинон, — заговорил Лухар голосом, полным ненависти. — Он предаст тебя, перережет тебе горло, если решит, что так будет лучше для варваров.
— Репутация Старка известна на всей планете, — произнес Делгаун. — И нечего говорить об этом снова.
— Нет, — Кинон покачал головой, глядя Старку в лицо. — Мы ведь послали за тобой, зная все, не так ли? Хорошо…
Он немного помолчал, чтобы остальные приготовились слушать, что он будет говорить.
— У моих людей есть причина для войны. Они голодают и испытывают жажду в то время, как города-штаты, находящиеся у границ Сухих Земель, владеют всеми источниками дохода и беспрерывно богатеют. А ты знаешь, что такое смотреть, как твои дети умирают, умоляя о глотке воды во время долгого перехода? Что такое идти к оазису и, найдя свой источник занесенным песком, снова идти, пытаясь спасти людей и животных? А я знаю это! Я рожден и вырос в Сухих Землях и много раз проклинал Пограничные города языком, который был подобен высохшей деревяшке.
