подводных хищников поблизости, поэтому все трое посчитали это действие безопасным. Вытаскивать копьё из своего тела Ри-Кха категорически отказывался до того момента, пока они не доберутся до исцеляющих, солёных вод саноры. И хоть Анима и уверяла его, что критические органы не задеты и бояться внутреннего кровотечения не стоит, он был непреклонен в своём решении.
Океан бы всё так же спокоен и меланхоличен, как и при их последней встрече. Зук вспомнил о дельфинах и поинтересовался у Анимы, не чувствует ли она их рядом. Она с сожалением ответила, что не ощущает их, хотя ей тоже бы хотелось их увидеть на прощание.
Ри-Кха закончил свои водные процедуры и плот поднялся на безопасное от воды расстояние, продолжая свой путь вперёд. Он покрыл рану липкой лечебной мазью, которую они так удачно не забыли прихватить с собой, прикрепил к плечу кусок шкуры цатха и Зук помог ему крепко обмотать всё это чёрной лентой, с помощью своих клыков помогая людо-ящеру затягивать узлы. Конечность более-менее двигалась, хоть и с болевыми ощущениями, и Ри-Кха удовлетворённо кивнул.
Пока они всё ещё не знали толком, куда именно направляются. Единственное, что у них было, это линия, которую Зук видел в своём сне, а Ри-Кха поглаживал на рукояти своего ножа. Анима видела и ту, и другую, когда блуждала в закоулках их разумов, и теперь она тоже ощущала что-то. Что-то знакомое показалось ей в обоих образах. Зигзагообразная линия на ноже Ри-Кха казалась ей очень знакомой, так же, как и та звёздная комната, хоть она и никак не могла вспомнить о ней что-либо конкретное. Она просто знала, что видела её раньше, но вот только — «где именно?», этого она не понимала. Единственное, что она знала наверняка, это то, что некоторые помещения Тах-Карра на самом деле находились в других мирах, далеко от Города и вообще этого острова. Эти проёмы с чёрной материей были не просто занавесом между комнатами, это были порталы, соединяющие между собой пузырьки материи, застывшие в пространстве и времени. Она пришла к этому выводу, сопоставив позже площадь внутренних помещений, с внешним размером центрального здания Города. Оно никак не могло вместить в себя такие огромные пространства, разве что под землёй, но там она ощущала лишь твёрдые слои без пустот. И та звёздная комната, и те помещения без воздуха, и ещё некоторые мелкие детали — всё это служило лишь подтверждением её догадки.
Впрочем, в их путешествии это всё равно мало чем помогло бы — кроме чёрных проёмов, из тех помещений не было других выходов, они были будто вырваны из собственных миров и зациклены между собой сетью порталов. Наружу можно было попасть лишь из некоторых комнат, да и те вели только в Город, больше никуда. Таков был истинный Тах-Карра, и видимо даже сами нарины были не в курсе его настоящей сути.
Что касается светящейся линии из сна Зука, то с ней всё было ещё необычнее. Анима будто ощущала её теперь на самом деле, в реальности. Конечно, она не видела её прямо наяву, кроме того, видеть окружающий мир она могла только глазами Зука, вместо этого она просто чувствовала её в пространстве. Она просто знала направление, в котором нужно следовать за ней.
Она поделилась этим с Зуком, и он подтвердил, что ощущает нечто подобное тоже, после того сна. Впрочем, она и так это уже знала. Как и знала теперь то, что раньше было скрыто от неё. События, произошедшие в ту ночь. Его жизнь, в ту ночь и до неё, и немного после. Теперь она знала многое о нём и смотрела на него совершенно иначе. И на эту тему ей тоже хотелось поговорить с ним, но она не знала, как начать, как подвести разговор к этому. Да и зачем? Сейчас у них было чем заняться и без этого.
У Ри-Кха не было никаких мыслей по поводу выбора нужного направления. Куда именно отправиться — для него не имело значения. Его интересовали даже не сами по себе новые миры. Его интересовал и увлекал сам путь к ним.
— В любом из направлений нас что-то ждёт, — был его ответ на этот счёт.
Поэтому, после недолгого обсуждения, все трое сошлись на том, что направят воздушный плот в том направлении, куда указывает светящаяся линия, ощущаемая Анимой и Зуком.
Их воздушный корабль, собранный из хлама, полуживой биомассы и неоплаченных долгов, неспешно дрейфовал в воздухе над океаном, подставив свои бока тёплым лучам незнакомого солнца. Не вмешиваясь в разговор, Анима наблюдала со стороны за Зуком и Ри-Кха, обсуждающих необходимость дополнительного оружия для существ, и так уже обладающих клыками и когтями. Затем тема оружия как-то незаметно сменилась на тему влияния детских сказок на неокрепшие умы, и окончательно утратив интерес к этой беседе двух существ из разных миров, Анима погрузилась в свои собственные мысли.
Она размышляла о том, можно ли назвать случайностью всю ту цепь событий, приведшую их троих в этот плот… под этим небом… над этим океаном. Таких разных, и таких похожих… Даже убеждённый консерватор уже не смог бы назвать всё это обычным совпадением. Но если это не совпадение, если какая-то неведомая сила собрала их вместе, то… почему?
«Зачем?», — на этот вопрос она не могла ответить даже несмотря свои новые возможности и знания.
* * *
Чем ближе они подбирались к краю, тем заметнее менялся цвет неба над ними. Его сочные, фиолетовые оттенки будто выцветали и блекли. И совсем скоро они уже увидели знакомую, голубовато-серую пустоту впереди.
Ри-Кха остановил плот, и они зависли над пропастью, в которую бурлящим потоком устремлялись воды океана, проваливаясь в никуда. Это было величественное, завораживающее зрелище, и не в силах произнести ни слова, все трое молча наблюдали за этим прекрасным творением природы… или может быть — Богов, или чёрт знает кого ещё.
— Узришь ты красоту другую, взглянув с другого ракурса, — задумчиво нарушил тишину Ри-Кха, будто кого-то цитируя.
Вдыхая океанический воздух, быть может последний раз в жизни, Зук размышлял о том, в каком направлении развилось бы общество нарин, если бы их предки решили обосноваться на берегу саноры. Какими бы они стали в итоге, вдали от купола, укрывающего их от пустынного зноя, и от красоты фиолетового неба над океаном. Затем он вспомнил Бесконечный Лес, и пришёл к выводу, что вряд ли красота окружающей природы как-то сильно повлияла бы на это.
— Прощай санора, — сказал он, прищурившись от солнечных бликов, посылаемых
