— Ну да, конечно! Я так и знал! Сейчас последуют призывы объединиться с Москвой и…
— Андрей Викторович, имейте терпение выслушать до конца и не делайте скороспелых выводов, ладно?
— Простите, господин Наблюдатель. Продолжайте.
— Так вот… Вы, господин Президент, взяли курс на интеграцию с Европой и США Для вас — они образец демократии и благополучия. Возможно, что это и так, но! Вы ведете свою страну к намеченной вами цели, полностью отметая своего соседа — Россию. Вы всячески разжигаете вражду между народами стран. А ведь за века и века у наших стран сложились такие родственные отношения, что, проводя такую политику, вы режете по живому. Подобное разобщение мешает обоим народам. Причем народу вашей страны — в большей мере, в значительно большей, чем российскому.
— Послушайте, господин Наблюдатель…
— Андрей Викторович, давайте просто: Наблюдатель. Без словечка «господин», хорошо?
Президент раздраженно пожевал губами и молча кивнул:
— Хорошо! Так вот, Наблюдатель, для чего вы мне это говорите? Я и сам все прекрасно знаю, знаю много лучше, чем вы это можете себе представить. Да, я занял такую позицию. Да, я — извините за выражение — всеми силами стараюсь обгадить Россию. Это так! И мне за это платят деньги, мне помогают победить на выборах. Цинично говоря, цель, то есть власть, оправдывает те средства, что выделяются для ее приобретения. И, в конце концов, я не совсем уверен, что, ведя мою страну нынешним курсом, я делаю для нее уж совсем плохо… Как сказал Бальзак, политик должен быть отвлеченным злодеем, иначе страна будет плохо управляться.
— Ладно, хорошо. Я вас понял. А вот вы сами, как считаете, Андрей Викторович, на январских выборах у вас есть шанс?
— Шанс есть всегда, и я его постараюсь использовать.
— Опять на забугорного дядю надеетесь? Но ведь честно победить невозможно? Только благодаря махинациям можно надеяться на второй срок! И вы это сами знаете.
— Ну и что? Эка невидаль. Все так делают. И в России, и — к примеру — в Греции, и в той же Америке. Только где-то грубее, где-то потоньше. Вот и вся разница.
Президент помолчал и спросил:
— Ну а вы? Что вы мне будете предлагать? Ведь вы для этого меня сюда затащили. Что? Я слушаю…
Монти внимательно посмотрел на президента.
— Да… несмотря на мое… на мои возможности, я все равно остаюсь рядовым человеком. В общем, интриган из меня никакой. Но возложенное на меня поручение я выполню и доведу до вашего сведения то, что мне велено. Итак: у вас скоро выборы. Шансов у вас очень мало, их практически нет вообще. Великий Маг гарантирует вам избрание на второй срок, а вы объявляете о том, что ваша страна отныне выбирает статус нейтральной державы. Страны, не стремящейся ни в какие блоки, ни в Европейский Союз, ни в объятия России.
— Честно говоря, я такого предложения не ожидал, — после недолгого молчания озадаченно заявил президент. — Хм… нейтральная страна? А вы хоть представляете, насколько сложно будет претворить это в жизнь?
— Да уж, наверное, нелегко. Выпрашивать кредиты и получать подачки от дяди Сэма, конечно, гораздо легче, кто ж спорит! Но ведь если вы осуществите то, что вам предлагается, войдете в историю как президент, о котором будут вспоминать не только проклятиями, но и добрым словом. Ведь вы не хуже моего знаете, что ваша страна абсолютно самодостататочная: прекрасный климат, плодородные земли, выход к теплому морю, полезные ископаемые, неплохо развитая промышленность и наличие квалифицированных специалистов практически во всех областях науки и техники. — Монти поднялся и прошелся по залу. Затем, остановившись напротив сидящего президента, продолжил:
— Вы когда-нибудь задавались вопросом, как выглядят страны бывшего соцлагеря в глазах западных политиков? Да, да, именно серьезных политиков, а не тех придурков-демократов, которые рукоплещут «демократическим преобразованиям» в этих странах? Вижу, понимаете, что я имею в виду… Да, к сожалению, все они стоят в позе холопа — это если мягко сказать! — и вопрошают: «Чего изволите?» А за то, что послушно выполняют приказы дяди Сэма, их покровительственно похлопывают по плечу и дают денежки — правда, не так уж много, а то разжиреют и не смогут встать в нужную позу, когда такое желание у Сэма появится! Эти страны обречены стоять в позе б… извечно. Что в составе СССР, что сейчас. Все — кроме вашей страны! Понимаете, у вас есть уникальный, реальный шанс занять место в ряду ведущих государств мира, именно потому, что я перечислил выше: климат, территория, технический и творческий потенциал. Вы можете подняться вровень с Германией, Россией, Великобританией, Францией.
А ведь вы, Андрей Викторович, если быть откровенным до конца, будучи на посту президента, ни черта не делаете! Ни черта! У вас не служба, а сплошная синекура! Я не понимаю, — раздраженно бросил Монти, — какого лешего потребовались именно вы? Вы ведь можете только интриговать, работать вы не можете в принципе…
— Ну, это не вам судить, Наблюдатель!
— Возможно… жаль, что я вам это высказал. Не сдержался. Честно говоря, мое мнение и желание — это чтобы вы отказались, и вас быстренько сплавили в психушку. Толку от вас не будет… Вас нужно менять на деятельного человека.
— Ха! На Енковича, что ли? Или на эту, — лицо президента скривилось, будто он зажевал лимон, — проститутку? Нашли работничков…
— Заметьте, я фамилий не называл! Это вообще не моя функция.
— Ну а я, по-моему, ответа вам еще не давал? Или он вас уже не интересует? — холодно переспросил президент. В комнате повисло напряженное молчание.
— Ну, хорошо — прервал затянувшуюся паузу Печкуренко. — А каким же образом вы мне гарантируете победу на выборах?
— Просто гарантируем. Сначала выход во второй тур с небольшим перевесом, а затем и победу — уже с солидным преимуществом — во втором туре. И как это будет нами достигнуто, вас интересовать не должно. Вы вообще можете избирательную кампанию проводить… вяло, как говорится, спустя рукава. Все равно победа будет на вашей стороне. Эта победа и станет своеобразным тестом: если все случится так, как я сказал, — вы начинаете проводить новый курс страны. Вот и все. Естественно, мы гарантируем полнейшую вашу безопасность в дальнейшем… Ну, если возникнут трения с некой страной победившей демократии… Вы понимаете, о ком я?
Президент молча покивал головой, встал с кресла и, заложив руки за спину, не говоря ни слова, подошел к широкому проему окна и долго стоял спиной к Монти, разглядывая ландшафты зимней Сибири. Минут через десять он резко повернулся:
— А если я откажусь? Просто скажу, что меня ваше предложение не устраивает. Что сделаете вы?
