— «Несколько» — это сколько? — напрягся герцог. — Двести лет, триста, семьсот, или больше?
— Около пятисот, — твердо ответил Гвай. — Добавим сюда лесных и скальных гоблинов, которых явно стало больше по сравнению с прошлыми годами. Весной неподалеку от поселка Аста был найден труп огра. В предгорьях участились землетрясения, и после каждого — всплеск жалоб от кметов на необычных, пусть и безопасных тварей, появляющихся в округе. К чему ты клонишь, светлейший?
Герцог Райдорский помолчал, отпил из бокала, встал, прошелся по гостиной вперед-назад. Вернулся к столу, опершись ладонями о столешницу.
— Приблизительно два раза в тысячу лет, в горах, отделяющих Райдор и соседние герцогства Бритунии от Гипербореи начинает происходить нечто странное. И, насколько я знаю из летописей, опасное. Появление забытых чудовищ — это лишь невзрачные мелочи. Полуночные горы внезапно становятся источником болезней, передающегося от человека к человеку безумия, хотя обычное сумасшествие незаразно… Там, на очень короткое время, появляется какая-то своя, особенная и напрочь чуждая нам жизнь… Простите за высокопарность, но там зарождается некий сгусток зла. Зла с большой буквы.
— Прошу простить за вмешательство, — влез Эйнар, — но каждый понимает зло по-разному. Я убил комара. Аля комара и его сородичей — это зло. А для меня — избавление от жужжащего над ухом кровососа, который, вдобавок, может заразить меня лихорадкой. Что ты подразумеваешь говоря о том, что в горах «зарождается зло»?
— Всплеск чужой черной магии, — выпалил герцог. — Да настолько сильной, что часть природного рельефа разительно меняется, приходят монстры, которых никто не видывал со времен Пифона! Даже кхарийцы, если верить уцелевшим летописям, не знали, что это такое.
— И зачем же ты, о светлейший, нас позвал? — непонимающе осведомился Гвайнард. — Ночная Стража борется со злом в самых обычных его проявлениях. Мы уничтожаем чудовищ, досаждающих людям, по мере сил избавляем твои земли от черной магии, но вступать в драку с… с неизвестно чем? Впрочем, это лишь эмоции. О чем конкретно ты нас просишь?
— Два дня назад мне сообщили, будто над скалой Клык Демона, главной вершиной Исчезающего кряжа, было замечено черное облако дыма. Изменения кряжа обычно начинаются именно с этого — по крайней мере, так указывает погодовая хронология моего предка в одиннадцатом колене, герцога Регина, наблюдавшего это явление чуть больше пятисот лет назад.
Вскоре начался мор. Не помогли никакие маги, заговоры или лекари, выписанные из Бельверуса. Через год все внезапно кончилось — снова черное облако, и снова вместо долины — горы. Волшебников на этот раз я нанимать не буду — не помогли тогда, не помогут и теперь. Заставлять вас вчетвером бороться с неизвестной напастью — глупо и бессмысленно. Я только хочу выяснить, чего следует ждать. И подготовиться, по мере сил. Всем известно, что Ночные Стражи куда сообразительнее и благоразумнее любых магов — вас любит народ и дворянство, вы умеете рисковать… Всю посильную помощь я вам предоставлю.
— То есть, ты предлагаешь нам съездить в горы и посмотреть, что там происходит? — уточнил Гвай.
— Точнее не выразишь.
— Хорошо, мы беремся за это дело, — ни у кого даже не возникло сомнений, что Гвайнард герцогу Райдору не откажет. — Какая будет нужна помощь? Асгерд и Эйнар этой ночью посидят в твоей библиотеке, светлейший. Предоставь им все летописи, своды, хроники, касающиеся упомянутых событий. Мы хотим знать все, что узнать возможно. Снаряжение у нас свое собственное, поэтому твой арсенал мы трогать не будем… Да, обязательно нужны несколько почтовых ястребов, чтобы отсылать донесения. Путь-то неблизкий!
— Все будет сделано незамедлительно, — кивнул герцог. — Может быть, посоветуете что-нибудь, используя собственный опыт?
Гвай призадумался, потом ответил:
— Если вслед за изменением кряжа начинаются болезни, следует запретить людям ездить на Полночь. Всех приезжающих оттуда — заворачивать обратно под каким-нибудь благовидным предлогом, устроить заставы в трех лигах от Райдора и больших поселков. Распространите слух, что гиперборейцы собираются напасть, в конце концов, простецы поверят в знакомую опасность! Словом, введите осадное положение. Не допустить сплетен и паники, всех, кто будет мутить народ — вешать, как гиперборейских лазутчиков.
— Заметно военное образование, — невесело улыбнулся Варт Райдор. — Согласен, все выполню.
— Светлейший, мы можем немедленно получить копии всех четырех карт? — четко спросил Конан. — Они могут серьезно пригодиться.
— Завтра же утром все предоставлю. Засажу переписчиков на ночь, к рассвету планы будут готовы. И еще… Если поднятая мною паника окажется беспочвенной, получите обычное вознаграждение за труды. А коли опасения подтвердятся, каждый получит дворянство, титул и земли — лен в моем герцогстве обещаю твердо. А теперь — примите!
Варт Райдорский вынул из шкатулки четыре пергамента, скрепленных его личной печатью и знаком королевского наместника.
Конан развернул выданный ему свиток и только рот открыл. На тонкой, прекрасной выделки, телячьей коже значилось:
«Мы, Варт, Великий герцог Райдора и прилегающих земель, принц крови, наместник Его величества короля Элъдарана Бритунийского, сим подтверждаем, что податели сего являются моими доверенными лицами. Всем ленным вассалам Райдора, дворянам, каштелянам и управителям замков, приказывается почитать волю обладателя этого рескрипта, волей Великого герцога и наместника Полуночных областей Бритунии, оказывая любую посильную помощь. Собственной рукой подписал — Варт Райдорский.»
«Влипли! — сразу же подумал Конан. — Такие бумаги зря не даются!»
в которой Конана задерживают за убийство, после чего охотники собираются в дорогу
Если внимательно изучить карту Полуночной Бритунии, то вы заметите, что Райдорское герцогство занимает широкую полосу возвышенностей и долин, протянутую вдоль закатных склонов Кезанкии и полуденных отрогов Граскаальского хребта вплоть до рубежей Пограничного королевства. Таким образом выходит, что владения светлейшего Варта расположены как бы углом, чье острие упирается в область под названием «Четырехдолье» на самом стыке двух огромных горных кряжей.
Четыре плодородные широкие долины спускались точно с Полуночного восхода на Полуденный закат, а разделяющие их горы отмечались на планах как «Драконья лапа», ибо на рисунке этот ландшафт действительно очень напоминал положенную на землю лапу титанического ящера, чьи когти-скалы как раз и образовывали Четырехдолье. Двигаясь дальше вверх по одной из долин, путешественник наткнулся бы на Лазурный хребет, плавным полукругом уходящий с Полудня на Полночный закат и врезавшийся в черные Граскаальские горы.
