— Это — до Шторма. Вроде бы непосредственно перед…
— Я понимаю, — ответил Сварог тоже отчего-то едва ли не шепотом.
— Внимание! — раздалось в наушниках у пилота. — Объект прошел второй зенитный пояс без видимых последствий. Пояс замолчал. Я…
Ворвались помехи — стрекотание, свист, треск. Голос словно бы отдалился, ослабел, хотя звучал по-прежнему четко:
— Акоран, цель идет через третий квадрат курсом три-ноль-двенадцать. Если будет идти прежним, и вы тоже, вы с ней скоро пересечетесь.
— Понял, — спокойно сказал пилот.
— При визуальном обнаружении — боевой заход, залп всеми бортовыми.
— Понял, боевой заход, всеми бортовыми…
— Акоран, цель приближается. Мои перехватчики…
— Пятый! Пятый! Пятый! — закричал пилот. — Пятый!
Он звал долго — но умолкнувший Пятый так и не откликнулся… В конце концов пилот перестал его вызывать, четко выговорил:
— Внимание, звено! Связь с центральным постом потеряна. Действуем согласно последнему приказу: при визуальном обнаружении боевой заход, залп всеми бортовыми.
— Есть.
— Есть.
— Есть… вот оно!!! Слева на четыре-два!
— Звено, боевой заход! Залп без команды на дистанции в шестьсот, всеми бортовыми.
— Есть!
Буро-зеленая земля внизу накренилась — это самолет лег на крыло, уходя влево, опускаясь вслед за синхронно свернувшим звеном. Очень быстро самолеты снизились до лиги с небольшим, теперь можно было рассмотреть крохотные домики, белоснежные суда на широкой реке, дорогу, по которой в обе стороны передвигались крайне похожие на автомобили коробушки.
— Вижу слева!
Сварог уставился туда. Слева со скоростью, значительно уступавшей самолетной, медленно опускаясь все ниже, летело нечто странное: насколько удается разглядеть на немаленьком расстоянии, продолговатый предмет, напоминающий то ли разрезанный вдоль дирижабль, то ли прозаический батон. Четкие очертания, ни разу не исказившиеся, ни следа реактивного выхлопа сзади, впрочем, крыльев, моторов и пропеллеров тоже вроде бы не видно — просто-напросто этакий батонообразный слиток багряного стекла с многочисленными темными вкраплениями. Отчего-то предмет этот, несмотря на правильные очертания, казался то ли слитком стекла, то ли сгустком багрового дыма…
Раздался новый звук — явственное, равномерное, монотонное стрекотанье, напоминавшее то ли шелест вертолетного винта, то ли рокот исполинской швейной машинки. А то и… Шум мельничных крыльев, вертевшихся невероятно быстро. Смешанный с чем-то вроде тягучего, злорадного, опять-таки с механическими нотками хохота…
То ли звено резко прибавило скорость, то ли четвертый самолет сбавил свою — ага, точно, так и есть, судя по наземным ориентирам, он летит теперь медленнее, поднимаясь чуть выше…
Под крыльями трех самолетов, стремительно сближавшихся с непонятным багряным предметом, взбухли клубы дыма, многочисленные ракеты понеслись к цели, оставляя за собой темные, ясно различимые, идеально прямые струи…
Сварог, не удержавшись, громко ахнул.
В некоей точке дымные трассы вдруг замерли на миг — а потом устремились к земле под безукоризненным прямым углом. Это было невозможно, но именно так и происходило. А парой секунд позже…
Меж багряным объектом и не изменившим курса звеном словно встала невидимая, но прочнейшая стена — почти одновременно все три самолета разлетелись тучами обломков так, словно на полной скорости вмазались в эту стену…
Земля встала дыбом, перевернулась, оказалась сверху — это последний уцелевший самолет уходил в немыслимом вираже, крутанув полубочку. Несколько мгновений спустя и земля, и облака приняли прежнее положение. Самолет поднялся на прежнюю высоту, описывая широкий полукруг. Справа, гораздо ниже, виднелся багряный предмет, безмятежно летевший прежним курсом под слабеющий стрекот и подобие злорадного хохота. А внизу…
Внизу происходило нечто жуткое. Поверхность земли напоминала теперь взбаламученную воду, беспокойное море: она вздымалась натуральнейшими волнами, ходила ходуном, вздыбливалась причудливыми буграми разнообразнейшей формы. Прекрасно можно было рассмотреть, как с вершины одного из таких бугров осыпаются дома только что стоявшего на том месте города, как широкая река разбрызгивается струями воды, сверкающими мириадами радуг, а русло, оказавшееся на гребне очередной земляной волны, лопается, рвется на части, исчезает… Уши резанул дикий, прямо-таки звериный вопль — это кричал пилот…
И все исчезло. Остался только мерцающий прямоугольник экрана.
— Это все, — произнес Элкон незнакомым, чужим голосом. — Больше там ничего нет.
Принц вяло-механическим движением поднес стакан ко рту и медленно, с прихлюпом высосал все до капли. Откашлялся, уставясь на мерцающий экран, протянул хрипло:
— Вот, значит, как оно выглядело… Это ж она, погань Багряная… Видали?
«Все совпадает, — подумал Сварог с изумившей его холодной отстраненностью. — Эта запись, гравюра из старинной книги, песня… И мельничные крылья кромсают облака… Что бы это ни было, оно входит в атмосферу, идет на бреющем над землей, и на земле…»
Что-то твердое толкнуло его повыше локтя — это принц протягивал полный стакан. Сварог одним духом хватил половину, а больше не стал, прокашлялся от ожога в горле, помотал головой, распорядился:
— Элкон, попробуйте увеличить эту… эту штуку до предела. Все сделайте, чтобы мы могли ее рассмотреть…
Махнув свободной рукой, он осушил стакан до донышка и вернул его принцу. Как это иногда случается, крепчайшее пойло ничуточки не подействовало, голова оставалась ясной. Вот, значит, как оно выглядело пять тысяч лет назад… И как это будет выглядеть уже через считанные недели, если не удастся ничего узнать, ничего придумать…
— Все, — сказал Элкон. — Больше ничего нельзя сделать, предел разрешения. С этим старинным форматом более точной реконструкции не получится… Будь это современная запись, еще имело бы смысл попытаться, а так…
Сварог посмотрел на экран. Багровый предмет теперь занимал его целиком, но особой ясности это не принесло. Удается рассмотреть лишь, что загадочные черные вкрапления, похожие друг на друга, будто горошины из одного стручка, словно бы протянулись правильными рядами, похожие то ли на растопыривших лапы паучков, то ли на некие шестеренки. Почти посередине — единственное пятно иных очертаний, гораздо больше. И все они не занимают равномерно багровое пространство, а лепятся к основанию. Словно продолговатое блюдо с сидящими на нем паучками накрыли стеклянным колпаком, а потом заполнили все пространство багровым дымом. Впрочем, само «блюдо» тоже выглядит прозрачным…
